Книга Шмагия - Генри Лайон Олди

Поглядим, каков ты, деманий шмагии?

Глазам магов-заговорщиков предстало дивное зрелище. Облик извлеченного наружу демона расплывался, мерцал, все время меняясь — пока не сформировался в чушь собачью. В кольце нимбус-факелов стояла девочка лет восьми, дергая подол желтого платьица!

— И это твой демон?! Ну, знаешь…

— Коллега, извольте закрыть рот. Я работаю.

Разумеется, девочка была коренным деманием. Облик?

Ерунда. Тварям геенны личину сменить — что человеку другую шапку нахлобучить. Правда, облик весьма своеобычен для демона. Считываем профиль, специализацию… Ха! Демон с магическим даром! Теория Кручека блестяще подтверждена опытным путем. Способности демонов — врожденные, как кожа у хамелеона или яд у кобры. Маной они не обладают, наподобие шмагов, к чародейству не приспособлены…

Выходит, слом, инвертирован переходом из геенны на земной диск, дает в итоге реально действующую магию?

Смотрим угол наклонностей… Мама твоя Нижняя, крошка-одуванчик! Цвях чудесно помнил 2-й Постулат Верума Непогрешимого. «Изменить Судьбу невозможно. Ибо силы, движущие Судьбой, и силы, используемые в Высокой Науке, равно как в любых других делах человеческих, никоим образом не взаимодействуют между собой». До сих пор «Постулатика» Верума сохраняла значение в полном объеме, за что великий аксиомат и получил прозвище Непогрешимого. Но демон, если верить спектру его ауры, взаимодействовал именно с Судьбой. Этого не могло быть, так же, как «шмагия» не могла в Тварном мире обрести реальную силу.

Минус на минус дал плюс. Прошу любить и не жаловаться.

— Судари коллеги, перед нами Судьбокрут.

Дурацкое словцо как нельзя более подходило твари в кольце факелов.

— Не надо крутить пальцем у виска. Я в здравом уме и трезвой памяти. Если моя квалификация что-нибудь да значит, я утверждаю: это дитя способно издали дотянуться до Эдварда II, изменив судьбу Его Величества. Приступим?

Втайне Фортунат от всей души желал, чтобы заговорщики сочли за благо покинуть скорбного рассудком товарища с его никчемным демонишкой. Однако Судьбе было угодно распорядиться иначе. Видимо, бессмысленность деяний накладывает на человека определенную печать.

Коллеги, на свою беду, не избежали заразы безумия.

— Приступим, — согласились они.

— В дальнейшей потехе вы принимали непосредственное участие, мастер Андреа. И своими глазами видели результаты действий Судьбокрута. Работу шмагии в преломлении. Если бы не вы с Просперо…

Фортунат помолчал, глядя в окно.

Ночная темень светлела. В зябкой мути порхали розовые перья зари.

— На самом деле я рад провалу заговора. Лично я ничего не имею против Его Величества. Хорошо, что Эдвард II остался жив. Когда вы накрыли лес «черным днем», а мастер дальнего боя Просперо снес защиту… Знаете, с нами Судьбокрут не церемонился, не то что с королем. Там он работал из-под палки, а тут рвался на свободу. Понимал, сволочь: просто так уйти ему не дадут. Вам не хуже меня известно: действие чар, кроме узконаправленных когерентных заклинаний, обратно пропорционально квадрату расстояния. Со шмагией, в ее реализованном виде, эффект аналогичен. Мы находились рядом, деманий был изрядно зол на ловцов…

— Что именно он сделал?

— Полагаю, скрутил наши судьбы в жгут. Прошлое, настоящее и будущее, все варианты сразу. Перетасовал, как колоду карт. Только у Сэптимуса с Элмером он еще и спрессовал судьбу в одной точке континуума: здесь и сейчас. Ничье тело не выдержало бы такого насилия…

— А как же вы остались живы?

— Могу лишь предположить. Берите любой вариант, на выбор. Судьбокруту не хватило сил на троих. Вернее, на пятерых: атака демания включала Ядвигу Швеллер и частично — Мэлис. Я успел закрыться «кисеей». Мне повезло, если это можно назвать везением. У вас есть особые версии?

— Нет. Сведения, предоставленные мне вами и Мэлис, слишком ограниченны.

— Очень любезно с ее стороны…

Юноша, в которого превратился охотник, скроил кривую ухмылку. Встал, заходил по комнате. Тихий скрип половиц. Тихий, скрипучий голос Цвяха:

— Родитель демания — наша очаровательная крошка Зизи. Это очевидно. Но примите во внимание: лилипутка — шмага. Бывшая шмага!

— Я в курсе. Ее «синдром ложной маны» исчез пять лет назад. Подтвердив ваши догадки.

— Но почему Судьбокрут принял облик родителя?! — охотник предвосхитил следующий вопрос колдуна. — А вчера, во время драки, пытался принять мой?…

На миг остановившись, Фортунат в раздумье дернул себя за отсутствующую бороду. Пальцы нащупали гладкий подбородок юноши и соскользнули.

— Проклятие, сплошные загадки! Тут объяснений может быть несколько, а значит — ни одного достоверного. Впрочем, отложим. Меня куда больше интересует другое. Когда мы заставляли демания вторгаться в судьбу короля, он кричал: «У меня не получается! Я могу наоборот…» Эта фраза не идет у меня из головы. Что демон хотел сказать?

Тает запах гари над судьбами Искорки и Тиля. Битва у дома Швеллеров закончилась без жертв. Троица любителей ухи так и не полакомилась варевом из черного петуха отпущения…

Мускулюс вздохнул.

— Пожалуй, я в силах растолковать смысл реплики демания. Но для начала вам следует знать: Янош Кручек здесь, в Ятрице. И парень знаком с нашим замечательным Судьбокрутом.

Малефик нарочно выдержал паузу, дабы полюбоваться изумлением венатора.

Но удовольствие было испорчено: на лестнице раздалась тяжкая поступь Леонарда Швеллера. Контрапунктом уверенным шагам хозяина по ступенькам дробно стучали каблуки второго человека.

* * *

— Вы позволите?

Вежливый вопрос шел воздвигшемуся в дверях хозяину дома, как корове седло. Но за дни пребывания в Ятрице колдун успел привыкнуть к новому мастеру Леонарду.

— Прошу вас. Что-то стряслось?

— Ага, — мрачно прогудел Швеллер. — Давай, обормот, излагай…

Слегка посторонясь, он за шиворот втащил в комнату Яноша Кручека. Вид у парня был праздничный: волосы дыбом, рубаха драная, лицо в мелких ссадинах. Будто с ежом целовался.

В глазах — паника. Хоть и пытается держать марку, гордец.

— Прибежал ни свет, ни заря, меня разбудил… Давай про какую-то берегиню орать! Руками машет, ветряк ветряком. Мало что по стенам не скачет, дурила. Я и решил, мастер колдун: берегини по вашей части…

Швеллер ловко повесил масляный фонарь, который принес с собой, на крюк в стене. Разговаривая, кожевник глядел отнюдь не на колдуна, а на Фортуната Цвяха. Оценивал, щурился. Мол, что за гуся мастер Андреа в дом ночью привел? Под конец тирады кивнул своим думам, отвел взгляд. Колдун — человек серьезный, кого ни попадя тащить не станет. Раз пригласил — значит, надо. И более гостем подчеркнуто не интересовался.