Книга Минус Финляндия - Андрей Семенов

— Молодец вы, Олег Николаевич.

— Знаю. Ладно, Коля, беги. Дожимай генерала. Только не переусердствуй, а то ты его до дома живого не довезешь.

— До свиданья, Олег Николаевич.

— Бывай. Увидимся после победы.

Коля вернулся в купе, не раздеваясь, лег на свой диван и под спокойное посапывание спящего генерала заснул раньше, чем тронулся поезд.

Все утро и весь день Луукканен не разговаривал с Тиму и делал вид, что едет в купе один. Он ходил на завтрак, а потом и на обед, но Тиму с собой не позвал и вообще за целый день не сказал ему ни одного слова.

Наконец, уже ближе к вечеру, генерал не выдержал и начал разговор на предмет, так сильно мучавший его с минувшей ночи:

— Послушайте, молодой человек, вчера вы выиграли большую сумму, — начал он.

— Выиграл, — подтвердил Тиму.

— Это очень большая сумма.

— Большая, — согласился Тиму.

— Мой проигрыш составил сто двадцать пять тысяч марок. Это мое жалование за несколько лет безупречной службы.

— Такое уж ваше счастье.

— У меня к вам предложение. Давайте разыграем эти деньги.

— Опять в покер?

— Нет. В покере возможен блеф. Давайте просто раскинем карты. Кому придут три черных карты, тот и проиграл.

Тиму задумался.

Опасаясь, что его партнер может не согласиться рискнуть такой большой суммой, генерал продолжал его уговаривать:

— Молодой человек, тут все будет по-честному, уверяю вас. Мы просто будем снимать с верха колоды по карге и откладывать их себе. Никакого блефа — только чистая удача.

— Какова ваша ставка?

— Сто двадцать пять тысяч марок, которые я, в случае проигрыша, уплачу вам по приезду в Хельсинки.

— Идет, — согласился Тиму. — Только тасую я.

— Да ради бога, — обрадовался генерал.

Тиму достал вчерашнюю колоду и начал неуклюже тасовать ее на виду у генерала. Промучившись так несколько минут, он положил колоду на стол, предлагая партнеру снять.

— Кто будет первый брать карту? — спросил он генерала после того, как тот снял верх колоды.

— Вы.

Этот вариант устроил Тиму. Он выиграл еще до начала игры, не позволив колоде стасоваться случайным образом, как и учил его Штейн. Верхние шесть карг колоды были красная — черная — красная — черная — красная — черная. Нижние шесть шли в обратном порядке. Он выиграл бы в любом случае. Если бы генерал пожелал первым тянуть карту, то Тиму просто предложил бы брать карты из-под низа колоды. Соперник не имел права отказать ему в этом.

Тиму положил низ колоды на снятый верх, прямо под носом у генерала сделал «вольт» и установил практически не снятую колоду на столе.

— Ну что, начнем? — спросил Тиму и снял верхнюю карту.

На стол упала семерка червей.

Генерал осторожно стянул следующую карту и по столу привез ее к себе ближе, не переворачивая.

— Что там у вас? — спросил его Тиму.

Луукканен аккуратно перевернул свою карту. Это был тройка пик. Тиму помусолил пальцы и, взяв вторую карту, бросил на стол даму бубен.

Увидев у партнера вторую карту красной масти, генерал потянулся к колоде, как сапер к взрывателю фугаса. Едва касаясь кончиками карты верхней карты, он стащил ее с колоды и медленно повез ее по столу на себя. Сделав глубокий вдох, он решился, наконец, ее открыть. На этот раз ему пришел валет треф.

Генерал переводил растерянный взгляд со своего черного валета на бубновую даму, лежащую перед Тиму, и взгляд его наполнился тоской.

Тиму, не замечая генеральской грусти, взял третью карту и показал партнеру шестерку червей.

— Красная, — пояснил он.

Генерал, уже зная, что наверху лежит карта черной масти, попросил:

— У меня не хватает сил. Откройте, пожалуйста, мою карту сами.

Но Тиму отказался оказать эту любезность.

— Нет уж! Игра есть игра. Вы мне сами ее предложили. Я не виноват в том, что мне везет. Потрудитесь открыть вашу карту сами.

Генерал взял карту и, боясь увидеть масть, перевернул ее, отвернувшись к окну.

— Ну вот и славно, — услышал он удовлетворенный голос Тиму Неминена. — Теперь вы должны мне еще сто двадцать пять тысяч марок. Когда прикажете их получить?

Луукканен заставил себя посмотреть на стол и увидел, что третьей его картой была восьмерка треф. Он молча смотрел на нее, понимая, что денег для того, чтобы расплатиться с победителем, у него нет. Для того чтобы их найти, придется продавать все вещи из дома, включая личную библиотеку, картины и коллекцию средневекового оружия.

— Назовите срок расчета, — потребовал партнер.

— Через час по прибытии поезда в Хельсинки.

Для генерал-майора Калле Луукканена это был не просто карточный проигрыш — это был финансовый крах. И как он сможет объяснить своим друзьям и всем, кто бывает в его доме, почему здесь остались только голые стены? Кто из них поверит, что генерал, ближайший помощник самого Маннергейма, лучше всех в Финляндии информированный о действительном ходе войны, не готовится к эвакуации? Это не просто финансовый крах — это крах карьеры, утрата доверия маршала, несмываемый позор. За двадцать пять лет службы Калле Луукканен не навел даже тени от облачка на свою репутацию, и вот теперь… Что же случилось с ним, немолодым, опытным человеком?

События последних суток теперь казались ему каким-то наваждением. И ведь никто его за язык не тянул. Он сам предложил игру и проигрался.

Генерал вздохнул и лег на диван. Он уже успокоился насчет проигрыша. Он сумеет избежать позора и уплатить долг. Прямо с вокзала они поедут к нему домой, он оставит победителя его в гостиной, а сам пройдет в кабинет. В сейфе лежит подарочная «беретта». Карточный долг — долг чести. И он, генерал-майор Луукканен, уплатит этот долг своей кровью.

И генерал уснул совершенно спокойный, будто ничто не тревожило его сейчас.

Проснулся он оттого, что Тиму осторожно толкал его в плечо.

— Что вам угодно, молодой человек? — генерал недовольно посмотрел на попутчика. — Я же сказал, что рассчитаюсь с вами в течение часа, после того как мы сойдем на вокзале Хельсинки.

— У меня к вам есть предложение.

— Плевал я на ваши предложения. Не мешайте спать.

— Послушайте, господин генерал, — Тиму впервые за все время совместной поездки назвал Луукканена генералом. — Мне не нужны ваши деньги. Мне вполне хватит собственных средств, которые я скопил в Швеции, и того, что мне проиграл господин Грунн.

— А что же вам тогда надо? — удивленно спросил генерал.

— Мне нужно положение в обществе.