Книга Тень воина - Владимир Перемолотов

— Теперь ты умрешь!

— Это как? — не понял Гаврила торжественности момента. — Зачем?

— Я тебя убью! — объяснил пришелец. — Раз ты друг этого мерзавца, значит и сам мерзавец!

Гаврила посмотрел на него и расхохотался. Грозить смертью тому, кто только что вот прыгал вниз и возрождался из кучи костей и кровавого мяса просто глупо. Не вдаваясь в объяснения, журавлевец подхватил горсть песка и бросил ее в лицо незваному гостю.

Песок хлестанул бойкого гостя по глазам и тот от неожиданности выпустил меч. Лезвие вонзилось в песок и застыло. Несколько мгновений он разводил руками, пытаясь отыскать его, но Гаврила не дал. Он легонько ткнул гостя в грудь и тот сел, раскинув по сторонам руки.

— Дурак, — поморщился Гаврила. — При чем тут я?

Гость тер руками глаза и шипел. Гаврила вспомнил Патрикия, его смех, когда тот рассказывал о своем враге и испытал что-то вроде сострадания к сидевшему перед ним бедняге.

— Ну и знаю я все про тебя… Только что так переживать-то? Коли есть у тебя враг, так убил бы его и делу конец…

Игнациус понял, что Гаврила все-таки изменился. Получить такой совет от него несколько дней назад было просто немыслимо. Маг, расставшийся с ним не так уж и давно помнил его неуклюжим деревенским увальнем, пугающимся всего чего только можно испугаться… А теперь перед ним предстал пусть и не воин, но человек готовый постоять за себя. Вон как песок-то как ловко швырнул… Главное ведь не то, что попал, а то, что догадался. Тому деревенскому пентюху, каким был Гаврила десяток дней назад, это и в голову бы не пришло.

Правда, значения эти перемены в характере никакого не имели. Главным был не Гаврила, а мешок с Митридановыми пожитками, который Игнациус все ещё не видел…

«Поумнел, — подумал маг про новообретенного товарища. — Понял, наконец-то, что нечего перед каждым встречным нечего душу раскрывать…» В этой мысли жила надежда на лучшее. О том, что произойдет, если он ошибается, он думать не хотел. Во всяком случае, у него еще оставалось время, чтоб подождать немного. Завтра, когда они уйдут отсюда Гавриле придется либо взять с собой все ценное, что он прятал тут, либо рассказать магу, куда все подевалось.

Однако «до завтра» ему ждать не пришлось. Судьба распорядилась так, что все произошло в тот же день. То, чего ждал Игнациус, случилось, когда звезды перешли на другую сторону полуночи.

Уже под утро в темном вызвездившемся небе скользнул еще более темный прямоугольник и через несколько мгновений шагах в двадцати от него неизвестно под чьими ногами заскрипел высушенный солнцем песок.

Нет, он конечно догадывался чьи шаги становятся все ближе и ближе, но даже мысленно, чтоб не спугнуть Удачу, не называл его имя.

Ничего не подозревающий Гаврила спал рядом. Весь вечер он расспрашивавший его о дороге в замок Ко, даже не стараясь скрыть по детски откровенное любопытство. Игнациус воспрянул духом посчитав, что именно там назначил ему встречу Митридан и охотно рассказывал об описанной во множестве книг диковине. Сам он в замке не был, но много чего мог рассказать несведущему человеку, каким был Гаврила. Теперь, после того как он уверился, что попавшийся на пути человек послан чуть ли не Богами, его переполняла уверенность, что началась для него светлая полоса в жизни. Да и как подумать иначе — шел по пустыне, шел, да и наткнулся на человека, который точно знает в какую сторону ему идти…

Сон у него от этого был крепкий.

Гость, даже не стараясь идти бесшумно, приблизился. Игнациус смотрел за ним краем глаза, сжимая в ладони заветный пузырек. Хотя он ничего почти не видел в темноте, но надежда на то, что это Митридан была такой сильной, что поневоле стала уверенностью.

Тот ходил кругами и в какой-то момент Игнациус испугался, что может опоздать. Хрупкое стекло хрустнуло в пальцах и все дальнейшее не заняло времени. Магия вернулась и мгновенно сплетя пальцами заклинание, он метнул его во врага. Незваный гость покачнулся, словно невидимка ударил его молотом по голове и осел на песок. В два шага Игнациус подскочил к нему и, ухватив за пояс, потащил подальше от Гаврилы.

На ходу, отбросив волосы с лица ночного гостя, узнал и улыбнулся. Предчувствия его не обманули.

Бросив бесчувственное тело, он связал его нужным и, очертя круг, торопясь, стал вбивать колышки вокруг. Они входили в песок легко и замирали, словно пускали корни. В каждый из колышков он воткнул по ножу и только тогда, когда увидел, что сталь лезвий засветилась, запульсировала изнутри лиловым светом, прекратил читать заклинание.

Несколько мгновений смотрел на лежащую под ногами фигуру.

Под его взглядом Митридан пришел в себя и дернулся, пытаясь разорвать веревку. Игнациус удовлетворенно улыбнулся.

— Не тужься, — сказал он пренебрежительно. — Нет твоей силы. Кончилась…

Митридан, смотрел на него, сверкая глазами, словно и не слышал. Не желая терять дорогое время, Игнациус повторил.

— Лучше вокруг посмотри…

Он отошел, чтоб не загораживать. Дело было сделано так хорошо, что не стыдно было его и другим показать.

Митридан неловко повернулся, увидел столбики вокруг и глубоко вздохнул. Какое-то время он молчал, откинувшись навзничь, потом вдруг снова приподнялся, желая убедиться в том, что все рассмотрел правильно. Игнациус добавил.

— Не огляделся. Ясень. Твое дерево… Из круга тебе не выйти.

Митридан молчал. Он сказал бы что-нибудь язвительное, но голова оставалась пустой, как впрочем и все остальное. Сила, что еще недавно переполняла его, куда-то исчезла, и он ощущал себя червем, волею случая выползшего на землю и не куда-нибудь, а прямо на птичий двор.

— Все понял?

Колдун кивнул.

— Что дальше может быть представляешь?

Еще один осторожный наклон головы.

— Ну, раз так, то отвечай по-хорошему — где талисман? Куда спрятал?

Может быть будь на месте Игнациуса кто другой, Митридан попытался бы обмануть его, но Судьба поставила перед ним именно Игнациуса.

— Так где он?

— Не скажу. А убьёшь — вообще ничего не узнаешь!

Маг только вздохнул. Он и не рассчитывал, что все пойдет гладко. Ну не осознал еще колдунишка своего положения. Бывает… За кругом, за невидимой завесой, проснулся Гаврила. Он крутил головой, соображая что произошло за то время, пока он спал. Игнациус мельком подумал, не убить ли его, чтоб не шумел, но махнул рукой. Не до него было.

— Скажешь… Ты же не мальчик… Знаешь, что есть способы… — он смотрел на него прикидывая, что может сделать.

— Например? — разжал губы пленённый колдун.

— Например, процедура Джян бен Джяна… — подумав, ответил Игнациус.

Этих слов хватило, чтоб лицо Митридана порылось влагой. Колдун не заплакал, конечно, а вспотел. Об этой процедуре знали не многие, но кто знал — знал о ней все.