Книга За горизонтом сна - Яна Дубинянская

Тот спустился на ступеньку вниз и теперь смотрел на принца прямо, глаза в глаза. Бесстрастный, немного усталый и снисходительный взгляд.

— Я думал над этим. И продолжаю думать. Все будет хорошо, можешь мне поверить… если ты не перестанешь любить ее. — Он улыбнулся в ответ на протестующее движение принца. — Да, я стабильер, и мне тоже тяжело: ты ведь каждое утро жаждешь, чтобы она осталась, а она все равно уходит… Знаешь, это противоречие куда сильнее, чем может показаться даже тебе самому. Но истинная любовь несет в мир стабильность, и это самое главное.

— Прости, — проговорил Эжан. — Я стараюсь отвлечься, не думать о невозможном… но не очень получается. И почему — невозможно? Я спрашивал у Лилиан: она не знает. Но ты все равно должен поговорить с ней! Вдруг она скажет тебе что-то такое, чему сама не придает значения, а на самом деле… Сегодня, когда она придет… я разрешаю тебе побыть с ней наедине столько, сколько нужно. — Он смутился и скороговоркой добавил: — И постараюсь не создавать противоречий своим нетерпением.

Учитель ничего не ответил. Спустился еще на несколько ступенек и полуобернулся, снизу вверх взглянув на принца.

Теперь солнце, проходя сквозь анфиладу, подсвечивало сзади его фигуру; лицо против света казалось темным и загадочным, как отверстие потайного хода.

— Иди спать, Эжан, — вдруг посоветовал он. — Тебе обязательно нужно выспаться.

— Я не…

Принц зевнул. Потом еще раз и еще — проклятая зевота набросилась на него, как стая докучливых насекомых. Беспомощно прикрыв рот рукой, Эжан посмотрел вслед магу: тот преспокойно спускался по лестнице, словно только что простился с учеником, доведя разговор до логического конца. Но ведь ничего подобного!.. Эжан бросился было следом; оказалось, что к зевоте прибавилась и непобедимая слабость во всем теле.

Стабильер Агатальфеус Отмеченный скрылся за поворотом… Лестница совершенно прямая! — одернул себя Эжан. Впрочем, какая разница… на ней больше никого не было. А веки тяжелели с каждой секундой. Мысли крошились и расползались, и принц никак не мог сосредоточиться и припомнить, применял ли когда-либо учитель против него, Эжана, свои магические способности… вроде бы нет… все бывает в первый раз… глупости… он действительно не спал три… пять… кто знает сколько… ночей…

Низкая ворсистая кушетка у стены.

Он проснулся на широченной мягкой постели, лежа наискось, раскинув руки. Под одеялом, в длинной ночной рубахе, неудобно перекрутившейся на ногах.

В кромешной темноте.

Эжан зевнул, сел и потянулся; в голове слегка гудело, но в целом он чувствовал себя выспавшимся и умиротворенным. Осмотрелся по сторонам: лунный свет пробивался в три знакомых ромбовидных отверстия в ставнях на окнах спальни. Эжан протянул руку и нащупал драконью голову на кроватной спинке — да, это его собственная кровать. Но что в этом удивительного?..

Воспоминания приходили тяжело, неповоротливо, как если бы он проспал целую неделю. Мать… он видел ее сегодня лишь мельком, после занятий с учителем. В фехтовальном классе мастер, кажется, не был им доволен: помнится, ворчал себе под нос что-то о сонных мухах и одноногих противниках. А потом еще эти никому не нужные танцы с какой-то потомственной фрейлиной… Одеяло вдруг стало душным и жарким; принц отбросил его, оставшись сидеть посреди смятой простыни.

Да, точно! — ведь заснул он вовсе не здесь. Мимолетно припомнились вестибюль, магический амулет, фигура учителя в арочном проеме, лестница, кушетка. И как это слугам удалось перенести его в спальню и раздеть, не разбудив?.. Странно. Но не может же быть, чтобы учитель и в самом деле применил против него, Эжана, магию!

Последнее воспоминание перед черной ямой сна без снов — их разговор. О чем-то важном. Очень важном…

Эжан вскочил, путаясь в ночной рубахе, сорвал ее с себя через голову… где же одежда?!

…о Лилиан!!!

Он лихорадочно шарил по комнате, стиснув зубы и все время натыкаясь на острые углы. Нащупал светильник; свечи догорели до плоских пеньков с причудливыми потеками — значит уже далеко за полночь. Проспал!!! Проспал, как последний…

А она пришла. Как всегда, возникла у пруда тоненькой светлой былинкой — из ничего, будто сон, будто мечта. Огляделась, никого не увидела и, пока еще не слишком беспокоясь, взбежала в беседку. Мимо геометрических песчаных дорожек; легко, почти не приминая травы. Присела на лавочку — так, чтобы сквозь арку входа видеть главную аллею. Посидела там… ну, может, минут пять: он, Эжан, нипочем не вытерпел бы дольше. Потом снова спустилась к пруду, попыталась занять себя выглядыванием в глубине сонных рыбок… надолго? Потом подумала, что могла пропустить его; вернулась к беседке. Потом…

Как бы ты повел себя дальше на ее месте?

Ждал бы, уверенно ответил сам себе принц. Ждал бы столько, сколько понадобится, хоть целую ночь. Но ему легко так утверждать, он у себя дома, а она приходит неизвестно откуда, но очень, очень издалека. И что ей делать, если окажется, что ее никто не встречает?!.

Слава Богу, на кресле обнаружились штаны, рубаха и камзол — влезать в тесные рукава последнего Эжан не стал. Нагнулся, а затем и встал на четвереньки, разыскивая сапоги.

Сначала она просто почувствовала себя одиноко и неуютно. Может быть, слегка обиделась на него… да, обиделась, и была права. НО где-то через полчаса — а возможно, и раньше, — принцесса Лилиан начала думать о тревожном, о страшном. Сочинять причины его отсутствия — одна жутче другой. Сжалась в комочек в углу беседки и, наверное, заплакала… она такая. Нежная, впечатлительная, хрупкая, как аталоррский хрусталь…

А ты — просто равнодушный самовлюбленный дурак. Как ты мог проспать, зная, что она тебя ждет?! Как?!!

А вдруг она пошла тебя искать?

Эжан замер, пораженный этой мыслью, а затем, бросив попытки найти обувь, кинулся прочь из спальни.

Гладкие плиты полутемного коридора, кое-где запятнанные цветными витражными отблесками, холодом отдавались в ступни. Стражники в потайных нишах, наверное, с удивлением наблюдали за босым принцем, несущимся сломя голову, — но ни один из них не покинул поста. Поравнявшись с комнатой королевы, Эжан замедлил шаги, стараясь ступать как можно бесшумнее и одновременно прислушиваясь: тихо. Спит — или еще не пришла сюда?

Если бы знать, который все-таки час!..

Лилиан могла напороться на стражу, а то и — Эжана передернуло — на людей старшего советника Литовта. На вопрос, кто она такая, ответила бы правду — иначе она не может. Разумеется, ей никто не поверит; ее посчитают воровкой, шпионкой, преступницей… и лучше не думать, что тогда…

А если — поверят?!

Помнишь, какое лицо было у господина старшего советника, когда ты — мальчишка, хвастун, пустозвон! — в его присутствии сообщил матери о своей грядущей женитьбе на принцессе Лилиан? У Литовта, конечно же, свои планы на судьбу королевства. И если в его руках окажется девушка, которая никак не вписывается в эти планы… Девушка, взявшаяся ниоткуда, чужая, беззащитная.