Книга Прыжок в темноту - Андрей Троицкий

Галиджинов направил ствол между лопаток Колчина, решив, что в тесном пространстве кабинета он не промахнется, уложит бандита наповал, короткой очередью в спину. А потом, когда эта тварь сдохнет, пальнет в потолок. Если начнется служебное расследование, запишут, что прапорщик сначала дал две предупредительных очереди, и только потом, когда преступник не оставил ему выбора, выстрелил на поражение. Ничего, что в спину. Это не важно. На всякий случай, Галиджинов сделал еще один шаг вперед, приставив автоматное дуло к спине Колчина.

– Стоять, – снова крикнул прапорщик, голос сорвался, дал петуха. – Ни с места… Руки за голову.

Но маленький кабинет дал фору не прапорщику, а задержанному. Колчин стал медленно поднимать руки вверх, будто собирался сплести пальцы на затылке. Но вдруг резко повернулся на правой ноге, предплечьем отбил руку с автоматом от себя. Прапорщик нажал на спусковой крючок, автоматная очередь прошлась по стене, пули глубоко вбились в саманные кирпичи. Продырявили, сшибли со стены капитанскую фуражку. Колчин с силой ребром ладони сверху вниз ударил по руке, сжимавшей цевье автомата, раздробив прапорщику сустав большого пальца. И левым кулаком въехал ему в ухо. Сорвал с плеча ремень автомата. Прапорщик, вжав голову в плечи и ссутулив спину, покачивался из стороны в сторону, прижимая к животу искалеченную руку, и стонал от боли.

– Менту не вредно заниматься физической подготовкой, – сказал Колчин. – Иначе все время бить будут. Впрочем, ты меня все равно не послушаешь.

В следующую секунду прапорщик получил такой удар основанием кулака в лицо и одновременно заднюю подножку, что рухнул спиной на пол, как подкошенный. Конторский стол подпрыгнул, звякнул разбитый вентилятор. Колчин вытащил из кармана прапорщика ключи от камеры. Вернулся к столу, развалившись на котором, капитан продолжал бороться с приступами удушья. Дернув за волосы, стащил его на пол. Поднял наручники, приковал руку к табурету, привинченному к полу железными уголками. Затем, взяв руку прапорщика, подтащил его к тому же табурету, другой парой наручников пристегнул запястье к ножке, ключи утопил в чернильнице.

Колчин осмотрелся по сторонам. Важно, уходя, ничего не забыть. Он сорвал со стены карту, пришпиленную конторскими кнопками, обшарил стол, в нижнем ящике нашел свой пистолет П – 96, запасные обоймы. Сунул пушку за пояс штанов. В среднем ящике лежали ключи от автомобиля и кожаное портмоне с золотыми уголками. Колчин, пошелестев купюрами, опустил портмоне в карман, довольный уловом.

Теперь, кажется, все… Нет, не все. На столе среди мятых залитых кровью бумаг лежал выбитый зуб. Колчин взял зуб, наклонившись, вложил его в нагрудный карман капитана. Чтобы не потерялся среди бумажного мусора, все-таки память.

Он вышел из кабинета в тесный коридор, плотно прикрыв за собой дверь. Повернул к выходу и столкнулся с милиционером-водителем. Юсупов стоял в дверном проеме, держа пистолет в полусогнутой руке. Ствол направлен в грудь Колчина.

– Ни шагу вперед, – твердо сказал Юсупов. – Иначе стреляю.

Колчин остановился. В этой суете он совершенно забыл об этом парне.

– Подними руки над головой, – Юсупов свел брови на переносице, в полутемном коридоре его глаза светились желтыми зловещими огоньками, как у кота, вышедшего на мышиную охоту. – Очень медленно. Одно неверное движение, и пуля ваша. Повторять не буду. Сегодня тебе не повезло, гад.

Колчин приподнял руки до уровня груди, сделал два быстрых шага вперед. Одной рукой схватил милиционера за запястье, другой рукой вывернул пальцы, обезоружив Юсупова за полторы секунды.

– Чувак, это тебе не повезло, – возразил Колчин. – Когда в следующий раз соберешься стрелять в человека, сними пистолет с предохранителя. Где тут ружейная комната?

Он подбросил пистолет на ладони, сжал рукоятку и направил ствол на колено милиционера.

– В конце коридора последняя дверь, – вздохнул Юсупов. – Ключ в замке.

– А чья «Волга» на дворе под брезентом?

– Капитанская.

– Я так и подумал. Ты не возражаешь, если я на ней немного покатаюсь?

– Конечно, не возражаю. Катайтесь, сколько душе угодно. В свое удовольствие. В багажнике канистра с бензином. Вы не убьете меня?

– Как-нибудь в другой раз. При случае.

Через минуту Колчин загнал водителя в тесную каморку без окон, приказал встать на колени в углу, заложить руки за голову. Сам осмотрел несколько старых автоматов, взял тот, что поновее, на другое плечо повесил карабин, который менты отобрали утром. Засунул в сумку из-под противогаза пять снаряженных магазинов и коробки с патронами, оказавшись в коридоре, запер за собой металлическую дверь. Вышел на двор и закинул ключ за забор. Стянув с «Волги» брезент, нажал кнопку на брелоке, открыл переднюю дверцу, сев за руль запустил двигатель. Бензина много. Он сунул пистолет под водительское сиденье, карабин и автомат с патронами положил в багажник. Бегом вернулся к камере, отрыл замок и задвижку.

– Всем на выход, – объявил Колчин. – Живо.

Мамаев, ни о чем не спрашивая, вскочил с тюфяка и шмыгнул в дверь. Решкин встал, покосился на руки Колчина, забрызганные кровью. И передернул плечами, словно температура снова повысилась и его бросило в жар. На ватных негнущихся ногах потащился следом за Мамаевым. Через распахнутые ворота «Волга» вылетела на улицу, скрипнув тормозами, исчезла в облаке пыли.

* * *

Превозмогая боль в горле, капитан сел на полу.

– Он не фэ… Не фэ…

– Что-что? – не понял Галиджинов.

Прапорщик пришел в себя и теперь лежал на полу, глядя в потолок, посасывал сломанный палец.

– Говорю, он не фраер, – выдавил из себя капитан. Он вытащил из кармана выбитый зуб, осмотрел его со всех сторон и, вздохнув, снова опустил в карман. – Матерый бандюга. Почему ты его не пристрелил, когда была возможность?

– Секунды не хватило.

– Да, бедному жениться – и ночь коротка.

– Он мог запросто нас грохнуть, но оставил в живых. Почему?

– Скоро ты задашь этот вопрос Колчину лично, – ответил Урузбеков. – Ну, перед тем, как он сдохнет.

Добрых пять минут капитан пытался выворотить из пола табурет, налегая на него плечом, пиная ногой. Но металлические ножки, сваренные из кусков арматуры, даже не погнулись. Тогда капитан наклонился вперед, ухватившись пальцами за столешницу, потянул стол на себя, но не смог сдвинул его ни на миллиметр. Из головы вылетело, стол ведь тоже прикручен к полу. Черт… Капитан попытался достать кончиками пальцев до телефонного провода. Аппарат можно кинуть в окно, размолотив стекло, позвать кого-нибудь на помощь. Нет, до провода не добраться, слишком далеко. Он привстал, но удалось лишь сесть на колени, лицо едва доставало подоконника. Тогда Урузбеков расстегнул ремень, скрутил его трубочкой, размахнувшись, запустил в окно. На пол посыпались стекла.

– Люди, помогите, – заорал Урузбеков. – Люди, сюда. Эй, вы…