Книга Правила обольщения - Мэдлин Хантер

Недоделанная шляпка была надета на манекен. Все говорило о том, что Алексия работала над ней в последнее время. Значит, вот чем она занимала себя в ожидании момента, когда можно будет проникнуть в мир Хейдена и напомнить о себе.

Хейден внимательно рассматривал аккуратные стежки, раздумывая над тем, всегда ли его жена будет предпочитать подобное занятие визитам к леди своего круга.

В библиотеке царили тишина и темнота. В душе Хейдена проснулась тревога, но затем он вдруг понял, куда нужно идти. Он поднялся по лестнице на верхний этаж, прошел по коридору вдоль комнат слуг, открыл расположенную в самом конце дверь и вошел в мансарду.

Его встретил свет лампы, поглотивший мерцание его собственной. Алексия сидела на полу у окна почти так же, как в тот день, когда он впервые нашел ее здесь. Вокруг нее вновь лежали бумаги, а один из сундуков Бена стоял открытый.

На этот раз Алексия не плакала. Она сидела с высоко поднятой головой и закрытыми глазами. И казалась невероятно чужой.

Хейден попытался укротить вспыхнувший в его душе гнев. Возможно, он ошибся. Она не занималась по вечерам изготовлением шляп, а сидела вот так, перебирая вещи Бена. Как часто, после того, как он возвращался в свою спальню, она приходила сюда, чтобы найти утешение среди этих вещей, связывавших ее со старой любовью?

Алексия его жена, черт возьми. Его жена. Она превратила его в глупого романтика, которых он всегда презирал, и даже не знала об этом. Впрочем, ей было все равно, знал ли это Хейден. Он был всего лишь мужчиной, погубившим ее семью, соблазнившим ее и взявшим в жены из благородства.

Хейдена охватил гнев, подстегиваемый сознанием того, что Алексия сделала его посмешищем. Но тяжесть в груди доказывала, как много значит для него эта девушка.

Хейден направился к жене. Он зацепил плечом стопку книг, высившуюся на одном из ящиков, уронив несколько на пол. Грохот падающих книг напугал Алексию. Девушка открыла глаза и вскинула голову, словно присутствие Хейдена не имело никакого значения.

Он заглянул в открытый ящик. Он узнал личные вещи давно почившего друга. Они были талисманами его соперника, чье присутствие в жизни Алексии было настолько прочным, что даже могила не могла ему помешать.

Бенджамин. Бодрый и счастливый Бен. Такой импульсивный и такой свободный. Логике никогда не было места в его жизни. Благоразумие никогда не сдерживало его порывов. Впрочем, как и законы и нормы морали.

Хейдену удалось вкусить эту свободу духа через Бена. Бен был полной противоположностью Хейдена Ротуэлла, и это привлекало Хейдена. И Алексию, без сомнения, тоже.

Хейден понимал ее. Но сейчас это привело его в ярость.

– Этих ящиков тут не должно быть, – сказал мужчина.

– Я знаю, что должна была давно отослать их родным. Но рада, что не сделала этого.

Ну, это уже слишком.

– Утром их сожгу.

Алексия схватилась за край сундука в попытке защитить его.

– Сожжешь? Но почему?

– Почему? Ты ушла от меня, чтобы спрятаться здесь и погрузиться в воспоминания о том, кто тебя обманул. И после этого еще спрашиваешь, почему я хочу сжечь эти проклятые ящики, поддерживающие твою нездоровую связь с их хозяином?

Алексия в ужасе сжалась в комок. Однако удовлетворение Хейдена было недолгим. Взяв себя в руки, Алексия выпрямилась и бросила на Хейдена уничижающий взгляд. С таким же успехом она могла встать и надеть на себя доспехи, так уверенно обратила чувство собственного достоинства в щит, защитивший ее от обвинений Хейдена.

Дьявол, она великолепна. Бесподобна. Неудивительно, что Хейден так хочет ее.

– Во-первых, я не пряталась, – произнесла Алексия. Ее глаза метали молнии. – Во-вторых, пришла сюда не для того, чтобы предаваться воспоминаниям. Я получила письмо от Роуз, которое очень сильно меня обеспокоило. Когда ты спал, я кое-что вспомнила и пришла сюда, чтобы… В общем, я пришла кое-что проверить.

Резкие гневные слова Алексии прорезали хрупкую тишину, повисшую в мансарде.

– Роуз написала тебе? Почему ты ничего мне не рассказала?

– Я хотела, но тебя не было дома.

– Но теперь-то я дома. Я пришел несколько часов назад. Если тебя огорчило письмо…

– Ты сам установил правило. Мы не должны говорить ночью о моих кузинах. Ты вполне ясно дал понять, что не хочешь, чтобы то, что расстраивает меня, мешало твоему удовольствию.

Алексия просто констатировала факт, и Хейден не услышал в ее голосе горечи. Ее спокойствие поразило его больше, чем ее предположения. Алексия говорила тоном послушной жены, принимающей ограничения, установленные мужем. А еще она говорила как женщина, которая уже ничего не ждет от будущего.

Конечно же, она именно так понимала изгнание своих родственников из супружеского ложа. А что еще она могла подумать? Отчасти Хейден с самого начал ощущал, что они могут разделить друг с другом нечто большее, нежели простое наслаждение. Но это было возможно лишь в том случае, если ночью они забудут о своей раздражительности.

Хейден сел на пол рядом с женой совсем как в тот день, когда лишил ее девственности. Тогда он потерял над собой контроль, и этот факт поразил его. Теперь тот поступок уже не казался ему лишенным смысла.

– Это эгоистичное правило, Алексия. Слишком эгоистичное. Ведь из-за него по ночам ты остаешься один на один со своими горестями.

– Но в какое-то мгновение я была не одна. В какое-то мгновение я не была расстроена, – тихо произнесла девушка.

Хейден рад был слышать, что не все так плохо, как он предполагал.

– О чем говорится в письме?

– Тим бросил их. Роуз пишет, что после твоего визита он перестал пить. Стал «беспощадно трезвым» – это ее слова. А три дня назад уехал.

– Наверное, отправился в Лондон разузнать про счет.

– То же самое Тим сказал сестре. Уехал на поиски богатства – так он сказал. Он не переставал смеяться, когда говорил это, словно шутка была понятна ему одному. Он до сих пор не вернулся.

Хейден пригладил волосы рукой.

– Возможно, он устроил пирушку, теперь, когда деньги оказались у него в руках. Нет причин думать, что он бросил сестер.

– Роуз говорит, что он забрал с собой большую часть одежды. Два больших кофра. Роуз спросила, зачем ему так много одежды, а он ответил, что Бен оставил гораздо больше денег и он знает, где их искать.

– Когда Тимоти проверит свою догадку, он вернется, – произнес Хейден с уверенностью, которой совсем не чувствовал. Негодяй вполне мог бросить сестер на произвол судьбы и сбежать с полученными деньгами.

Внимание Хейдена привлекла небольшая стопка писем, лежавшая на полу.

– Зачем ты снова перечитывала эти письма, Алексия? Они не имеют никакого отношения к Тимоти.