Книга Убей, укради, предай - Фридрих Незнанский

– Ваш фрукт? – поинтересовался Турецкий.

– Наш, и будьте уверены, с его благотворительной внеслужебной деятельностью мы разберемся полностью. Запись вашего разговора у нас есть, – кивнул Селезнев на сотовый, который Турецкий все еще вертел в руках. – Так что отпираться ему будет затруднительно. Ну и насчет Гусарова сегодня давайте определимся?

– Я сам еще его не допросил, – ответил Турецкий. – Но у меня к вам тоже просьба: проверьте вашего фрукта на предмет инсценировки самоубийства Дмитрия Балабанова шестнадцатого сентября в Марьиной Роще и подрыва джипа американского гражданина Порфирия Черного семнадцатого сентября на Цветном бульваре.

Селезнев как прилежный школьник все тщательно записал и прочувствованно пожал Турецкому руку.

Сомнительно, что фээсбэшники станут за него вкалывать, но чем черт не шутит. О Балабанове Турецкий вспомнил, поскольку «коллега» был как раз «красивый, здоровенный» и наверняка вполне органично смотрелся в форме, а машину «ведущего американского специалиста» назвал скорее на всякий случай, для очистки совести.

18 сентября, 15.40

– Ну где ты шляешься?! – возмущался Грязнов. – Через аэропорт, что ли, ехал или через Тулу? Обещал же через пять минут, я уже в контору тебе звонил – никого, на сотовый – занято, случилось что?

– Я пешком шел, – похвастался Турецкий, – а по дороге беседовал с «доброжелателями».

– Ну?

– Что – ну? Селезнев его повязал.

– Ковтуна Евгения Арсеньевича? – обрадовался Грязнов.

– Как ты все помнишь, Слава, – искренне восхитился Турецкий. – Я вот тужился, а так и не вспомнил, надо было у Селезнева спросить, Ковтун он или нет. Гусаров что?

– Сидит, чистосердечное пишет, тебя ждет. Я ему весь свой кофе споил, чтоб простимулировать процесс воспоминаний. Держится вроде достойно, к психиатру не просится, в отказ не идет.

– А что ты уже выяснил?

– Он служил в ГРУ, пять лет как в отставке. Паспорт на Гусева поддельный, хотя штамп с пропиской на Вернадского – настоящий. Считает себя «продвинутым» киллером, насмотрелся, блин, фильмов про Сталлоне и тоже завел себе электронный «почтовый ящик» для заказов на ликвидацию. С Чеботаревым его, я так понимаю, прижали и заставили работу доделать. Мне лично он показался неглупым, но то ли он патологически жаден, то ли патологический индивидуалист, – короче, сообщников у него нет, и, видимо, этим вызваны его регулярные проколы на мелочах. Еще выяснили, что база у него в Малаховке, Семаго туда с бригадой поехал, если захочешь, можем потом тоже съездить посмотреть. Все, собственно. Дальше я давить не стал.

Гусаров сидел в кабинете Грязнова под присмотром омоновца с автоматом и, покусывая ручку, писал. На этот раз он был без бороды.

Турецкий взял исписанную на треть страничку и зачитал вслух:

– «30.08 я получил заказ на ликвидацию г-на Чеботарева С. С. и аванс в размере 50 000 долларов. Аванс был переведен на мой валютный счет в Правэкс-банке. Имя заказчика мне неизвестно, кто он – я даже не догадываюсь, из информации, которую он передал мне для изучения „мишени“, это никоим образом не следует. Электронное письмо пришло с почтового сервера Mail.ru, который предоставляет бесплатные „почтовые ящики“ всем желающим». А дальше? Простите, не представился. Турецкий, Генпрокуратура.

Гусаров ответил с вежливым полупоклоном:

– Дальше, когда Чеботарев выжил после взрыва, с того же электронного адреса пришла рекламация и настоятельная просьба завершить работу, что я и пытался сделать сегодня.

– Хорошенький способ вы выбрали. Столько детей!

Гусаров пожал плечами:

– Я ничего не выбирал. Чеботарев больше нигде сегодня не должен был появиться, так что выбора у меня не оставалось.

– Вы хорошо осведомлены. А расскажите, мне жутко интересно, как вы находили клиентов? Рекламу себе организовывали, веб-страничку «Киллер за умеренную плату»? Как это вообще в наше время происходит?

– Так примерно и происходит. Дал несколько объявлений типа «Уничтожение паразитов. Дорого», естественно отсеял предложения тех, кто понял меня буквально и предлагал разбираться с насекомыми и грызунами. Отыскал предложение того, кто понял меня правильно, сделал работу, получил деньги. А потом и в объявлениях нужда отпала – земля московская, она слухом полнится. Спрос на такие услуги высок всегда, а если качество на уровне – тем более. Особенно привлекало клиентов, что отсутствуют всякие личные контакты, то есть даже в случае неудачи не нужно разбираться с посредниками, трястись за свою шкуру и так далее.

– И все свои мишени вы нам сейчас назовете? – поинтересовался Грязнов, уже предвкушая, как можно будет закрывать «висяки» пачками.

– Нет, – спокойно разочаровал его Гусаров, – не назову. От Чеботарева не отказываюсь, понимаю, что допустил много ошибок и доказательств у вас хоть отбавляй, а остальные – вам придется сильно постараться, чтобы что-то на меня повесить.

– Ну, положим, от Апраксина вам тоже не отпереться, – хмыкнул Турецкий.

– Кто такой Апраксин? – очень натурально разыграл удивление Гусаров. – Что-то я такого не припоминаю.

– Игорь, простите, не помню, как вас по батюшке…

– Антонович.

– Так вот, Игорь Антонович, по убийству Апраксина у нас на вас не меньше материала, чем по Чеботареву. Друг ваш, Вася, готов вас опознать, да и документы, которые вы продали американскому представителю, не на улице вы подобрали. Если вам мало, еще что-нибудь предъявим или кого-нибудь. Например, постояльца гостиницы «Москва», которого вы вместо Васи обслужили.

– Хорошо, признаю Апраксина, – легко, с улыбкой, согласился Гусаров. – Вы ведь тоже меня поймите: у вас по Москве нераскрытых заказных убийств сотни, а по области и по стране тысячи, как же вам побороть искушение приписать их все или хотя бы большинство – мне?

– О заказе на Апраксина поподробнее, пожалуйста, – попросил Турецкий.

– А Вася, значит, вернулся, – снова усмехнулся Гусаров. – Вот что значит работать самому, за всем не уследишь, всего не предусмотришь…

– Вам задали вопрос, – напомнил Грязнов.

– Да-да. «Заказчик» тот же, что и у Чеботарева. «Заказ» пришел с того же адреса и ориентировки составлены в одной манере. Только насчет Апраксина было пожелание приблизить картину к несчастному случаю.

– А документы?

– Брал я не документы, а закрытый кейс, в котором запросто могли быть, скажем, деньги. Вскрывать прямо в номере не стал, унес с собой. Когда разобрался, хотел сжечь, но потом дошли слухи, что приехавшие американцы сильно этих документов домогаются…

– От кого, простите, дошли эти слухи? – нервно переспросил Турецкий.

– Ну фамилию я вам не назову, а в принципе у меня еще остались знакомства на старой работе.