Книга Южная страсть - Дженнифер Блейк

Летти выбралась из дома и спустилась по задней лестнице. Она с тоской подумала о хорошей горсти камней, которыми можно было бы прогнать петуха, но ничего такого не было. Однако у двери кухни стояло ведро огурцов. Они были большими и желтыми. Как раз сегодня после обеда Мама Тэсс выбросила их как негодные, порезав остальные для маринования. Лайонелу велели отнести их свиньям, но от выполнения этого поручения его отвлек Питер, которого забросили к ним поиграть, когда Салли Энн и полковник Уорд отправились прокатиться в вечерней прохладе.

Ярко светила луна. Летти все было отлично видно. Она обошла с ведром огурцов дом и устроилась у боковой калитки огораживавшего передний двор забора, лицом к магнолии. Петух заметил ее приближение, перестал кукарекать и несколько обеспокоенно закудахтал. Летти поставила ведро и выбрала огурец. В тени густой листвы магнолии было темнее. Прикинув по издаваемым звукам, где находится петух, Летти запустила туда огурцом.

Снаряд пролетел с громким стуком сквозь ветки и гулко шлепнулся на землю. Петух пронзительно закричал и перелетел на другую ветку, но совсем убраться не пожелал. Летти взяла еще один огурец. Петух совершенно затих. Летти показалось, что она видит его силуэт в пробивавшемся через листву лунном свете. Она приготовилась для очередного броска.

Почему-то ночная тишина, молчание петуха, а может, еле различимый в неподвижном ночном воздухе стук подков заставили ее замереть. Все еще сжимая в руке огурец, она повернулась к проходившей перед домом дороге.

Сначала Летти заметила свет от факела, он был как огненный глаз. Свет приближался, становился ярче, а зловещий стук подков превратился в приглушенные раскаты грома. Льющийся рекой лунный свет упал на белые простыни, которые надувались и хлопали от ветра, дувшего навстречу ночным всадникам, Рыцарям Белой Камелии. Лунный свет падал и на их капюшоны с прорезями для глаз и придавал им загробный вид посланцев ада. Понимание того, что именно на этот эффект все было рассчитано, не уменьшило ужаса от увиденного.

Куда же они едут? Зачем?

Ответа не пришлось ждать долго. Всадники повернули на дорожку, ведущую к Сплендоре. Приближаясь, они сомкнулись и перешли на рысь, а когда проехали через ворота, растянулись цепочкой. Факел отбрасывал снопы искр за их головами. Он освещал весь отряд, и теперь их можно было пересчитать. Получилось шесть. Люди в балахонах не остановились, они двинулись по дорожке вокруг дома к хижинам бывших рабов.

Летти наблюдала за ними, пока они не скрылись из вида, потом бросила огурец, подобрала полы халата и пустилась к дому. Задыхаясь от страха и странной захватившей ее злости на то, что эти люди осмелились вторгнуться в Сплендору, она добежала до угла дома, проскочила через калитку и бросилась мимо кухни по тропинке, которая тоже вела к хижинам.

Впереди Летти видела плывущий и пляшущий в воздухе свет факела. Он был ее маяком. Спотыкаясь о траву, натыкаясь лицом на мокрую от росы паутину, Летти следовала за ним.

Огонь факела остановился у хижины, принадлежавшей Маме Тэсс. Послышался грубый оклик:

— Брэдли Линкольн! Выходи!

Всадники рассыпались веером перед хижиной так, чтобы были видны боковые окна. Спрятавшись за фиговым деревом, Летти заметила тень у одного окна. Ей показалось, что это Лайонел. Больше она не ждала, повернулась и побежала к дому.

Летти бежала по тропинке. Она не боялась, что ее заметят в темноте, но старалась не шуметь. Одной рукой она придерживала подол выше колен, другая была сжата в кулак. Единственной надеждой была тетушка Эм с ее живым и здравым умом. Пожилая женщина придумает, что делать, чтобы предотвратить то, что, как Летти боялась, должно было случиться. Она своим возрастом и авторитетом сможет убедить всадников покинуть ее владения.

Еле заметная тень мелькнула у кухни. Сердце Летти больно кольнуло. С разбега она врезалась в что-то твердое, крепкое, как железо. Прочные оковы, разорвать которые невозможно, сомкнулись вокруг нее. Рука зажала ей— рот. На нее нахлынули знакомые и страшные ощущения. Она узнала эти оковы. У уха прошептали:

— Спокойно. Это всего лишь я. Рэнни.

По ней пробежала дрожь. Она замерла, потом кивнула. Медленно и осторожно рука отодвинулась. Рэнни ослабил объятия и сделал шаг назад.

Летти вдруг ощутила озноб и смущение. Как будто исчез защитный покров. Она еще раз вздрогнула и сжала руки на груди, сглотнула стоявший в горле комок и голосом, таким тихим, что воздух почти не поколебался, произнесла:

— Это Брэдли. Рыцари приехали за ним.

— Я знаю.

— Надо позвать тетушку Эм.

— Нет. А вы идите в дом.

— Что? Нет! Нам же надо что-то сделать.

— Я сделаю.

— Вы не сможете!

— Не говорите глупости. Я смогу. — Он сдвинулся, и в лунном свете блеснули вороненой сталью сдвоенные стволы ружья, которое у него было в руке.

— Вас подстрелят.

— Нет. Идите в дом.

— Я не могу отпустить вас одного. Я пойду с вами. На всем свете не было еще, подумал Рэнсом с печальным восхищением, более назойливой и несносной женщины. Опасно показывать ей, как он будет действовать в облике Рэнни. Но в равной степени опасно заставить ее вернуться в дом, куда ему очень хотелось ее отправить, используя силу мышц и свою волю. Кроме того, на уговоры нет времени, даже если он и смог бы привести веские доводы, используя ограниченный лексикон Рэнни. Никогда еще избранная им роль не создавала для него таких трудностей.

— Хорошо, — сказал он ничего не выражающим голосом. — Тогда пошли.

Летти очень хотелось все-таки позвать тетушку Эм. на-то знала, как управиться с Рэнни и со всей этой историей. Но так ли это? Ведь она могла разволноваться потерять свою рассудительность. В любом случае времени у них не было. Если она бросит Рэнни и побежит дом, он попадет в беду раньше, чем она сможет приведи его тетушку.

Что же он собирается делать? От этого вопроса в голове у Летти стучала кровь, пересыхало во рту, ноги плохо слушались, но она шла за ним. Она не могла припомнить, когда была так напугана или чувствовала себя такой беспомощной. Даже когда она первый раз столкнулась с Шипом, она так не боялась. Тогда опасность касалась только ее. Теперь же было иначе.

Рэнни двигался уверенно, тихо и удивительно быстро, у него было преимущество — он знал каждый сантиметр пути и он же сказал ей, что знает, что делать. И все же Летти не ожидала от него такой решительности. Поспеть а ним было трудно. Он обошел поселок и вышел с задней стороны к полуразвалившейся хижине через дорожку от хижины Мамы Тэсс. Казалось, он очень хочет, чтобы Летти отстала.

Они остановились в густой тени переплетения лианистого винограда и жимолости, вросшей в огромный старый куст цветущего жасмина. Его аромат был таким густым, что, смешиваясь с запахом жимолости, просто пьянил. Тетушка Эм не разрешала сажать жасмин у дома. Его запах напоминал ей о похоронах. Жасмин окружал их, тяжелый, колеблющийся, с бледно-желтыми увядающими цветами среди темно-зеленых листьев, распространяющими запах с привкусом смерти.