Книга Король мертвецов - Василий Анатольевич Криптонов

фига народу, какие уж тут шутки.

Обломов задумчиво смотрел на карту. Я подошёл к нему. Поинтересовался из вежливости:

— А это что такое красивое?

Ткнул пальцем в самую восточную часть города. В этом месте к крепостной стене прилепилось украшение в виде пятиконечной звезды.

— Это? Кронверк.

— Чего-чего?

— Неужто не слыхал? — Обломов посмотрел на меня с укоризной. — Кронверк — это такое крепостное укрепление, чтобы фронты усилить, когда атака идёт. Старинное, его ещё до великого императора возводили. Сейчас надобности-то особой нет, разрушается потихоньку…

— Подожди. Крепостное укрепление? — Я присмотрелся внимательнее. — Хочешь сказать, что все эти стены целы, и звезду замкнуть можно?

— Можно, — пробормотал Обломов. — Ежели ворота закрыть… — И просиял. — Владимир!

— Илья Ильич! — Мы пожали руки. — Одна фигня — надо же как-то объяснить такой странный выбор новобрачных. Чего бы им, спрашивается, просто в церкви не обвенчаться? Для чего тащиться к крепостной стене? Как бы Троекуров чего не заподозрил…

— Вот уж тут как раз ничего странного, — успокоил Обломов. — В Кронверке часовня есть. Небольшая, старая, но действующая. Всё лучше, чем в чистом поле венчаться, верно? Ничего Троекуров не заподозрит. Как раз таки даже достоверности добавит. Я-то тебе смогу помочь чем-нибудь?

Я покачал головой:

— Вряд ли. От твоих вояк против Троекурова толку мало будет. Тут охотники нужны, те, кому сила подвластна. Единственное, что ты можешь сделать — на время операции окрестное население по домам разогнать. А лучше вообще в подполье. Чтоб под горячую руку не влетел никто.

— Это можно. Могу вообще в подземный ход всех отправить. Чтобы, значит, организованно, и не отбился никто. А то знаю я эту братию…

— Подожди, — оборвал я. — Там где-то рядом подземный ход есть?

— Есть. Да не один.

— А что же ты молчишь⁈

* * *

От Обломова я отправился в Поречье. Накануне посетил Дубовицкого и поведал сенсационную новость — Троекуров младший собрался жениться. Без папенькиного благословления. На какой-то никому не известной девице. Вообразите только, какой гранд скандаль намечается! Только вы же понимаете, это большой секрет.

Дубовицкий заверил меня, что, конечно же, понимает. Будет держать рот на замке, и всё такое. Проверить состоятельность своей теории я решил в трактире у Фёдора.

Материализовался в комнате, которую Фёдор обещал всегда держать свободной — для меня. И с интересом уставился на милейшее создание, спящее в моей постели. Моё появление в комнате сон не потревожило, перемещения Знаком никакими спецэффектами не сопровождались.

Создание сладко потянулось — обтянув при этом тонкой, почти прозрачной ночной рубашкой великолепную грудь. И перевернулось на другой бок.

Я запоздало перевёл взгляд на лицо. И чуть не выругался вслух. Сам же предложил Юлии пожить пока в моей комнате, блин! Надо будет спросить у Фёдора ещё одну свободную. А то мало ли, вдруг я сюда в следующий раз не один приду.

Из комнаты вышел тихо и так же тихо закрыл за собой дверь. Трактир уже наполнялся людьми. Здешние завсегдатаи поднимались рано.

Я подошёл к стойке.

— Здорово, Федь. Как дела, какие новости?

— Ух, Владимир! — Фёдор аж головой помотал от предвкушения. — Новости нынче — пальчики оближешь! Молодой Троекуров женится, представляешь? Николай Дмитриевич.

— Да ты чё?

— Ей-богу! Самовольно, без папенькиного благословления. Что за девица — никто не знает. Старший Троекуров, говорят, в ярости. Рвёт и мечет.

Ну, тут уж слухи погорячились. Старший Троекуров в Смоленске, Фёдор — в Поречье. Вполне возможно, что Троекуров рвёт и мечет, но слухи об этом рванье и метанье технически не могли ещё достичь Поречья. Впрочем, может, ноосфера или типа того…

— Офигеть. И что же это, свадьбы не будет?

— Не. Какая уж свадьба? Где молодому денег-то столько взять? Папаша его, говорят, в чёрном теле держит. Обвенчаются, да и всё.

— А где ж они венчаться будут?

— Говорят, в Смоленске. Там у крепостной стены часовня — вот, в ней. У нас тут люди гадают, где священника-то нашли, такого бесстрашного? Что Троекуровского гнева не убоялся. Пьющий, поди. А может, из села какого глухого.

— Блин, точно! — вспомнил я. — Ещё ж за отцом Василием смотаться надо. Чуть не забыл.

— Что?

— Не-не, Федь, ничего. Это я о своём.

Из трактира я вышел, довольно насвистывая. Теория себя оправдала на сто процентов. В Поречье не было уже, кажется, ни единого человека, которому не был бы известен большой секрет, поведанный мною предводителю дворянства. И до самого Троекурова слухи, естественно, докатились — там Илья Ильич отработал на все сто. Отлично. Именно на это я и рассчитывал.

Глава 25

От Фёдора перенёсся домой. Написал записки охотникам, с указанием поскорее прибыть к особняку Обломова, и пошёл на конюшню за соколом.

— И где ты шлялся всю ночь? — встретила меня Тварь.

Таким тоном и с таким видом, что только скалки в руках не хватало. Точнее, в копытах.

— Решал рабочие вопросы.

— Знаю я твои вопросы!

— Вот только не говори, что уже вещи собрала и к маме уезжаешь. Всё равно не поверю.

— Что же это я, и уехать не могу⁈

— Можешь, почему нет. Если знаешь место, где тебя кормить будут так же, как тётка Наталья — вали хоть сейчас.

Тварь надулась и замолчала. Я подошёл к соколу. Принялся привязывать записки.

— Эта — Егору. Эта — Земляне. Харисиму. Глебу… — Знаешь Глеба? — Сокол утвердительно курлыкнул. — Молодец. Лети!

Сокол снова курлыкнул и сорвался с насеста — стрелой промчавшись мимо носа Твари.

—