Книга На ветру твоих желаний - Ксения О

Императора.

— Ваша дочь в безопасности, — снисходительно ответил Инь Шу, — Отправлена на перевоспитание в приют при Храме Туманной Луны.

— Что? — вскричал император, собирая мощный поток энергии в руках, обрушился на Бога войны. Я едва успела спрятаться за его спину. Но потом поняла, что бояться мне нечего. Непробиваемый невидимый щит окружал нас, словно кокон. Он собрал энергию на кончике меча, направил поток на ошалевшего императора. Того отбросило в сторону, едва не ударив о стену. Возникла паника. Императрица метнулась явно в попытке убежать, а не спасти мужа.

— Под стражу Императора! До суда! — скомандовал Бог войны, и солдаты во всем зале тут же очнулись. Гости разошлись, прижимаясь к стенам, словно тоже были виноваты в этом всем.

«А почему и нет⁈ Довольно многие тут были виноваты. Да что говорить, издевались над небесным народом, сколько хотели. Вот теперь поостереглись.»

Тем временем охрана уже уносила под руки раненого Императора, как я пожелала до этого, приковать его к тому самому столбу, где держали меня. Честно, даже и капля раскаяния или сочувствия не прокатилась по моей сухой душе в этот момент.

Лео Сюань же попытался подойти, возможно, что бы забрать меня, как Инь Шу тут же среагировал, преграждая ему путь. Я смотрела на него пристальным, наверное слегка обиженным взглядом.

«Прости меня, мой муж, но мне нужна страховка понадежнее брачных клятв, тем более данных другой.»

— Преклони колено передо мной в знак того, что будешь почитать меня и защищать. Ни словом, ни делом, ни когда не обидишь меня. — сказала я ему.

Сюань смотрел шокировано. Никто и никогда не смел с ним таких вольностей.

— Что ты себе позволяешь! — вспылил он.

«Вот и всё.»

Я думала небеса разверзнуться и от небесного дворца и камня на камне не останется, когда эти двое сошлись в схватке. Мечи сверкали как молнии, энергии соприкасались раскатами грома. Я отошла, окружённая, кстати, солдатами Небесной армии. Не зная, как реагировать на эту заботу.

Приглашенные в спешке покидали зал, кто бежал, кто использовал перемещение. Были и те, кто растерянно сидел на полу или упал в обморок.

«Ох, из-за меня они все сейчас были в большой опасности.»

Лео Сюань был очень силен, темные всполохи буквально кромсали пространство. Но все же его изворотливости, хитрости и мастерства ведения боя было недостаточно, чтобы справиться с прямой слепящей силой божества.

Я тысячу раз взмолилась о прекращении этого безумия и ещё тысячу пожалела, что все так вышло. Сюань был ранен, зажимая рукой сквозной порез в правом плече. Упал на одно колено. Не в силах продолжать бой. Инь Шу держал у его шеи острие своего клинка. И теперь либо смерть, либо поклон жене. Я, конечно, не хотела бы рассчитывать на такие методы весь мой, пусть и короткий брак.

— Янь, подойди позвал меня Инь Шу, — и я поняла, что пора заканчивать мой план, пока он не сделал меня вдовой.

— Сюань, пусть ты и забыл, но я служила тебе, будучи лисицей. Ты обманул и использовал меня не один раз. Я только хочу обезопасить себя, — я как будто голодного льва уговаривала меня не пробовать. На удивление, он не сопротивлялся и не пытался встать, только смотрел расскаяно, и Инь Шу убрал меч от его горла.

— Я помню, — ответил он тихо, — Все помню, кроме твоего лица.

Я замерла, но надо было продолжать начатое.

— Я не верю ни словам, ни клятвам.

— Но хочешь меня заполучить? — усмехнулся он.

— Хочу, ничего в жизни так больше не жалею как заполучить тебя, — призналась я тихо, а он прочел по губам и улыбнулся в ответ.

Как говорится, нет времени объяснять и объясняться. С рукава я достала футляр, лицо его изменилось на лёгкий шок, но не в его характере долго паниковать Сюань опять ухмыльнулся. Он, конечно же, узнал артефакт. Открыла и извлекла из него старенькую, но такую изящную кисть. Да, ту самую, которой он разрисовал мне лицо, сделав из меня лисичку.

— Обнажи плечо.

Он вывернулся в протесте. Но Инь Шу ловко сделал это, удерживая его. Сюань попытался переубедить меня:

— Я буду и без этого любить тебя Янь! Обещаю.

«Ах какой авантюрист.»

Да, я хотела осуществить свой план, напоив его. Но раз уж так вышло. Тянуть смысла нет. Несколькими росчерками я написла.

«Мой любимый муж на десять лет.»

На своем родном языке. Инь Шу сказал: «Язык не важен, главное посыл для кисти судьбы.»

Инь Шу настаивал на том, что бы я написала: " Мой вечный раб." — обезопасив себя. Но я не смогла.

Сюань так сейчас на меня смотрел что тысячи звезд зажглись в моем сердце и отразились и в моих глазах тоже. Я смогла лишь отправить посыл кисти, моля, чтобы Сюань не смог никогда сделать мне зла. Что бы за ликом его нежности я больше никогда не увидела расчета.

Краска тут же исчезла. Никто, кроме меня, не успел увидеть. Сам Сюань не смог бы прочесть, даже почувствовав.

Инь Шу, уверенный, что я сделала все, как он сказал, отпустил Сюаня со словами:

— Ты, ее муж, обязан защищать Ли Янь. Кисть не даст тебе нарушить клятву. Ты обязан ей. Я, пусть и осуждаю тебя за многое, знаю, как ты заботишься о мирной жизни, в той или иной степени куда терпеливее действующего Императора. Хоть и не без ошибок. Прошу принять небесный трон.

— Да здравствует император Лео Сюань!!! — как то даже слишком поспешно закричали солдаты, опускаясь в поклоне. Я не заметила, но они уже заняли почти весь зал. Казалось, вся небесная армия пыталась сюда пройти.

Они толпились и смотрели, стало даже неудобно решать тут наши «семейные» так сказать дела.

Сюань, хоть и злой, встал, поправляя одежды:

— Чем же обязан данной честью? Почему вам лично не возглавить империю Бог войны Хан Инь Шу? — казалось, он ещё иронизирует в данной ситуации, зажимая рану на плече. Из-за красных одежд был не ясен масштаб его ранения.

— Я не в праве занимать этот трон, как и это божественное тело. Освобождение энергии — мое единственное желание уже многие годы. Только Янь удерживала меня от этого шага и забота о ее благополучии. Я хочу вернуть равновесие на границе миров и освободиться.

У меня от его слов похолодело всё внутри, я так привыкла к моему другу. Он не мог так сказать, он так любит жизнь!

— Хан Инь Шу, нет, ты не можешь… не сейчас, может через пару сотен лет когда меня не станет, —