Книга Поезд на Правдинск идет без остановок - Николай Болошнев

удалось обнаружить?

Девушка на секунду задумалась.

– Ну вот, например, есть каменное яйцо, которое нашли в австрийском лагере. Очень интересный объект. Совершенно непонятно, из какого оно сделано минерала. Я уже какие только тесты не проводила – все мимо. Может быть, оно внеземного происхождения, но ведь и на это не похоже. Метеориты обычно довольно простые по составу.

– Как любопытно, с удовольствием бы на него взглянул.

– Думаю, начальник лаборатории тебе с радостью все покажет. А вот, кстати, и он. Глеб Мэлсович, познакомьтесь, это Петр, он приехал писать о нашей экспедиции.

Петр торопливо вытер рот салфеткой и встал из-за стола. Перед ним стоял коренастый мужчина лет пятидесяти со слегка запущенной седой шевелюрой и узкими усиками-ниточками. Темные маленькие глаза скрывались под массивной надбровной дугой, так что невозможно было определить, куда направлен взгляд. Кожа начлаба, в особенности тщательно выбритые дряблые щеки, имела чуть желтоватый оттенок, как при болезнях печени. Одет Глеб Мэлсович был в коричневый свитер на молнии, застегнутый под самое горло.

– Добрый день, рад знакомству.

Все еще дожевывая сырник, Петр протянул руку начальнику лаборатории. Тот едва дотронулся до нее, скорее погладил, как до того Арцыбашев.

«Похоже, оба конторские, – подумал Петр. – Это у них, видимо, какой-то особый шик – руки не жать».

– Рад приветствовать вас, дорогой Петр Андреевич, очень мы вас ждали, – убаюкивающим голосом произнес Глеб Мэлсович.

– И вот я здесь! Готов хоть сейчас приступить к работе.

– Ну зачем такая спешка, Петр Андреевич. Все успеется. Сегодня праздник, выходной. Лучше отдохните с дороги, акклиматизируйтесь. А к работе приступите через пару дней.

– Позвольте, я так долго ждать не могу… У меня всего пара недель на то, чтобы все написать; если праздники затянутся, я могу просто не успеть.

– Хорошо, будь по-вашему, – слегка поморщился начлаб. – Начнем завтра после обеда. Но сегодня, я вас прошу, давайте просто встретим Новый год. Чтобы вам было морально полегче, могу отвести вас в лабораторию и показать яйцо. Сможете считать, что приступили к делу безотлагательно, буквально с зубной щеткой в руках.

Петр сделал вид, что не заметил подкола.

– Ну что же, тогда пойдемте. Если у вас, конечно, нет срочных дел на кухне, – сказал он.

– Можно и сейчас, почему нет… – слегка растерялся Глеб Мэлсович.

Петр быстро помыл тарелку с чашкой и показал рукой на дверь.

– Прошу вас, господин ученый, – сказал он с нарочитой торжественностью.

Покрасневший Маклаков быстро вышел из кухни. Петр последовал за ним. Уходя, он заметил, что Аяна чуть улыбнулась уголками губ.

Мужчины пересекли вновь ставшую шумной гостиную, где уже витал едва заметный запах чего-то крепкого. По пути Петр забросил полотенце и туалетные принадлежности в свою комнату, они прошли до конца коридора и оказались у железной двери. Глеб Мэлсович недоверчиво обернулся на спутника, закрыл телом замок и вбил код.

Раздался пиликающий звук, дверь отворилась. К удивлению Петра, из лаборатории послышались голоса: Тамара Павловна беседовала с каким-то мужчиной, говорившим с мягким южным акцентом.

Они вошли в комнату. Отделка из белого пластика и яркое освещение придавали ей вид медицинского кабинета. На массивном стальном верстаке были разложены находки: обрывки палатки, ржавый нож с костяной рукояткой, пуговица, консервная банка и прочий мелкий хлам. Тамара Павловна подняла глаза и несколько раз моргнула, словно просыпаясь. Похоже, визитеры оторвали ее от какого-то увлекательного обсуждения.

– Заходите, коллеги, – растерянно сказала она. – Мы тут обсуждаем наш улов. Кстати, Петр, познакомьтесь: это Александр Чередниченко, очень хороший специалист.

Петр пожал мужчине руку.

– И о чем же спор, Тамара Павловна? – учтиво спросил Глеб Мэлсович.

– Да не то чтобы спор… Просто в который раз с Сашей гадаем, куда подевались тела. Ведь за все лето не нашли ни одной косточки. Может быть, кто-то из экспедиции выжил? Спрятался в другом конце острова или перебрался на соседний. В принципе, они могли добраться даже до Шпицбергена, если, конечно, у них с собой были собаки. Я считаю, что надо продлить экспедицию еще на одно лето. Думаю, мы нашли не все, что могли.

– Томочка, ну мы же это много раз с вами обсуждали, – с показной усталостью возразил Маклаков. – Никаких тел там нет и быть не может по элементарной причине: их давно съели песцы и белые медведи. Мы можем хоть все острова экскаватором перерыть, но ничего не найдем. Да и потом, разве это нужно? Главной цели мы добились, доказали, что экспедиция добралась до островов и, по-видимому, здесь погибла. Артефакты интересные нашли, есть что отвезти в музей. На следующий год уже запланирован визит австрийского канцлера. Они вместе с нашим президентом установят памятный знак, приедет большая делегация. Какие уж тут раскопки.

– А я согласен с Тамарой Павловной: раскопки нужно продолжить, мы за это лето не успели все исследовать. Там наверняка осталась масса предметов. К тому же мы еще не осматривали шельф, может быть, нам удастся найти остатки корабля, – с жаром проговорил Чередниченко.

– Конечно, ты согласен с Тамарой, Саша, она же твоя начальница, – недовольно процедил сквозь зубы Глеб Мэлсович. – Ладно, потом еще обсудим. Давайте лучше покажем Петру яйцо. Все-таки человек специально за ним сюда летел.

Предложение начлаба не вызвало возражений. Тамара Павловна как-то смешно засуетилась, стала взволнованно трогать волосы, поправила свитер. В глубине лаборатории возле стальной этажерки с бережно подписанными и пронумерованными находками находилась еще одна стальная дверь, напоминавшая створку промышленного холодильника. Начальница экспедиции подвела к ней Петра и торжественно произнесла:

– Это наша святая святых! Камера со специальным микроклиматом, обеспечивающим максимальную сохранность самых ценных предметов. Там очень мало места, к тому же она герметичная, поэтому мы пойдем туда вдвоем.

– Позвольте мне, – мягко вмешался Глеб Мэлсович. – На правах начальника лаборатории. Покажу, так сказать, свой укромный уголок.

– Конечно, если вы так хотите, – удивилась Тамара Павловна.

Глеб Мэлсович раскрыл дверь, взял Петра под локоть и мягко подтолкнул. Они оказались внутри узкой комнатки-пенала. В ней действительно был какой-то другой воздух. Синяя подсветка по периметру потолка создавала атмосферу таинственности. На столе – несколько пузатых стальных кейсов. Маклаков подошел к одному из них, отщелкнул замки и торжественно открыл крышку. На подложке из серого поролона лежало небольшое темно-коричневое яйцо. Петр даже не сразу его разглядел. Меж тем Глеб Мэлсович пристально наблюдал за его лицом, словно следил за реакцией.

– Не впечатляет? – ехидно спросил он.

– Ну нет, почему же… – Петр никак не мог подобрать нужное слово. – Очень любопытное.

– Вы возьмите его в руки, не стесняйтесь. Оно прочнее титана.

Петр осторожно достал из кейса яйцо, которое оказалось на удивление тяжелым.