Книга Три героя - Линетт Нони

раны Джордана. Но так много боли все еще оставалось, и она усилилась после того, как на него Заявили права. Когда он был спасен Алекс, Биар боялся, что тьма внутри Джордана оставит вечные шрамы.

Глядя на друга сейчас, Биар был бесконечно благодарен за то, что Джордан нашел способ преодолеть внутренние тени. Д.К., как знал Биар, сыграла большую роль в этом исцелении, но Джордану все равно пришлось столкнуться со своими кошмарами и принять решение двигаться дальше. По этой и многим другим причинам он, без сомнения, был одним из самых сильных людей, которых знал Биар, и тем, кого он чертовски гордился называть своим лучшим другом.

— Почему ты так смотришь на меня?

Биар моргнул, осознав, что пялился.

— Прости. Просто размышляю.

— Ну, ешь, пока думаешь, а то твоя еда остынет, — сказал Джордан, указывая вилкой на тарелку, появившуюся перед Биаром.

Не нуждаясь в дальнейшем поощрении, парень с наслаждением вгрызся в мясо, едва сдерживая стон от того, насколько оно было вкусным. Джордан наслаждался каким-то блюдом из курицы, и долгое время ни один из них не произносил ни слова, сосредоточившись исключительно на еде.

Только когда его желудок снова начал чувствовать себя немного наполненным, Биар спросил:

— Как, по-твоему, Алекс сегодня справилась?

— Честно? — сказал Джордан, набивая рот овощами. — Могло произойти все, что угодно. Если все Ходящие по Теням похожи на Каспара Леннокса, тогда нам крышка. Но, может быть, ей повезет с Дневными Всадниками.

Биар кивнул.

— Я мало что знаю о Дневных Всадниках, но Блейк ненавидит, когда ему приходится поддерживать связь с Ходящими по Теням. Говорит, что они надменные и расистские. И ненавидят людей в частности.

Джордан фыркнул.

— Хорошее предзнаменование.

Губы Биара дрогнули.

— Если под «хорошим предзнаменованием» ты подразумеваешь «мы мертвы», тогда конечно.

— Ты как будто читаешь мои мысли, — ответил Джордан, его глаза смеялись.

Биар понятия не имел, как им удавалось находить юмор в этой ситуации. Но опять же, либо это, либо погрязнуть в страданиях и страхе перед тем, что может принести будущее.

— Хватит гадать, — сказал Биар, наблюдая, как его теперь уже пустая тарелка исчезает сразу после тарелки Джордана. — Давай пойдем и посмотрим, что Алекс может сообщить.

Как и опасался Биар, прибыв в комнату Алекс и Д.К. в общежитии, он и Джордан узнали, что визит в Грейвел прошел не очень хорошо. Но поскольку две могущественные расы еще можно было склонить к помощи, он был полон решимости сохранять оптимизм.

Помогло то, что щенок Теневой Волчицы, с которой вернулась Алекс, была там, чтобы поднять настроение, черный комочек шерсти возбужденно тявкала и пыталась отгрызть им руки и ноги… к большому неудовольствию Алекс.

Помогло и то, что, пока они осыпали волчонка вниманием, родители Биара и его младшая сестра неожиданно приехали с визитом. Сначала он был шокирован, так как они редко навещали его в академии, а затем он почувствовал всплеск страха, задаваясь вопросом, не случилось ли что-нибудь с одним из его братьев или Гэмми. Но его паника прошла, как только мама объяснила, что академия сообщила о его травме, и они пришли, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.

Это, однако, не помешало ему закатить глаза, когда Эви побежала прямо от Алекс к Джордану, даже не поздоровавшись с Биаром… маленькая предательница.

Прошло более двух часов, прежде чем семья Биара ушла, Дороти поцеловала его в щеку и напомнила быть осторожным, а Уильям крепко обнял и прошептал: «Я люблю тебя» на ухо Биару, прежде чем снова отстранился. Несмотря на то, что парень с рождения чувствовал любовь отца, Биару все равно приходилось смаргивать слезы. И когда он ответил на эти слова, голос его был настолько хриплым, что Уильям просто прижал его ближе, прежде чем отпустить.

— Давайте я вас провожу, — сказал Биар, делая шаг вперед.

— Даже не думай об этом, — сказала Дороти с суровым взглядом, который могла передать только мать. — Ты должен дать отдых этой ноге, пока ей не станет лучше, слышишь? Тебе даже не следовало бы сейчас стоять.

— Мам, я в порядке, правда…

— Что я только что сказала? Отдыхай. Сейчас же.

Уильям мудро промолчал, хотя он слегка усмехнулся, когда поднял спящую Эви с того места, где она свернулась калачиком рядом с Сорайей. Покорный взгляд, который он послал Теневой Волчице, был почти таким же комичным, как строгий взгляд, который Дороти все еще посылала Биару.

— Барнольд, ты все еще на ногах, — сказала она многозначительно.

Джордан, Д.К. и Алекс захихикали, их юмор усилился при виде того, как Биар скривился. Родители использовали его полное имя только тогда, когда он попадал в беду, что хорошо знали его друзья. Он не ненавидел свое имя, но за почти восемнадцать лет он так и не понял, что заставило его маму и папу выбрать что-то настолько странное. Особенно, когда у остальных его братьев и сестер были такие нормальные имена.

— Если я не буду ночевать с Алекс и Дикс сегодня вечером, мне придется вернуться в свою комнату на каком-то этапе, — сказал Биар. — Это требует, чтобы я встал. И прошелся. На моих совершенно здоровых, не сломанных ногах.

Дороти поджала губы.

— Отсюда туда, больше никуда.

Биару пришлось подавить ухмылку. Он знал, что его мама была только обеспокоена. Но даже она должна была понять, что переборщила со своей материнской заботой. Все остальные, конечно, знали, если продолжающееся хихиканье было каким-то признаком.

— Мы скоро снова со всеми увидимся, — пообещал им Уильям, пообещал Биару, направляясь к двери с Эви, все еще спящей у него на руках.

— Больше никаких переломов, — сказала Дороти Биару, следуя за мужем. — Больше ничего не ломай, или я потащу тебя обратно в Вудхейвен и запру, пока вся эта Эйвеновская неразбериха не закончится. Понял?

— Почти уверен, что это незаконно, мам, — сказал Биар, и его ухмылка теперь вырвалась на свободу. — И папа, скорее всего, потеряет работу, если кто-нибудь узнает.

— Хорошо. Это избавит меня и от того, чтобы запирать его, — сказала Дороти, заставив Уильяма задрожать от смеха, когда он наклонился и поцеловал ее в щеку. Еще несколько шагов, и они вышли из комнаты, тихо препираясь, направляясь по коридору.

Удовлетворенный вздох вырвался у Джордана, когда он сказал:

— Я люблю нашу семью.

Эти четыре слова тоже заставили Биара удовлетворенно вздохнуть, и это чувство оставалось с ним до конца ночи, еще долго после того, как они с Джорданом отправились в свою комнату и добрались до кроватей.

— 2-