Книга Разлом миров. Санкт-Петербург - Валентина Игоревна Колесникова

того, что мама ее без сознания и это самое главное.

Странно, что с ней вообще проводили время подобным образом. Скорее всего наблюдали, изучали и как обычно делали выводы в своих отчетах. А может вообще решили подготовить к войне, начиная с пеленок.

Все время, пока я лежала в палате, Маша брала анализы, проверяла все, что могла, мониторила данные и не переставала злиться на то, что ее во все это втянули:

- У них там семь детей! СЕМЬ! – рычала девушка от усталости, падая чуть ли не замертво прямо ко мне в кровать.

- Детей? – говорила я тогда с трудом, сил все еще было мало. – Каких еще детей?

- На этом же этаже, но в другом корпусе есть еще одна запретная зона. Меня пустили туда лишь раз и то потому, что я могла хоть как-то подсказать, что делать. Надеялись, видимо, что Мьер что-то мог сказать нам. Но нет. Семь остроухих детей примерно лет пять-семь с виду, всегда сидят кругом, молчат, почти не двигаются и едят лишь мясо. Причем с кровью. Причем явно им невкусно. Но от всего остального напрочь отказываются. Даже от воды. И так уже, насколько я поняла, очень много дней. Так же там есть палаты, в которых спасенные военными взрослые эльфы лежат в своего рода реанимации. Понимаешь, мы понятия не имеем, что делать. Кровь по составу немного отчается – например эритроциты. У них в клетках крови, в ядрах, есть странные темные вкрапления. Вначале я думала, что это болезнь, но теперь мы с учеными осознали, что это маркер силы. Понимаешь?

- Вообще ничерта не поняла. Какой еще маркер? Ты о чем?

Голова на тот момент почти не работала. Я будто находилась в вакууме, не понимала какой сейчас день, не говоря уже о том, что за сутки за окном – день или ночь. Слова подруги воспринимались через силу, как будто между нами поставили невидимую стену, и приходилось читать по губам. Я часто переспрашивала, с трудом дышала и сильно мерзла. Вася в такие моменты была спасением. Крепкие объятья дочки во всех смыслах вытягивали меня с того света.

- Я говорю об эритроцитах и ядрах. В крови Леона ядра черные и толстые, у Мьера тоже темные, но по форме немного иные. Не знаю я, что это! Вдруг это и есть источник магии? Как еще объяснить, откуда у них способность управлять энергией?

- Я не знаю, что тебе на это ответить… Ты Оксану видела?

- НЕТ! – Маша взревела от усталости, - мы можем только по видеосвязи общаться, потому что обе заняты по самые гланды. Она как истинный некромант обитает в кромешной тьме, что-то изучает вместе с Петровичем, вечно вдвоем сидят за закрытыми дверьми и не отвечают на простые вопросы. Молчат оба. БЕСИТ! Она уставшая, очень бледная, от усталости забывает слова, постоянно требует проводить анализы крови и высылать отчеты. Я не успеваю, Алис. Ничего не успеваю. И дико хочу домой… Ты новости смотрела?

Я лишь отрицательно покачала головой. В моей палате хоть и был телевизор, но включать я его не стала. Боялась, что мира как такового уже не существует. В такие моменты я вспоминала о маме – Капитан спросил, была ли она с нами в контакте и я тут же, не особо задумываясь, соврала, что нет. Еще не хватало, чтобы маму сюда упекли, хотя я так и не понимаю до конца, где мы находимся и что это за волшебное здание, в котором есть все, что нужно для жизни.

- Коллапс, - зевая, Маша все же встала с кровати, потянулась и направилась в сторону выхода, - как и говорил Капитан, таких разломов в небе было несколько. Нам больше всех не повезло, потому что первыми оказались. Центр Питера разрушен основательно, Воронеж вот устоял, Краснодар тоже отделался богомолами, которых тут же танками расплющило. Зрелище такое себе: наши там перегонки устроили... Но Мьер бы нами гордился. В основном в пространстве появляются новые объекты, части стен, новые территории, которые объединяются с нашими, словно вплетаясь в структуру… Все это пугает до ужаса.

- А что там с другими странами?

- Ничего. Их небо чистенькое, никаких монстров и тварей, тем более драконов и эльфов. В общем… Все как обычно. Спи! Ты до сих пор еле на ногах стоишь, мать. Набирайся сил, Вася волнуется очень.

- Слушай, я не поняла, а что там с детьми? Откуда они вообще появились?

- Мы спасли, - дверь в палату еле слышно, практически бесшумно отъехала в сторону. Капитан замер на пороге уставший, измотанный и явно не спавший леший знает какие сутки. Зевая, военный присел со мной рядом, нервно расчесал пятерней отросшую щетину и тихо показал изображение с камер.

- Как волки сидят… - от вида эльфийских детей стало немного не по себе, - полукругом, будто бы ждут.

- Вот именно. Ждут! – мужчина волновался, медленно, вдумчиво рассказывая о том, как они с Петровичем спасли эльфийку, а затем вывели из пространства в разломе еще семь остроухих детишек, спрятавшихся в темной маленькой комнатке в замке. – Спасенная нами девушка все еще без сознания, а вот эти… Эти очнулись довольно быстро. Мы решили, что детский организм сам по себе более устойчив. Но потом случилось то, что как ты уже знаешь, меня стало бесить – их рацион. Только мясо, причем жареное не переносят ни в каком виде. На контакт не идут, с людьми не разговаривают, и вечно сидят полу… эм… Это еще что за?

Мы все втроем уставились на то, как Семенов, держащий за руку мою дочь, быстро прошел по коридору как раз близ той самой палаты, где полукругом расположились дети. Все семеро как по команде выпрямились, будто ожили, синхронно повернули головы, затем встали на свои тощие ноги и зашатались, словно впали в транс.

- Срань господня, - прошептал Капитан, связываясь с Семеновым, - какого черта вы там ходите, а?

- Так Васю попросили снова кровь сдать, мы ходили в медотсек… Тут самый короткий путь, да и с палатами ж не соприкасается… а что?

- Сейчас скину видео, сам поймешь.

Передача файла заняла секунду, параллельно Капитан открыл какое-то расписание, нашел в нем Васю и стал просматривать камеры уже вместе со мной и Марией. Мы уставились в маленький планшет с замиранием сердца, я ощущала, как внутри все чешется, как разгорается