Книга Земли полуночи - Андрей Стоев

порядке, — успокаивает меня Светлана, — они безопасны.

— Точно безопасны? — дрожащим голосом переспрашиваю я.

— Пока вы со мной, они совершенно неопасны, — заверяет она. — Извините, я заговорилась и забыла вас предупредить.

«Или не стала предупреждать, чтобы не сглаживать впечатление», — думаю я. Увы, самое циничное объяснение чаще всего и оказывается правильным. Но скорее всего, я всё-таки напрасно подумала так о Светлане — подобные ухищрения здесь не нужны, это впечатление не сгладить никаким предупреждением.

Пока мы шли к единственному выходу из лифтового зала — Светлана уверенно, а я на подгибающихся ногах, — твари неотрывно следили за нами горящими красным светом глазами. Рост в целую сажень, зубастые крокодильи морды, шипастые булавы в чешуйчатых лапах — я боюсь даже представить себе, как бы они меня встретили, проникни я сюда одна. Когда в моё прошлое посещение Алекс упоминал бойцовых крокодилов, я не восприняла его слова всерьёз — как оказалось, совершенно напрасно.

— И много здесь таких? — нервно спрашиваю я, когда крокодилы, наконец, остались позади.

— Только на входе у лифтов, дальше обычная охрана, — сочувствующим голосом говорит Светлана. — Поначалу всем было страшно, потом привыкли.

Радует, что кто-то, оказывается, может к этому привыкнуть — насчёт себя я не уверена.

Путь наш оказался недолог, и очень скоро мы оказались в большом зале с множеством пронумерованных дверей.

— Это клиентская зона, — объясняет мне Светлана, — дальше пройти нельзя. А сейчас нам надо предъявить наши ключи охране.

Охранник за бронированным стеклом внимательно проверяет наши ключи и сообщает, что нам нужен восьмой отсек. Внутри отсека на столе уже стоит даже на вид тяжёлый ящик-ячейка с двумя замочными скважинами. Светлана открывает свой замок и покидает меня, а я остаюсь наедине с ячейкой. Вставляю свой ключ и поворачиваю его — с негромким щелчком замок открывается, и толстая стальная крышка плавно поднимается вверх. Да, это определённо не ящичек из консервной жести в углу клиентского зала.

Я бросаю последний взгляд на свои скромные ценности и решительно опускаю тяжёлую крышку. Мягко щёлкают оба замка. Сейчас Светлана проводит меня обратно, а затем кто-то, кого мы уже не увидим, заберёт мою ячейку в неведомые глубины, где прогуливаются твари с крокодильими мордами и горящими глазами, ожидая возможности опустить свои шипастые булавы на голову какого-нибудь незадачливого грабителя'.

— Живописно изложила, — хмыкнул Эрик, переворачивая последнюю страницу. — Но в целом пойдёт.

— Способная девочка, — кивнула Мира. — Мы уже зачислили её в постоянные контакты. Она поняла, что мы не собираемся её бросать, и ценит это.

— Вот только крокодилы эти мне категорически не нравятся, — с отвращением заметил Эрик.

— Мне тоже, — вздохнула Мира. — Но вариантов было немного. Предполагалось, что это просто шутка, но мы упустили из виду, что от такого семейства, как наше, шутки не воспринимаются. К шутникам невозможно относиться серьёзно, и не придумай господин такой выход из ситуации, нас постепенно и стали бы воспринимать, как шутов. Здесь, конечно, большей частью моя вина, — самокритично добавила она. — Я очень сильно просчиталась.

— Все ошибаются, Мира, — мягко сказал Эрик. — Хотя, конечно, без крокодилов было бы лучше.

— Лучше, — печально согласилась Мира.

Глава 19

Солнце уже почти ушло за горизонт. Последние лучи били мне прямо в глаза, и пришлось задёрнуть шторку иллюминатора. Ленка счастливо посапывала на верхней койке, а вот мне спать совершенно не хотелось. Просто сидеть без дела в полутёмной каюте было скучно, и я потихоньку, стараясь её не разбудить, выскользнул в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь каюты. А кстати, это точно дверь? Вроде бы моряки называют дверь клинкетом, а как же принято на дирижаблях? Как-то неловко не знать таких вещей, я же всё-таки бывалый воздушник, помощник механика с опытом монтажа вакуумных баллонов, и ещё умею давать малый ход, а иногда даже и полный.

Я посмотрел налево, посмотрел направо — коридор был совершенно пуст. Народ сидел по своим каютам, а самые опытные наверняка тоже залегли спать. Я немного постоял, раздумывая и заранее зная, что ни до чего не додумаюсь, а потом неторопливо двинулся в сторону кают-компании. А куда ещё? Не идти же приставать к экипажу. Ленка, конечно, прямо с утра обследует каждый уголок и перезнакомится со всеми, включая последнего юнгу, но я не такой коммуникабельный.

Кают-компания сначала показалась мне пустой, но потом я заметил в уголке Алину с книжкой.

— Привет, Лина, — поздоровался я входя. — Тоже не спится?

— Слишком засиделась дома, — подняла глаза она. — Уже отвыкла спать когда нужно, а не когда хочется.

— Лена умеет, а вот у меня никогда не получалось, — с сожалением сказал я.

— Домашний мальчик, — усмехнулась Алина.

— Ну, в общем, да, — немного виновато признался я. — Слушай, а как ты умудрилась пролезть в руководители? Мне казалось, что Максакова скорее костьми ляжет, чем тебя пропустит.

— А она-то здесь при чём? — не поняла Алина.

— Как при чём? Разве не Круг Силы управляет Академиумом?

— Ничего подобного, — покачала головой она. — Круг Силы никакого влияния на Академиум не имеет, и Максакова там обычный преподаватель без каких-либо особых прав.

— Даже так? — удивился я. — А у меня сложилось совсем другое впечатление, глядя, как Драгана командовала ректором.

— Ты же и сам прекрасно знаешь, Кеннер, что неформальные связи часто значат гораздо больше, чем формальная иерархия, — укоризненно сказала Алина. — Академиум не подчиняется Кругу Силы, но его основной спонсор — это княжество, а учитывая отношения Драганы с князем, можно смело сказать, что она и была главным спонсором. У Максаковой большого влияния на князя нет, и когда Анна стала главой Круга, ректор припомнил ей всё. Это же ни для кого не секрет, что именно она вынудила Драгану провести над вами эксперимент на психологическую устойчивость. В результате Академиум подпортил отношения с тобой — насколько я слышала, ты не стал посылать очередной чек, а ректор очень на него рассчитывал. А потом всё это дошло ещё и до Милы, и она устроила ректору скандал. Он в конце концов всё-таки уговорил её не уходить, но лекционные часы она урезала. В общем, Анне сейчас сложно даже просто на приём к нему попасть, не то что указания давать.

—