Книга Темная сторона. Маг - Ника Ёрш

с группой зачистки. В этот раз раненых много. Всех обходят по мере возможности. Зелья не помогли?

Макс мотнул головой.

– Вы должны ему помочь! – взвилась Анжеика. Оказывается, она стояла в шаге от меня. Ее трясло, волосы растрепались, одежда местами порвалась, лицо поцарапано до крови. – Он нуждается больше остальных.

– С чего бы это? – прищурившись, удивленно спросил Чешер.

– Потому что ранен тяжелее всех! – ответила она, яростно сверкая глазами.

– Есть парни, у которых оторваны конечности… – начал было Макс.

Но Анжеика оборвала его, не дав договорить:

– В отличие от парных конечностей, голова у Ивара одна!

– Значит, всех бросаем, занимаемся только им одним? – от Макса повеяло морозной стужей.

Еще бы, ведь здесь и измученная Регина с перебинтованным плечом…

– Ландри, прекрати наводить панику, – встал перед ней Оллер. – Лерр Чешер прав. Лекари обязаны помочь всем и каждому, мы тоже переживаем за Ивара…

– Что-то незаметно переживаете! – Анжеику трясло еще сильнее, накал ее чувств ощущался даже сквозь защитный артефакт. – Вам нет до него дела. Он без сознания, а вы спокойны!

– Он в таком состоянии, потому что ты его довела! – неожиданно выпалила Неонила. – Не мы виноваты, Анжеика! Ивар из-за тебя был на взводе. Это видели все. А ты, вместо того чтобы успокоить его, подливала масла в огонь. – Нила нашла взглядом красавчика, с которым Анжеика заигрывала у костра до прорыва и кивнула в его сторону: – Снова пошла по своему списку?! Вот и иди. Не изображай теперь заботу.

– Нила, прекрати, – глухо потребовала я.

– Почему? – удивилась подруга и распалилась еще сильнее: – Анжеике нравится говорить всем шокирующую правду, так пусть и сама послушает. Если бы она была хоть немного умнее и проявила чуточку понимания к своей паре, Ивар не подставился бы. Он сильный, смелый, у него нет ни одной слабости, кроме этой… выскочки! Она возомнила себя королевой, достойной кого-то лучше, чем он! И что теперь? Посмотрите на Ивара!

Ерт обнял Нилу и увел в сторонку увещевать. Воцарилась гнетущая тишина, в которой отчетливо слышались всхлипы Ринки, прижавшейся к раненному Оллеру, перемотанному бинтами с пахучей заживляющей мазью.

Пережитый бой и эмоции на грани, когда в очередной раз прошелся по лезвию ножа между жизнью и смертью, когда вокруг еще бушуют отголоски темной энергии прорыва, бьющей в уши призрачным шепотом. Невозможно быть спокойным и беспристрастным, когда ты как оголенный нерв, – нечаянно сказанное чужое слово, чужая рана или поступок вызывают тот самый «прорыв». Только не в пространстве, а как сейчас, между друзьями. Я не могла этого допустить, особенно сейчас, пока Ивар в отключке.

Я протянула Анжеике руку и попросила:

– Давай отойдем. Как только лекарь освободится…

– Не надо! – она посмотрела на меня таким затравленным взглядом, словно ее избили и оставили умирать: испуганным, болезненным, обреченным и злым. – Не смейте меня трогать. Думайте, что хотите, а я не уйду. Я буду ждать здесь, рядом с Иваром.

Ее губы дрожали, в глазах застыли слезы. Отвернувшись от нас, она присела рядом с Иваром, взяла его за руку и принялась медленно, осторожно гладить его пальцы, с какой-то безуминкой в голосе ожесточенно уговаривая его:

– Просыпайся, мерзавец. Ты не можешь меня оставить вот так. Я тебя не прощу. Слышишь?

Если он и слышал, то отвечать не спешил.

Я поискала взглядом Грея и увидела, что он указывает на нас знакомому лекарю.

– А если Ивар не очнется? – всхлипнула Ринка. – Вон он какой бледный. И губы посинели.

– Это от холода, – ответила я как можно уверенней. – Нужно его укрыть.

– Да-да, – засуетилась Анжеика, принимаясь вытаскивать из вещмешка шарф. – Сейчас я его укрою.

– Не нужно! – остановил ее подошедший к нам лекарь. – Отойдите от этого молодца. Дайте мне посмотреть, что с ним.

Мы послушались, кроме Анжеики. Она осталась рядом с Иваром, держала его за руку и в упор смотрела на лекаря, который осматривал раненого, таким угрожающим взглядом, будто предупреждала: «Не поможешь – тебе конец».

Я прижалась к плечу подошедшего Грея:

– Как ты считаешь?..

– Он сильный, выкарабкается, – муж понял меня моментально.

– Если Ивар не очнется, это будет ее вина, – услышала я Нилу, вновь повысившую голос.

Вздрогнув, посмотрела на них с Ертом.

– Успокойся! – рассерженно выпалил он. – Ты не имеешь права говорить такое.

– Он – мой друг, – упрямо заявила Нила. – А Анжеика…

– Он ее выбрал. Это только их дело! И не нам с тобой их судить. Ивар пострадал в бою, защищая свою пару.

– Пару?! Да я бы вообще устроила ей темную, – не унималась Нила. – Возомнила из себя невесть кого и мучает парня. Он же ради нее на все готов, а ей лишь бы хвостом крутить.

– Анжеика любит его…

– Любит? Ты шутишь, должно быть! – Нилу моя попытка вмешаться только еще сильнее разозлила. – Она этого просто не умеет. Ее научили только одному – использовать людей ради своего блага. Надеюсь, Ивар очнется и бросит эту принцесску. Он заслужил счастье, а не ледяную гадину на груди!

– Нила!

– Все-все, молчу. Обними меня, Ерт, – притихшая Нила прильнула ласковой кошечкой к разъяренному мужу.

Переглянувшись с Максом и Греем, лекарь мрачно заметил, скосив глаза на Неонилу:

– Это влияние темной стороны. Даже на измененных безотказно действует. Вам бы проработать со своими курсантами этот момент еще раз. Более детально. А то видите, они даже не осознают, что все их чувства и эмоции принудительно усилены…

Мы притихли. Обдумав ситуацию – обвинения Нилы и замечание лекаря – я привстала на цыпочки и, забыв о смущении, поцеловала Грея в уголок губ, прошептав:

– Спасибо!

Он вопросительно изогнул бровь.

– За то что привел лекаря. И… за то что ты у меня есть.

Грей обнял меня, погладил по макушке, прижался лбом к моему лбу и ответил:

– Я буду у тебя всегда. Что бы ни случилось. Помнишь?

– Да, – выдохнула с облегчением.

И в тот же миг пообещала себе стараться любить Грея так, чтобы