Книга Первоочередной - Андрей Потапов

проглотил капли.

– Да ладно тебе, – слегка возразил воитель девушке.

– Всё, миритесь, – молвила Наталия и отплыла в сторону.

– Сеня, – начал писатель с пересохшим от волнения горлом. – Я тебе тут недавно наговорил всякого…

– Что ты ему наговорил? – Астролябия сердито упёрла руки в боки.

– Не мешай им, – дипломатично посоветовала Наталия и увлекла красавицу за собой на кухню.

Прямо сквозь стену.

– Да и я тоже хорош. – Сеня попробовал почесать затылок, но, не ощутив эффекта, бросил эту затею. – Больше жизни в тексте, видите ли. Ты мне вон кого подарил. Это же навсегда. А я даже “спасибо” не сказал.

– Но я же вас разлучил, – продолжал скромничать Дима. – Своими руками.

– Это, конечно, да, – согласился Натахтал, из-за чего писатель состроил смешную гримасу. – Но, в конце концов, мы снова вместе, пусть пока и не самым тривиальным образом.

– Надо же, какие словечки ты выучил, – рассмеялся Дима.

– Для тебя постарался, – хохотнул Сеня.

– Вообще у меня к тебе дело, – собравшись с мыслями, прервал беззаботную беседу писатель.

– Какое же? – уточнил боец, довольно быстро привыкший к своему прозрачному воплощению.

– Я вернул контроль над книжкой, – серьёзно произнёс Дима. – И могу тебя туда вписать.

– Да? – переспросил воитель, сделав удивлённое лицо. – Знаешь, а мне надо подумать.

– О чём тут думать? – резко спросил писатель. – Соглашайся, пока не поздно.

– Я не знаю, зачем, – сказал Сеня. – Астролябия здесь, со мной. Там уже, наверное, все воюют. Лакомый кусочек им оставил Злободун. Может, лучше спокойно жить тут. Ты мне только верни любимую полностью, а не в виде призрака. И я всё вынесу.

– Не могу, – признался Дима. – Владыка Царства Мёртвых Бальтазар выкинул её на изнанку Ткани Повествования, и мне её оттуда никак не достать.

– Владыка Царства Мёртвых? – встрепенулся Натахтал. – В моём мире появилось Царство Мёртвых?

– Успокойся, – вздохнул писатель. – Это не я его придумал. Оно само появилось, после того, как я дописал “Второстепенного”.

– Зачем? – тупо спросил Сеня.

– Энтропия, – ответил Дима. – Величайший закон мироздания. Всё должно когда-нибудь умереть.

– И Астролябия? – по-детски спросил воитель, отчего у писателя кольнуло в сердце.

– Да, – честно ответил тот. – Но не сейчас, если ты согласишься вернуться в книжку.

– Я только-только начал искать свою маму.

– Я знаю, – Дима опустил глаза в пол. – Зря ты это затеял.

– Ну вот, – вздохнул боец. – Опять ты за своё. Ну извини, что разочаровал тебя. Опять.

– Это ты меня извини, – сказал писатель, не в силах посмотреть на своего персонажа. – У тебя никогда не было родителей.

– Что это значит? – спросил Сеня в недоумении.

– Я не прописал твоих родителей, – уже смелее проговорил Дима. – Это был муляж, затычка, чтобы сделать тебя чуть понятнее читателю.

– Значит… – воитель холодно посмотрел на своего создателя. – Весь путь, что я проделал, был зря? А как же квартира на Корабельной улице? Как же фото,