Книга Квест а,б,в,г… - Юрий Павлович Валин

потянул дверь. — Однако! На тормозных пружинах она, что ли?

Дверь все же поддалась, Бро впустил дам, самого чуть не придавило.

— Будьте осторожны, господа. Это место со странностями, — предупредила проводница.

— Мы уже догадались, — процедила фон Штайн, озираясь. — Где Сам?

— Позовет. И не дерзите! — прошипела баба-яга, отряхивая мех ворота.

— Успокойтесь, дамы, сейчас мы все немного нервны, — призвал князь. — Мадам, вас не затруднит представиться? А то как-то неудобно.

— Анна Рудольфовна, секретарь доктора, — сухо отрекомендовалась неприятная особа.

По-видимому, «Бодрый фельдцейх» был абсолютно пуст. Опытная фон Штайн заглянула за стойку портье, извлекла бутылку хереса и рюмки — по счастливому стечению обстоятельств их было ровно пять.

— Нам, наверное, нельзя, — сказал Бро.

— Да уж, вид у вас, mes chers, и так откровенно пьяноватый, — засмеялась француженка. — Ах, l’amour, l’amour!

— Похоже, определенность настигла не только вас, — парировал князь.

— Так кто виноват⁈ — вновь возмутилась фон Штайн. — Вы, ваше сиятельство, совратитель.

Двоечники переглянулись в некотором недоумении.

— Дамы намерены эмигрировать в эту вашу деревенскую Австралию и начать новую, благонравную и тихую жизнь — насмешливо пояснила жутковатая Анна Рудольфовна.

— Твое какое дело, карга старая⁈ — хором слаженно окрысились благонравные авантюристки.

— Это кто тут старый? — вкрадчиво ответствовала Рудольфовна.

Изменение произошло столь плавно и естественно, что оказалось неуловимо взгляду. Перед присутствующими сидела, весьма вольно закинув ногу на ногу, давешняя горничная-ангел. Правда, сейчас на ней не было накрахмаленного передника, лишь строго-порочное шелковое платье, эротичность которого смягчалась многочисленными витками жемчуга на шее.

Бро чего-то подобного ждал, поэтому не вздрогнул. Васко не ждала, вздрогнула и немедля потребовала:

— Вы эти фокусы прекратите! Серьезная вроде бы женщина, и до дешевого фотошопа опускаетесь.

— До дешевого? — божественно улыбнулась Рудольфовна. — Да вы, душечка, уж будьте откровенны, тут все совершеннолетние. Нравится, волнует, так и скажите. Кстати, хотите научиться? Это не так сложно.

— Анна Рудольфовна, голубушка вы наша, ну к чему тут намеки и троллинг? — прямолинейно намекнул князь. — Прекрасно знаете — экзамены у нас на носу, нервничаем. Ну как тут отвлекаться? К тому же Василиса и так натура многогранная, талантливая и чрезвычайно милая.

Помолодевшая Анна Рудольфовна высокомерно усмехнулась.

— Нет, не поведусь, — сообщила Васко. — Выглядите супер-обложечно и стервозно, но завидовать не собираюсь. Кстати, мы сюда тащились отнюдь не для наблюдения за вашими метаморфозами. Будет аудиенция или не будет?

Анна Рудольфовна, сверкнув неброскими, но крупными бриллиантами колец, указала на настенные часы:

— Как назначено. Хозяин неизменно точен.

Часы показывали без трех минут три ночи.

— Видимо, налью дамам, — Бро принялся разливать благоуханный херес и продолжил светскую беседу. — Значит, Австралия? Действительно чувствую себя слегка виноватым.

— Отчего же, mon cher, «слегка»⁈ — фыркнула д’Обиньи. — Так намекал, так расписывал, совращал зверьками и вольностью. Мы узнавали — жуткое захолустье. Но спокойное. А нам нужно осесть, остепениться. Хватит приключений! После того вашего лифтового дымного вояжа бедная Оло так жутко кашляла.

— Тебе и самой там не понравилось, — заметила фон Штайн. — Не культурное будущее мира, а сортир, шумный и миазменный. Собственно, и реальное обывательское будущее ничуть не лучше. Князь прав — дом в сонном австралийском городке и соседство просторных кенгуриных пустошей — лучший из вариантов. Подумывали о более цивилизованных местах, но арабский Париж или Нью-Йорк с миллионными дамскими демонстрациями протестующих писек на головах нас не привлекает. Уточняли, но Вася ничуть не преувеличивала — там все так и есть. Пожалуй, не будем мы через век прыгать и не надо нас уговаривать…

— Действительно, Бронислав, ну что у вас за будущее? — неожиданно поддержала Анна Рудольфовна. — Нельзя же так — изгадили абсолютно все. Дамам приходится самим тяжелые двери открывать и за шофера сидеть. И это ежедневно. Черт знает что такое!

— Увы, — вздохнул князь. — Мы там привыкли, не замечаем. Предлагаю тост за взвешенные, неторопливые и верные решения.

Рюмки издали нежный звон, Бро сделал глоток ароматной жидкости. Недурно.

— Мы, кстати, завязываем с… э-э… околозаконными действиями, — объявила француженка. — Хватит шалостей, скоро эти вездесущие видеокамеры введут и тотальное распознавание личностей. Совершенно неромантичные ужимки прогресса.

— Да, прямо с сегодняшнего дня и завязываем, — подтвердила Ольга. — Утром посадка на «Магнолию-Норд», билеты едва купили, скучное плаванье через два океана, однообразные завтраки в каюте. Что ж, приходит пора предаться скуке. Конечно, если удастся удержать за собой приличную каюту и пансион. В этом надеемся на вашу помощь, князь.

— Несомненно, все что могу, — слегка обеспокоенно заверил Бро.

Ударили часы на стене. Одновременно сверху донесся голос:

— Анечка, проси гостей.

— Извольте, ваши сиятельства, к хозяину, — Анна Рудольфовна вознамерилась поправить гостю воротник, но Васко довольно однозначно оттерла красавицу плечом и сама привела в порядок одежду напарника.

— Пошли знакомиться. А вы, Анна Рудольфовна, не провожайте. В вашем-то возрасте по лестницам… Мы сами найдем.

Глава 15

Глава-параграф №15. О легенде балета и традиции прощального салюта

Двоечники поднялись по темноватому лестничному пролету, оказались в коридоре второго этажа — лишь из единственной приоткрытой двери лился уютный свет.

— Что-то меня колбасить начинает, — прошептала Васко. — Все-таки известная историческая личность. К тому же чернокнижник.

— Суеверия. Просто ученый. Пусть и редкой паранормальной направленности. И вообще мы видывали разных исторических личностей, пора привыкнуть, — Бро все же приостановился и проверил, на месте ли браунинг.

— Вот-вот… — Василиса крепче взялась за локоть напарника. — Не волнуйся, если что, отпущу, сковывать не стану.

— Я в тебе абсолютно уверен. Обойдется. Приличный же дед, из старинной интеллигенции, — прошептал князь.

Хозяин '«Бодрого фельдцейха» оказался человеком сдержанным, короткостриженым, выглядевшим много моложе своих текущих двухсот тридцати (с хвостиком) лет.

— Прошу, прошу! — хозяин встал из-за огромного письменного стола.

— Яков Вилимович, если не ошибаюсь? — Бро пожал энергичную небольшую руку.

— Он самый, Бронислав Сергеевич, он самый, — подтвердил хозяин и галантно, явно не без удовольствия, поцеловал руку графини. — Прошу покорно извинить, что дожидаться пришлось, заканчиваю дела, сами видите, сплошная артикульная канцелярщина.

Стол действительно был изрядно завален бумагами. Хозяин снял с кресла банку с чем-то заспиртованным, четырехглазым, и призвал:

— Присаживайтесь, господа. Раз знакомы заочно, давайте без церемоний,