Книга Мастер светлых артефактов - Алексей Даниленков

экспедицию еще в октябре. И напомни, чтоб не пыталась связываться ни с кем из нас лично. Только официальные письма в Университет. А я попробую пустить пару слухов.

Теперь нахмурилась Руби. Вроде бы старый приятель прав, и это простые меры безопасности, но от его слов пахло делами тридцатилетней давности, когда перемирие со светлыми едва не рухнуло из-за восстания в Шейнте. Тогда тоже пришлось играть чужими чувствами и жизнями, чтоб помочь нынешнему князю удержать власть.

— Хочешь сделать из Сони своего агента?

— Нет. Пока она просто не совсем обычная студентка на Обмене, от нее больше пользы. Само существование светлой, не просто выжившей в темных землях, а окончившей Университет — это небольшое, но весомое доказательство возможности мирного сосуществования. А уж эта ее посылка… Узнаем, из чего сделан «поцелуй суккубы», и князь не останется в долгу. У него для создателя этой дряни оснащена отдельная пыточная в казематах.

— А если малышка останется там? Она ведь легко пройдет поверхностную проверку на благонадежность.

— Да пусть остается. Ничего в ущерб Сомбрии она делать не будет. А если станет и дальше учить их студентов, так бытовыми артефактами много не навоюешь.

— Где хозяйка? — Ирвин бросил плащ в руки служанке.

— Сола Наттер на втором этаже, сол Аргило, в музыкальном зале. Я вас про…

— Я знаю, где это, — перебил ее Ирвин и мысленно поморщился: грубить слугам он не любил, но такие поручения всегда заставляли его волноваться.

Поднявшись на второй этаж, он без стука вошел в небольшой зал. Дэва, одетая в одно из своих любимых платьев с разрезами едва не до поясницы, играла на виолончели. Ирвин замер. Обнаженные бедра, сжимающие инструмент, изящные пальцы, скользящие по струнам, и глубокое декольте его давно уже не впечатляли, но играла Наттер чудесно, этого у нее было не отнять. Музыка немного смягчила привычное раздражение от необходимости видеть хозяйку ненавистного салона лично. Увы, возможности послушать хотя бы десять минут не было.

— Наттер.

Дэва открыла глаза:

— Сол Аргило, светлого дня. Чему обязана?

— Новая партия. — Ирвин приподнял небольшой саквояж, который принес с собой.

— Опять дела. — Наттер вздохнула, встала со стула и, прислонив к нему виолончель, пошла к выходу из зала.

До кабинета дэвы они шли молча, и лишь когда дверь была заперта и наложены два заклятия тишины, Ирвин окончательно расслабился. И саквояж поставил на стол аккуратно, не поцарапав лак, как в прошлый раз.

Наттер даже не стала открывать шкатулки просто переложила их из саквояжа в ящик стола и отдала Ирвину две такие же, только с золотом.

Уже подойдя к двери кабинета, Ирвин все же не удержался:

— Давненько я не слышал твоей виолончели. Никак влюбилась?

— Нет, — рассмеялась дэва, — просто я недавно проиграла. Представляешь? Причем даже не опытному мужчине, а молодой девчонке.

Ирвин усмехнулся. Этой девчонке можно было только позавидовать. На его памяти всего трое разумных, включая княжича, смогли устоять перед чарами Наттер. Но если в то время проигрыш грозил всего лишь занесением в список личных побед дэвы и головной болью из-за последствий, то сейчас проигравший вместо ночи любви мог получить порцию «поцелуя», став, как когда-то и он сам, полностью зависимым от дэвы и ее Господина.

— И кто же это такая талантливая?

— Некая Соня Мист — артефактор. Приехала на Обмен и преподает у нас в Академии.

— Ты что, пыталась совратить темную? Наттер, это даже для тебя слишком!

— Я не настолько неразборчива, как ты обо мне думаешь. — Дэва проигнорировала шпильку. — Она светлая. А уж как приятно выкрутилась. М-м-м. Я бы даже повторила приглашение, но это будет против правил. Разве что она сама заглянет.

— Погоди… Светлая из Сомбрии… Зовут Соня… — Имя показалось знакомым, и в голове Ирвина мелькнуло нехорошее подозрение. — Она, случайно, не с суккубой живет?

— Значит, она выжила? — Гость чуть склонил голову, и серебряная маска тускло блеснула в свете магических светильников.

Ирвин опустил глаза:

— Да, Господин. Я виноват. Но торговцы раньше никогда не врали…

— А тебе и не соврали, — перебил его гость. — Просто выдали правду кусочками, основательно их перемешав. А выводы ты сделал сам. Что еще оказалось не совсем правдой?

— Только это, Господин. После инверсии она действительно попала в рабство к суккубе. Почему суккуба не выпила ее за все это время, я не знаю. Может, пожалела, а может, использовала как личного репетитора. Девчонка действительно хороший артефактор и, по слухам, неплохо подтянула хозяйку в учебе.

— Опять слухи… Ты выяснил, почему сюда отправили ее?

— Да. Она сирота и училась за счет казны, а после инверсии оказалась самой бесполезной из всего выпуска — устроить ее на государственную службу почти невозможно. Поэтому, когда Академия запросила артефактора, девчонку выкупили из рабства и отправили к нам. Это проверенная информация.

— Хм. Логично. В любом случае, трогать мы ее пока не будем — твой протеже отлично справляется, и будет плохо, если из-за смерти девчонки темные его вышлют или устранят. Что еще интересного о ней расскажешь?

— Перед отъездом ей дали титул риттера. Скорее всего, чтоб было проще выкупить из рабства. Хотя формально: «за вклад в поддержание мира». Она была практиканткой в отряде, отбившим нападение на княжну.

— То есть у нас сейчас преподает одна из тех, кому княжна обязана жизнями своего отряда. Интересно, почему ректор ей об этом не сообщил? Не знает или побоялся, что слухи о ее ранении подтвердятся и рыцари поведут свои отряды в горы? — Гость постучал пальцем по нижнему краю маски. — В этом году княжна должна ехать в Грено — проводить ритуалы инверсии для новорожденных с темным даром. Не хотелось бы устраивать новое покушение, если на обратном пути ей вздумается опять сунуться в серые земли. Ирвин, пусть Наттер передаст княжне сведения об этой девчонке. Если повезет, то встреча с артефактором займет княжну на какое-то время, и вместо нее поедет кто-нибудь другой. Но на всякий случай будь готов перенести склады из баронского замка.

— Да, Господин. — Ирвин тихо выдохнул — промах оказался незначительным, и даже может принести какую-нибудь пользу.

— Другие плохие новости есть?

— Есть подозрение, что сомбрийцы отправили в Империю историка, проводившего раскопки у восточной башни.

— А вот это действительно плохая новость. Кто это и когда он выехал?

— Простите, Господин, но этого я не знаю. Я даже не уверен, что эти сведения правдивы. Один из осведомителей слышал, как кто-то из клерков в трактире жаловался товарищу на кучу бумаг, которые пришлось оформлять, чтоб магистр истории заработал себе еще одну кучу денег на раскопках.