Книга Моя Наша жизнь - Нина Фонштейн

class="p1">Я поняла в целом, детали мы не обсуждали.

И вдруг, спустя несколько месяцев, Сергей сильно помрачнел, стал часто отпрашиваться с работы. Потом исчезла его машина, потом вдруг Сергей переехал в другую квартиру.

Он уже практически не мог работать и из суммы его объяснений, которые я получала от него кусочками, постепенно вырисовалась следующая картина.

Какие-то лихие ребята ухитрились захватить «папину вышку» в их собственность, однако дело было не просто в потере доходов. В свое время, для приобретения и совершенствования этой точки, Солодовы вынуждены были занимать деньги, и, как я поняла, довольно большие. В то время были распространены предложения от разных источников: внеси (одолжи) деньги и будешь получать в месяц 3, 5 или 10 % и за какое-то время деньги вернутся.

Как утверждал Сергей, все кредиторы давно вернули свои деньги в виде суммы этих месячных «капаний», но теперь они дружно требовали назад свои исходные капиталы. Все просьбы Сергея отсрочить эти выплаты не действовали даже на друзей.

Сначала он продал машину, потом свою бывшую холостяцкую квартиру. Когда он осознал, что и этого недостаточно, он нанял каких-то таких же лихих ребят, чтобы выяснили ситуацию и помогли вернуть собственность. Те честно занимались расследованием и, как мне лично рассказывал Сергей, вывод был неутешительным:

– Лучше тебе затихнуть и не пытаться что-то отыграть. Они из тех, которым легче убить, чем лишиться денег.

Все выглядело пугающе, потому что слух о его попытках найти злодеев как-то расползся. Боясь за себя и сына, жена попросила его развестись и уйти из дома, пока все не утрясется, Он уволился и, как мы слышали, уехал из Москвы. Как я писала, в качестве одного из водителей мы наняли Диму Кузьмина, скромного парня, по образованию геолога, чья специальность никому в это время была не нужна.

Дима был на редкость немногословен и неразговорчив. Ответы можно было получать, предугадав их возможное содержание.

– Дим, я вижу, ты куда-то спешишь сегодня.

– Типа того.

При этом он был не просто хорошим водителем, но и очень добрым парнем, вызывающим симпатии. Леня Келнер помог ему поступить в школу экономики АНХ, работающей по программе, совместной с Калифорнийским университетом, и он с энтузиазмом начал осваивать английский и экономические премудрости.

Возил он меня на машине Инкубатора, но спустя год купил себе новую машину. Он был настолько доволен, что иногда вместо «Типа того» от него можно было услышать довольное «Да».

И вдруг Дима резко помрачнел. Зная, что при его чрезмерной лаконичности рассказа от него не добьешься, я пошла в бой:

– Дим, что-то случилось?

– Вроде того.

– Что именно?

– Машину мою угнали.

Как всегда, все надо было вытягивать из него клещами.

Почти со слезами он проговорил:

– Я уже думал, что началась светлая полоса: работаю в Инкубаторе, учусь в АНХ, машину купил.

Постепенно, в несколько приемов, выяснилось, что он оставил новую незастрахованную машину на платной охраняемой парковке (тогда не было обязательного страхования). Когда он пришел через пару часов ее забирать, ее на стоянке не оказалось, и охранники, без какого-то ни было беспокойства, заявили, что машина выезжала обычным образом, с предъявлением квитанции и без признаков каких-то сигналов нестандартного запуска.

Это было очевидным враньем, и Дима побежал в милицию. Там им заниматься не стали:

– Мы заранее знаем, что расследование ничего не даст. Надо на них наехать, но в нашем варианте тебе это будет дорого, к тому же нас за это шпыняют. Что ты, не можешь найти каких-нибудь отморозков подешевле, чтобы наехали?

Дима нашел «отморозков», и те сделали несколько безуспешных разборок. Охранники, что были в ту смену, когда угнали Димину машину, уже уволились, а когда их нашли по сложно выведанным адресам, их подельники оказались сильнее Диминых бойцов, и кончилось тем, что Диму еще и наказали «за беспокойство», и, как неохотно он потом признавался, он еще и выплачивал им «штраф».

– Дима, большие деньги?

– Вроде того.

– Тысячи?

– Похоже на то.

Он стал оформляться и через год уехал в Австралию к сестре, муж которой работал там геологом и где геологи – разведчики нефти (Димина специальность) были нужны.

В терминологии сегодняшних криминальных сериалов мои невезучие сотрудники были легко прогнозируемыми «лохами», но кто из моих знакомых мог вести себя иначе?

Я бабушка

Как я уже упоминала, я стала бабушкой в 38 лет, что восхищало моих друзей и послужило поводом закрепившегося на всю жизнь звания (или прозвища) «бабушка русского металловедения».

На семейном уровне это было нелегкое и ответственное звание – «бабушка». Оля пропустила учебный год, потом Ане взяли няньку, не слишком удачную, и на следующее лето стало понятно, что мы вывозим Аню на дачу под свою ответственность. У ребят была сессия, практика, тренировки, когда заменять их должны были бабушки. Вторая бабушка была уже заведующей лабораторией, а мы отделились от Гуляева и должны были показывать и доказывать свою независимость, но в оговоренное время мы по очереди с Натальей (второй бабушкой) бежали к электричке, чтобы вовремя оказаться в Ильинке. Иногда мы встречались уже в дверях, не имея возможности сдать дела, но тут помогала Анечка. Говорить она начала на удивление поздно, почти в два года, но объясняла все без слов.

– Ты обедала? – Кивок головой.

– Что мы сейчас должны делать? – Вела во двор гулять.

Я начинала варить, но не знала, что где лежит.

– Где у нас сахар? – Направление рукой.

– А что ты хочешь на ужин? – Анюша доставала почему-то очень любимые зеленые огурцы и подходила к холодильнику за сметаной.

На следующий год была неудачная попытка отдать ее в садик, потом была опять няня, но на выходные ее сдавали опять бабушкам. С четверга согласовывали, какая из бабушек менее занята, и в пятницу приводили «командировочную». Это было счастливое время, потому что Анюша была легким и веселым ребенком. Когда она родилась, еще была жива прабабушка Эмма, поэтому бабушек и дедушек она звала по именам, без каких-то наших просьб на эту тему.

Наши соседи как-то ее разыграли, задержав на крыльце подъезда:

– Анечка пришла. А у кого ты была в гостях?

– У Ниночки, – уже чувствовала подвох, замялась.

– А кто это «Ниночка»?

Еще помялась и радостно нашлась.

– Подружка. – Аня еще не выговаривала «р». Получилось «подлушка», и мы вспоминали это милое признание многие годы.

Потом начались выезды в Прибалтику, в Игнолину, Зарасай, Эльву. В эстафете длиной в пару месяцев участвовали отдельно Миша, Оля и парами бабушка с дедушкой. Как-то мы приехали с Юрой, а Наташа с Леней