Книга Мио-блюз - Кристина Ульсон

О да, конечно. Страх потерять Люси захлестнул меня, и я забормотал:

— Я просто хотел защитить тебя и Беллу. Неужели непонятно? Не хотел, чтобы ты слишком много знала, если явится полиция и начнет задавать вопросы.

— Боже мой, какая забота! Где ты? Отвечай и не лги.

Я затормозил на красный.

— В Хьюстоне.

В трубке воцарилось молчание.

— Люси?

Я слышал, как Белла что-то сказала. Люси вроде бы шмыгнула носом. Так бывает, когда она плачет.

— Прости, детка. Прости.

— Не называй меня деткой. Как ты мог уехать без нас. Не сказав ни слова. Пропади ты пропадом!

Она плакала. Вне всякого сомнения.

— Я хотел рассказать, но не мог.

— Почему?

— Я же сказал. Чтобы ты знала как можно меньше, если спросит полиция. Потому что боялся поссориться. Не мог. Но я бы позвонил, Люси, попозже сегодня вечером. Клянусь, я не собирался лгать дальше.

— Очень великодушно с твоей стороны.

Красный сменился зеленым, я тронулся с места. Навстречу про́клятому месту, навстречу своим похороненным грехам, которые снова выбрались на поверхность.

— Есть одна чертовски логичная причина, по которой я здесь. Дидрик кое-что рассказал, и ситуация стала нестерпимой. В общем, мне бы в жизни не выбраться из этой заварухи. Люцифер знал, где Мио, когда поручил мне искать его. Понимаешь? Он просто гонял нас по кругу, меня и Дидрика. Но Дидрик, болван, похоже, доверяет ему. Думает, что сможет оставить Мио у себя, если уберет меня с дороги.

— Мио у Дидрика? Ты видел Мио?

На меня накатили воспоминания. Мио, бегущий по саду. Мио, спросивший, не я ли его папа.

— Да.

Опять тишина. На сей раз я не сумел выжать из Люси больше ни одной реплики. А когда она наконец заговорила, пожалел, что не повесил трубку.

— Наверно, я не смогу простить тебе этого, Мартин.

Ледяной холод у меня в груди.

— Люси, ты должна верить, когда я говорю, что у меня не было иного выбора, что я мог только солгать тебе.

— Как и раньше, когда ты не рассказал, что убил человека?

Ужасно, что она говорит такие вещи при Белле. Вдобавок я едва не запаниковал при мысли, что она так решительно уходит от меня именно сейчас, когда я готовлюсь к важнейшей встрече в моей жизни.

— Послушай, — сказал я. — Я понимаю, ты страшно зла. Как понимал, что ты разозлилась, когда я позвонил Веронике, или Ракель, чтобы переспать с ней. Я… я поступал неправильно. Черт знает сколько раз. Но теперь, именно теперь я думал, что действую правильно. Я же хотел защитить тебя. Не вредить тебе. И… я люблю тебя, за то, что ты заботишься о Белле. За то, что ты была со мной в этом кошмаре.

Тут пришлось сделать паузу, потому что меня душили слезы, я не мог говорить. Мы так редко говорили, что любим друг друга. Я — потому что считал, что это само собой разумеется, а Люси… н-да, я как-то не задумывался почему. И это пугало.

— Ты слышишь, Люси? Я люблю тебя.

Она опять заплакала:

— Этого недостаточно, ты же сам понимаешь. Недостаточно, когда ты ведешь себя так.

У меня тоже потекли слезы. Горячие, от них щипало глаза.

— Сегодня я встречаюсь с Люцифером.

— Ты с ума сошел.

— У меня нет выбора. Я…

— Ты в самом деле рехнулся. Если ты поедешь на эту встречу, Мартин, всему конец. Конец. Ты слышишь?

Да, ты так сказала.

— У меня нет выбора, — повторил я.

— Наверняка есть. Поезжай домой. Сдайся полиции. Мне хватит недели, чтобы прекратить расследование, заставить полицию увидеть, что натворил Дидрик.

Она верила в то, что говорит, и за это ее нельзя винить. Но она ошибалась.

— Это не решит проблемы с Люцифером, — сказал я. — Пока он жив, всем нам грозит опасность.

— И как ты поступишь? Убьешь и его тоже?

“Тоже” было совершенно излишне. Хлестнуло, как удар бича.

— Первое не было убийством, — сказал я.

Или пробормотал, как бормочут от стыда.

— Кстати, как ты умудрился отыскать Люцифера? Всего за несколько суток?

Наконец-то я мог дать вразумительный ответ.

— По правде говоря, я не знаю, Люцифер ли он. На сто процентов не знаю. Но на девяносто восемь. Этого достаточно. Запомни, Люси: его зовут Винсент Бейкер. Он полицейский в Хьюстоне и брат Тони Бейкера, с которым я патрулировал в ту ночь, когда застрелил парня, думая, что он наркодилер.

— То есть брат того, кого ты застрелил?

— Нет, я же сказал. Он брат моего бывшего напарника.

Слова третьего брата, Саймона, звенели у меня в голове, по-прежнему непонятные. Никто в семье знать меня не хочет. Никто не простит мне содеянного. Не случившегося — содеянного.

Я услышал, как Люси что-то сказала Белле.

— Мне придется заканчивать. Белла устала и проголодалась.

Я сообразил, что в Стокгольме ночь.

— Сколько ты уже за рулем? — спросил я.

— Долго, — ответила Люси. — Летний домик Мадлен не в шхерах.

— Езжай осторожно. Позаботься о Белле. Я позвоню.

Последнее я сказал сдавленным голосом.

— Попробуй только не позвони, Беннер.

С этими словами она отключила мобильник. Я остался одинок как никогда.

44

До места я добрался еще засветло. По дороге остановился в кафе, заставил себя проглотить гамбургер. Не ел, а просто заправился энергией. Чем ближе к нефтепромыслу, тем медленнее я ехал. И тем тяжелее было дышать. А когда я свернул сначала со скоростной магистрали, а потом с обычного шоссе, грудь сдавили исполинские тиски. Дорожные указатели выглядели точно так же, как в тот раз, когда я проезжал здесь с совершенно другой целью. К моему удивлению, местность не изменилась. Последние десять километров я ехал, как и тогда, по щебенке. Ландшафт открытый, скудный, безлюдный. А ведь янки обожают повсюду строить жилье и промышленные предприятия. Как это они упустили здешние квадратные километры?

Прошлый раз у меня в багажнике лежал тяжелый груз. Поэтому я свернул со щебенки и выехал прямо на поле, где затем состоялись похороны. Сейчас я позволил себе остановиться на обочине и последний отрезок пути пройти пешком. Как я поступлю через несколько часов, когда отправлюсь на встречу с человеком, который, возможно, окажется Люцифером, было совершенно ясно: доеду до самого места.

Адский зной. Солнце палило немилосердно, поджаривало меня живьем. Я не понимал, куда иду. Не понимал, как прошлое могло настигнуть меня таким жестоким образом. Разве я не жил достаточно честной жизнью? Разве не действовал правильно? Как когда погибла сестра и я забрал Беллу к себе. Или во всех случаях, когда помогал клиентам, у которых возникали проблемы.