Книга Стеклянный дом, или Ключи от смерти - Сергей Устинов

— Т-тремор рук.

— Тогда возьми гранату, чтоб не даться живым, — кинул я в раздражении на ходу к двери.

— А м-может, п-просто не надо открывать? — словно в последней истоме, пролепетал Прокопчик.

— Надо, — ответил я. — Интересно же, зачем он пришел.

— Н-ну что ж, т-тело хозяйское, — обреченно пробормотал он мне в спину.

При виде меня Динамит удовлетворенно улыбнулся, а когда я посторонился, пропуская его, уверенно шагнул в прихожую и несколько напыщенно произнес:

— Чтоб ты не дергался, скажу сразу: я — голубь мира. Дальше стоит представляться?

— Необязательно, — небрежно бросил я. — Я когда-то болел за «Динамо». Теперь, правда, перестал.

Динамит хмыкнул, давая понять, что оценил мой юмор. Мы прошли ко мне в кабинет, я указал ему на кресло, сам сел за стол и вопросительно воззрился на него. Он был довольно скромно одет — в черные джинсы и серую легкую курточку, в руках держал небольшой «дипломат». Бросив быстрый взгляд по сторонам, Сатюков щелкнул замками, откинул крышку и быстро прошелся пальцами по невидимым с моего места внутренностям чемоданчика. После чего заявил удовлетворенно:

— Подслушек не обнаружено. Но я на всякий случай включу глушилку, ладно?

Я благосклонно кивнул. А он захлопнул крышку, поставил прибор рядом с креслом и ровным маловыразительным голосом сказал:

— Тогда начнем. Сегодня ночью ты у меня из стойла увел кое-какое имущество. Оно мне очень дорого. Какие есть предложения?

Я, честно сказать, оторопел. Наверное, с полминуты мне понадобилось, чтобы найти хотя бы одно правдоподобное объяснение его осведомленности.

— Неужто эти два дуболома все-таки доложили? — спросил я с сомнением.

— Пока только мне, — хохотнул он, довольный произведенным эффектом, и совковая лопата засияла, словно надраенная наждаком. — Не хватало еще, чтобы я не контролировал ситуацию в своем собственном околотке.

Предположим, подумал я. Они ему меня описали, а поскольку последние пару дней мы с этой командой только и делаем, что соревнуемся по олимпийской методике — кто быстрее, выше, сильнее, вычислить меня не составило труда.

— Я думаю, нам надо договориться как деловым людям, — все еще улыбаясь, заметил он.

— Ну да, — согласился я. — Сегодня утром со мной уже вели переговоры. В очень деловой обстановке.

Динамит недовольно сморщился.

— Ребятки перестарались. Им было сказано улучить момент и доставить тебя ко мне. Но ты стал от них сматываться, и они, видать, озверели.

— Это точно, — кивнул я, вспоминая, как развивались события, и с сочувствием поинтересовался: — Как у них со здоровьем?

— В реанимации, — недовольно пробурчал Динамит.

— Но сейчас речь не о них.

— А о чем?

— Я же сказал, — прорычал он, начиная сердиться, но тут? же, впрочем, сумел взять себя в руки. — Мне нужно мое барахло. Тут есть три варианта...

— Ну-ка, ну-ка... — подбодрил я его с интересом.

— Первый: я тебя все равно не оставлю, это ясно? Даже на Луне не спрячешься. Второй... Судя по тому, что ты не сдал всю эту бодягу в ментовку, тебе она самому нравится. Хочешь, небось, торгануть, а? — при этих словах Динамит с коротким понимающим смешком даже подмигнул мне. — Или даже поработать с этим материалом... Сейчас многие полезли, уж больно сладко. Такая, знаешь ли, конкуренция...

Я молчал, стараясь не выдать лицом своего отношения к его прогнозам и ожидая продолжения.

— Так тебе все равно такой кусок одному не заглотнуть — морда треснет. Предлагаю по-хорошему: возьми себе часть, остальное отдай.

Динамит испытующе уставился мне в лицо таким честным открытым взглядом, что я не удержался:

— И как только я все отдам, мне тут же конец, разве нет?

— Да, — с неожиданной искренностью подтвердил голубь мира, посуровев лицом и откидываясь на спинку кресла. — Поэтому остается только один третий вариант. Иди работать ко мне в бригаду.

Предложение было настолько неожиданным, что я оторопел. Но главной моей задачей сейчас являлось тянуть время любыми способами, и я сказал первое, что пришло в голову:

— Видишь ли... Много лет назад я поклялся больше не убивать людей, если речь не идет о самообороне. С тех пор, правда, было одно исключение, но у него имелась серьезная причина.

— А-а... — протянул он. — То-то я удивлялся, что ты моих бойцов, которые контору охраняли, не замочил. И Муху там, на стройплощадке, почему-то не добил... Ну ничего, у меня и без мокрухи дел хватает. А я за тобой понаблюдал — ты парень что надо. И бабки будешь грести побольше, чем с твоих засратых клиентов. Решай.

— Я подумаю, — сказал я.

Динамит нахмурился.

— Чего тут думать-то? Другого выхода у тебя все равно нет. И у меня времени в обрез, мне работать надо, заказов тьма.

— Я подумаю, — твердо повторил я.

— Только не долго, — сурово произнес он, вставая. — Даю тебе сутки. И имей в виду — больше никаких глупостей, в контору ко мне без спросу соваться не советую, я теперь там наладил охрану. И вообще не вздумай шалить: ты влез в историю, за которую тебя и через сто лет найдут.

Он вышел, даже не кивнув на прощание, а я щелкнул тумблером видеофона, переключив его на уличную камеру, и мог наблюдать, как он усаживается в белоснежный «лексус» и отчаливает. Голубь мира улетел, оставив меня наедине с действительно тяжкими раздумьями.

Подобраться к этому арсеналу я теперь лишен возможности — поэтому взорвать его не могу.

Отдать преступникам в руки средства для убийства десятков и сотен людей — не хочу.

А стукнуть в милицию о местонахождении оружия и потом всю оставшуюся жизнь существовать под домокловым мечом бандитской мести — боюсь.

В общем, как говаривала в подобных случаях моя покойная бабушка, надо бы разменять сто рублей — так их нет!

23. Имеющий уши

Андрей Игоревич Эльпин оказался на телевидении человеком известным, и после недолгих телефонных поисков меня соединили наконец с его рабочим кабинетом в Останкине. Эльпин был немногословен, но очень понятлив. Поэтому разговор у нас с ним получился коротким, однако продуктивным.

— Вы слышали насчет Блумова? — спросил я.

— Слышал.

— Его убили вместе с женой.

— Да.

— А до этого убили Шурпину с мужем. И Малея с... с...

— Понятно, я в курсе.

— Остались Забусовы, Дадашева и вы с сыном.

На этот раз он промолчал, но я отчетливо слышал в трубке его дыхание.

— У меня есть кое-какая информация по этому поводу, — сказал я. — Вы не могли бы со мной встретиться?