Книга Карма темных ночей - Марина Серова

– Как ты хороша сейчас! – вдруг произнес таинственный постоялец третьеразрядного отеля, и венцом этой фразы стала вполне логичная развязка. Как ни противно было слушать последовавшие шорохи, звуки поцелуев и прочий аккомпанемент любовных игрищ, мне пришлось это сделать.

Конечно, в голове у меня родились кое-какие мысли относительно личности любовника Елизаветы Ричардовны. Но все это необходимо было проверить. Разговор их нес вполне определенный смысл, который очень подходил под направление расследования, но, не обладая подтвержденными фактами, категоричных выводов я делать не спешила.

Тем временем свидание окончилось, Елизавета Ричардовна вышла в коридор, я не спешила высовывать нос, так как помнила, что света лампочки у лестницы вполне хватит, чтобы она заметила мое присутствие. Выжидая, пока она скроется на лестнице, я приложила радиостетоскоп к двери чулана, однако мое ухо сразу же уловило некоторую странность, словно в мрачном коридоре находился не один человек. Взглянув в дверную щель, я ничего не смогла увидеть, кто-то закрыл собою обзор. Едва стук каблуков туфель Елизаветы Ричардовны стих, как я немедленно вышла в коридор. Человек, перекрывший мне обзор, как раз заходил в свою комнату, я, слегка толкнув его вперед, шмыгнула за ним. В номере царил полумрак, лишь горела лампочка в темно-зеленом светильнике на прикроватной тумбочке. Мужчина замер, видимо, от шока, и не сразу обернулся ко мне. Интуиция подсказывала мне, что медлить не стоит. Я тронула его за плечо, привлекая внимание, а он, наверно, расценил этот жест как нападение, я почувствовала, что его тело напряглось под моими пальцами, он дернулся и хотел ухватить меня за руку, но я догадалась о его намерении за секунду до того и отстранилась. Мужчина обернулся, на лице у него не было выражения испуга, скорее недоумение, когда он увидел, что его непрошеный гость – всего лишь женщина. Однако он не обронил ни звука и попытался нанести мне прямой удар в лицо. Резко качнув головой, я не позволила ему такой роскоши и в ответ преподнесла подарок, ткнув кулаком под ребра. Он жалобно взвыл, но устоял, развернулся всем корпусом и навалился на меня сбоку, чтобы прижать к стене. Я крепко стояла на ногах, но мужчина был крупный и тяжелый, и сдаваться он не собирался.

Тело мое, почувствовав возбуждение первых секунд схватки, ощутило необыкновенный прилив энергии, и я прекрасно понимала, что эта неожиданная драка мне необходима как тренировка не посещавшему несколько дней стадион легкоатлету. Получая удовлетворение от каждого движения, в следующий момент я выгнула спину, вытянула руки вперед и попыталась его оттолкнуть, но он продолжал напирать и даже преуспел, единожды вскользь попав мне по печени. Комнатка оказалась маленькой, поэтому мне сложно было маневрировать, и я позволила ему припереть меня к стенке, но тут же ударила его головой по переносице, и в тот момент, когда он от боли расцепил пальцы, накинулась на него, не давая опомниться. Понимая, что не имею права его калечить, я аккуратно сдавила его плечо, чтобы усмирить его раздухарившийся пыл. Потом ухватила за расслабившиеся в результате нажатия на болевые точки кисти рук, толкнула его на хлипкий стул, что имелся в комнате, и лихо перекрутила его запястья за спинкой своим ремнем.

– У нас совсем мало времени, – начала я, щелкнув выключателем, – вам лучше быстро ответить на мои вопросы, Лев, – услышав имя, мужчина вздрогнул, но протестовать не стал. Я с удовлетворением отметила, что счет в мою пользу.

– Кто вы? – задал он вполне логичный вопрос.

– Это не важно. Так вы согласны или мне применить воспитательные меры?

– Что вам нужно?

– Как давно вы состоите в связи с супругой Остроликого? – Я ни на секунду не отводила глаз от его лица. Лев Негодин, а это, несомненно, был он, оказался мужчиной средних лет, немного обрюзгший и помятый на вид, с вьющимися русыми волосами.

– Три года, – после долгой паузы ответил он. Мне понравилось, что все оценив правильно, он не задает типичных для подобной ситуации вопросов. Взгляд у него был какой-то усталый, даже скорее потухший, словно он давно потерял интерес к происходящему и жил по инерции.

– Кому из вас пришла в голову идея с кражей второй части сценария?

– Мне! – по тому, как гордо он выставил вперед подбородок, я поняла, что он пытается выгородить даму. Хотя вполне возможно, что эта идея была плодом их совместных рассуждений.

– А кто предложил убить Остроликого? – нейтральным голосом, будто речь шла о рядовом случае, поинтересовалась я.

– А вот это нет, это вы у кого-нибудь другого спрашивайте, я никого не убивал и делать этого не собираюсь, – он опять повел себя нетипично, не испугался, а, наоборот, продолжал сохранять хладнокровие.

– Но вы же сами сказали, что надо еще немного потерпеть…

– Да, мы с Лизой решили все ему рассказать, она сохранила папины рукописи последнего романа, по которому Остроликий снял первый фильм, выдав себя за автора. Мы решили, что, испугавшись огласки, он пойдет на наше условие и сам расскажет публике через прессу обо мне, и я, наконец, буду свободен!

– Ах вот как?! – вскинула я одну бровь. – И что потом?

– Потом уже не важно, главное, что не будет как сейчас, – и он с ненавистью оглядел жалкую обстановку номера гостиницы.

– Допустим, я вам верю, но я не могу оставить вас так, и, чтобы окончательно убедиться в вашей правоте, мне придется поместить вас в надежное место.

– Какое?

– Не думаю, что вам там сильно понравится, но это ненадолго, – заверила я, достала телефон и набрала номер Авдеева. Через десять минут полицейский «уазик» забрал неудачника Негодина, не потерявшего надежду на светлое будущее. То, что я услышала от Льва, совпадало с родившейся в моей голове версии, но изолировать его было необходимо, так как, похоже, он питал нежные чувства к Елизавете Ричардовне и обязательно проболтался бы о нашем незапланированном рандеву.

От раздумий оторвал меня сигнал телефона о полученном сообщении, которое гласило:

«Клиент нервничает, там что-то в павильоне не то, он собирается ехать, удерживаю его с трудом, возвращайтесь!» – буквально кричало сообщение от охранника Глеба.

Прежде чем выйти на улицу, я переоделась в заранее взятое из дома запасное платье, и на этот раз надела на голову русый парик с заплетенными в косу натуральными волосами. Сумка же моя имела один весьма важный и полезный секрет, она была двусторонняя, чем я немедленно воспользовалась, вывернув ее внутренней стороной наружу, в результате чего она из рыжей превратилась в бежевую. Все эти меры были обязательны, так как преступник мог следить за мной. Напевая незамысловатый мотивчик, я легко сбежала по ступенькам, на ходу одернув платье под насмешливым взглядом, наконец, занявшего свое место администратора. Спокойствие служащего мне подсказало, что он давно уже привык к калейдоскопу лиц девушек свободных нравов и давно уже не обращает внимания ни на постояльцев, ни на их гостей. Я вышла на улицу, правда, предварительно опять нацепила солнечные очки. Осмотревшись по сторонам, я медленно направилась вдоль улицы, потом свернула за угол и, убедившись, что за мной никто не идет, быстро юркнула в свою машину. Через пятнадцать минут я уже отпирала своим ключом дверь квартиры тетушки Милы.