Книга Красавица для Медведя - Делия Росси

Даша

Город встретил душной жарой и пробками. Стоило нам миновать дамбу, как густой поток грузовиков и легковушек, въезжающих в краевую столицу, встал намертво. Солнце шпарило сквозь лобовое стекло, климат-контроль почти не справлялся, запах газа проникал в салон, и мне казалось, что я задыхаюсь. Надо же, как быстро отвыкла от городских реалий! Луфи завозился на заднем сиденье и чем-то зашуршал, заставив бросить взгляд в зеркало. Ну конечно. Нашел конфетную обертку, завалившуюся в щель между спинкой и сиденьем, и теперь играет с ней, как щенок. Хотя, вообще, собакен молодец. За всю дорогу даже не гавкнул ни разу, и это наводило на мысль, что ему уже доводилось ездить в машине.

– А я и забыл, как у нас весело, – хмыкнул Пашка. Он щелкал кнопкой, пытаясь отыскать подходящую радиоволну, но та никак не находилась.

– Добро пожаловать домой, – ответила я и вздохнула. – Не самое лучшее место на земле, конечно, зато родное.

Я покосилась на кривляющегося в соседней машине мальчишку. Пацан корчил рожи невозмутимому Луфи, а тот глядел на него сквозь стекло с таким видом, что сразу становилось понятно – псу не интересны ни ужимки мальца, ни его явная попытка вызвать хоть какую-нибудь реакцию.

– Правильно, Луфи. Нечего обращать внимание на всякую мелочь.

Я усмехнулась, а Пашка как-то странно покосился на меня и предложил:

– Даш, может, ко мне? Чего тебе дома делать? У вас там теснота, толкотня, шум. А у меня ты отдохнешь. И книгу спокойно допишешь. Да и для Луфи так будет лучше.

На лице Носова застыло непонятное выражение. Казалось, он хочет о чем-то спросить, но не решается. Раньше я обязательно выяснила бы, что происходит, но та апатия, что засела внутри после разговора со стариком-соседом, до сих пор никуда не делась, и я промолчала.

– Даш, правда, поехали, – не отставал Пашка. – Должна же ты отдохнуть?

Это да, дома будет не до отдыха. Готовка, уборка, попытки дописать книгу… Что ж она у меня не идет совсем? Может, другую серию начать? А что? Надоела мне эта сыщица Лариса хуже горькой редьки. Никак не могу ее в хорошие руки пристроить. Думала, хоть в этой книге сведу ее с обаятельным и привлекательным мужчиной, а на деле ей снова проходимец попался.

– Так что, поедешь? – не отставал Носов.

– Нет, Паш. Я к своим. Соскучилась.

Носов вздохнул и уставился в окно. Я тоже молчала. Говорить не хотелось. Да и о чем? Все произошедшее на отдыхе подернулось какой-то дымкой и казалось, будто все это было не со мной. А некоторые моменты вообще пропали из памяти. Вроде, помню, что Илья спас нас всех от бандитов, а вот что было потом – нет. И самое удивительное, меня это даже не беспокоит.

– Даш, с тобой точно все в порядке? – настороженно спросил Пашка. – Может, объяснишь, что произошло?

– В смысле?

Впереди показался небольшой просвет, и я вклинилась между «Маздой» и старенькой шестеркой, за что сподобилась оглушительного рева сигналов сразу с двух сторон.

– Ну, у вас с Ильей, – пояснил Пашка и, открыв окно, гаркнул сидящему в шестерке мужику: – Себе посигналь!

Тот ответил многоэтажной матерной конструкцией, но я не стала ее дослушивать и съехала на обочину, пристроившись за новенькой «Газелью», водитель которой медленно объезжал пробку по гравийке.

– Даш, ты можешь хоть что-то сказать? Он тебя обидел?

– Кто, Илья? С чего ты взял?

– Ну… Ты так неожиданно засобиралась домой, – замялся Носов.

Я видела, что он не договаривает, но мне не хотелось отвлекаться на разговоры. Обстановка в пробке накалялась вместе с температурой воздуха, гул сигналов и отборный мат заполнили небо над автомобильной рекой, и мне приходилось смотреть в оба, чтобы не въехать в чей-нибудь бампер. Эх, в который раз пожалеешь, что мой «Микро» на ремонте. Ему никакие пробки не страшны, на нем я в любую щель могла протиснуться. А Пашкин «Ровер» слишком громоздкий и неповоротливый, с ним в таких условиях гораздо сложнее.

Через полчаса мы все-таки вползли в город, а еще через час, постояв в паре небольших пробок, свернули на Красноармейскую.

– Мне кажется, или такого раньше не было? – утерев потный лоб, спросил Пашка. – Натуральный Армагеддон.

Я только хмыкнула. Обычная городская жизнь.

– Зайдешь? – остановившись рядом с подъездом, спросила друга.

– Да нет, Даш. Я домой. Не хочу мешать.

Я внимательно посмотрела на Пашку и задумалась.

Носов выглядел каким-то потерянным. Интересно, почему? И молчал почти всю дорогу, что на него совсем не похоже. Может, перегрелся?

– Я тебе вечером позвоню, – выгрузив мои вещи и поцеловав меня на прощанье, пообещал Павлик.

– Договорились. Луфи! – позвала я пса, и тот шустро выскочил из машины, а Павлик так же шустро нырнул за руль, и спустя пару минут «Ровер» уже свернул на дорогу и влился в общий поток.

М-да, и почему мне кажется, что это было похоже на бегство?

– Ну что, Луфи, вот мы и дома.

Я вскинула взгляд вверх, отыскивая знакомый балкон, и вздохнула. Луфи тоже посмотрел на пятиэтажку и бодро гавкнул.

– Идем?

Я прихватила чемодан и поплелась к подъезду. На душе было тоскливо. Сама не знаю, почему. Пес торжественно вышагивал рядом и смотрел по сторонам так, будто для него были привычны и городская суета, и шум машин, и писк домофона.

Я боялась, что Луфи испугается темноты подъезда, но собакен бодро вбежал внутрь и вид у него был таким, словно он уже не раз бывал в подобных домах. Чудеса какие-то.

В квартире царила непривычная тишина. Ни детских голосов, ни топота, ни грозных окриков Лизки, ни громких звуков телевизора. Странно. Куда все подевались?

Я оставила вещи у входа и прошла на кухню. Никого. И в гостиной. И в Лизкиной комнате. Луфи бесшумно шел за мной, обнюхивая двери комнат и углы. Вел он себя на удивление тихо.

Я подошла к маминой спальне, прислушалась и потянула на себя дверь, хотя особо ни на что не рассчитывала. А уже в следующую секунду застыла от удивления, обнаружив на большой двуспальной кровати спящего отца. Причем, вид у него был такой умиротворенный, как будто он после долгих лет исканий постиг настоящий дзен.

Я растерянно смотрела на посапывающего родителя, не зная, как реагировать. В душе боролись радость и злость. Спрашивается, что он здесь делает? И почему все выглядит так, будто он вернулся? Точнее, почему все выглядит так, будто он никуда и не уходил?

На вешалке привычно висит его пиджак, на старинном туалетном столике, доставшемся маме от ее свекрови, лежат подаренные мной отцу запонки, на коврике стоят его любимые тапочки.

За моей спиной щелкнула дверь ванной, я оглянулась и увидела мамулю.

– Даша? – удивленно спросила она и вдруг неожиданно густо покраснела. – Ты уже вернулась?