Книга Курт Сеит и Мурка - Нермин Безмен

На пути была лишь одна остановка для короткого обеда. Дорога была неровной и пыльной. Когда наступало время намаза, если они проезжали мимо поселков и деревень, то автобус обязательно останавливался, дабы пассажиры могли зайти в мечеть.

Среди пассажиров находились и те, кто шел в мечеть, и те, кто шел в закусочную. Те, кто шел в закусочную, иногда не брезговали и намазом. Спустя некоторое время воздух в салоне пропитался запахом спиртного.

Из-за того, что Мюрвет и дети были одеты чисто и опрятно, они с самого начала поездки ловили на себе косые взгляды пассажиров, и именно поэтому Мюрвет боялась пожаловаться на тряску. Недомогание Шюкран, то и дело накатывавшее на девочку, также утомляло ее. Когда у бедняжки совсем не оставалось сил, та засыпала.

Когда они добрались до Эскишехира, Мюрвет отыскала дом сына ее тети, Якуба, с которым в детстве разделяла много тайн. Они не виделись много лет. Якуб обратился к ней так же, как и в детстве:

– Дорогая Кукушка! Ты так выросла!

Когда они обняли друг друга, каждый из них вспомнил детство, проведенное в стамбульском квартале Менгене – квартале, в котором жили переселенцы из Крыма и с Кавказа. Однако многое уже позабылось. Якуб и его жена Берхие с распростертыми объятиями приняли гостей. Переночевав, Мюрвет и девочки в восемь утра выехали из Эскишехира в Анкару.

Когда автобус наконец-то остановился на площади Хергеле, Мюрвет не могла поверить своим глазам. На деле площадь раньше называлась Хергелен – «каждый приехавший», – ибо всякий, кто приезжал в Анкару, непременно высаживался там.

Однако со временем буква «н» выпала из названия. Из окна автобуса она увидела своего брата Хаккы, перебравшегося в столицу ранее, его детей и Сеита. Сердце ее дрогнуло. Когда Сеит увидел свою семью, глаза его загорелись. Он подбежал к дочерям, крепко обнял их и долго целовал. Однако он так и не смотрел Мюрвет в глаза. Мюрвет ранее не видела его настолько обиженным. Она была крайне озадачена. Женщина не могла понять, почему муж так себя ведет, и ей хотелось расплакаться. Она не заслужила такого к себе отношения.

Они сразу направились в дом Хаккы. Мюрвет уже давно хотела умыться и лечь спать. Она устала настолько, что совершенно не хотела говорить с Сеитом о его поведении. Она даже думать об этом не могла, так сильно утомила ее дорога. И, сходив в ванную, она уснула, едва ее голова коснулась подушки.

Когда Мюрвет проснулась следующим утром, то увидела, как жена брата собирается организовать пикник. Мужчины проснулись уже давно. Когда проснулись и дети, то все направились в сторону лесной фермы и зоопарка имени Ататюрка. Со всеми, кроме жены, Сеит был обходителен и весел. В особенности это касалось его дочерей. Мюрвет все не могла понять, что с ним не так. День был облачным, но теплым и безветренным. Даже на пикнике Сеит старался, насколько это возможно, отдалиться от жены, не смотреть ей в глаза и оживленно разговаривал с другими на разные темы. И, даже когда он рассказывал свои любимые шутки и громко смеялся, Мюрвет все равно замечала в его глазах, по которым так скучала, негодование. Но почему?

Когда все поели и убрали приборы в корзины, Хаккы и его жена взяли детей и пошли погулять. Сеит и Мюрвет остались наедине. На покрывале стояли недопитые рюмки. Сеит хотел было пойти с остальными, но остался. Теперь он сидел на траве, попивал ракы, напевал под нос какую-то мелодию и полностью игнорировал жену. Мюрвет не знала, что ей делать. Она то теребила бумажные салфетки, то играла с краями покрывала. Ее невероятно утомляло то, что она не знала, что сказать Сеиту и с чего начать. В конце концов тишину нарушил Сеит. Смотря в рюмку, он произнес:

– Ты ведь не хотела меня видеть, зачем приехала?

Мюрвет, державшая в руках салфетку, сложила ее надвое, а затем положила на покрывало.

– Сеит! Ты о чем? Я месяцами ждала, что ты приедешь и увезешь меня.

Сеит издевательски ухмыльнулся.

– Хорошо же ты меня ждала! Не отозвалась на любовное письмо, а отозвалась на разгневанное.

Мюрвет изумленно посмотрела на мужа. Сеит наверняка пытался переложить собственную вину на нее.

– Любовное письмо? Ты написал мне один-единственный раз, Сеит. Как только я получила то письмо, то сразу же приехала. И что-то на любовное оно не походило.

Мюрвет почувствовала, что теряет контроль над голосом. Сеит впервые посмотрел на жену.

– Как? Разве ты не получила письмо, которое я передал с Зарифе?

– Ты передал с Зарифе письмо?

– Конечно! Только ради этого она должна была отыскать тебя. Для того, чтобы передать мое письмо. А затем вы вместе должны были приехать в Анкару.

Мюрвет медленно начинала понимать, что происходит. Голос ее смягчился.

– Сеит, клянусь, эта женщина ничего мне не передавала! Она велела позабыть о тебе.

Сеит нащупал рукой пучок травы и крепко его сжал.

– Будь она проклята! Эта ведьма обвела нас вокруг пальца! Она ведь говорила мне то же самое, когда вернулась! Как же я мог ей поверить?!

Он посмотрел на жену взглядом, полным одиночества и тоски. Казалось, его сердце вот-вот выскочит из груди. Он нечестно поступил с женой, отравил ее жизнь. Ему хотелось тут же крепко ее обнять и поцеловать. Поднявшись с места, он сел рядом с Мюрвет и, взяв ее руки в свои ладони, покрывал их поцелуями. Затем долго держал ее за руки. Он не знал, как попросить прощения, однако его взгляды и поцелуи говорили за себя. Его глаза горели, однако не таким задорным светом, как раньше. Мюрвет смотрела на него взглядом, полным любви. Чокнувшись, они допили ракы. Теперь единственное, что они хотели, – это вернуться домой и остаться наедине.

Когда дети вечером были уложены спать, взрослые сели за стол. Сеит, сев рядом с женой, обнял ее за плечи. Они были очень счастливы. Вечер проходил в беседе, шутках – все были довольны и улыбались. Мюрвет давно не пила, и то, как крепко муж обнимал ее за плечи, заставляло ее тело наливаться теплом. Она чувствовала, что, как бы зло ни относилась к ним судьба, как бы сложно им ни было, как бы долго они ни находились вдали друг от друга, у нее всегда был любящий муж. И она не хотела его терять. Сеит же был счастлив, что не поддался своей гордости и написал жене письмо, приведшее ее к нему. Что случилось бы, не сделай он этого? Он даже думать об этом не хотел. Возможно, ему впервые подвернулась возможность поймать ускользнувшую из рук любовь.

Пока он думал об этом, то пылко поцеловал жену. Когда Мюрвет поймала на себе его взгляд, она осознала, как сильно скучала. В глазах Сеита вспыхнули и заплясали огоньки. Мюрвет расслабилась. Она покраснела и отвела взгляд. Хаккы и его жена понимающе поднялись из-за стола:

– Давайте-ка идите спать. Мы все уберем. Должно быть, вы устали с дороги.

Анкара и новая жизнь

В течение недели они переселились в дом Джигерджи Мусы, находившийся в том же районе, в котором жил Исмет-паша. Несмотря на то, что его прозвали «джигерджи», что означало «торговец гольем», Муса-бей владел сетью кондитерских «Озен» на анкарских проспектах Йенишехир и Анафарталар. Возможно, его прозвали так из-за того, что по происхождению он был албанцем.