Книга Княгиня Ольга. Пламенеющий миф - Елизавета Дворецкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но чтобы в дальнюю заграничную поездку пустилась женщина? Неудивительно, если при виде архонтиссы Эльги Константин вспомнил царицу Савскую – ближе вспомнить было некого, и поездка Ольги должна была произвести на своих и на чужих особенно сильное впечатление. Это еще раз подтверждает «официальную» версию о том, что целью поездки было крещение: «поговорить о любви», как тогда называли переговоры о мире, поручалось послам. Я встречала мнение, будто Ольга сама была послом от подросшего Святослава, но не считаю это возможным. В 943–944 гг. Ольга показана одним из лиц, отправивших своих послов (у нее это некий Искусеви) в Царьград; в 961 году она опять же выступает лицом, приславшим к Оттону I целое посольство. Как могла она в промежутке между этими актами сама «работать» послом? Она – особа другого статуса. Статуса отправляющих послов, а не исправляющих посольскую должность. И ладно бы, если бы она была послом от владыки более высокого ранга, императора, еще какого-нибудь «царя царей» (и все же – женщина?). Но послом от собственного сына? Святослав старую матушку на посылках держал? По-моему, это немыслимо.
Остается паломничество как теоретическая причина, но для этого нет данных. Если бы Ольга, уже будучи крещена, ездила поклониться поясу Богоматери, оправленной в золото главе апостола Филиппа, отпечаткам в камне стоп апостола Павла и прочим царьградским реликвиям – источники так бы и написали. Кому и зачем была бы польза от замены одной причины поездки по части веры на другую, тоже по части веры? Да еще чтобы это сделали четыре независимых источника, русских, немецких и греческих? Чистая конспирология.
Семену Скляренко, раз уж крещение как причина поездки у него исключено, пришлось придумать целый комплекс политических причин.
– Матушка-княгиня! – Раздалось сразу множество голосов. – Что делается! На Итиль-реке убивают, в Царьграде раздевают, а печенегов кто насылает на нас? Греки, только греки…
– Худо творят хазары и греки, – сказала княгиня Ольга, – но имеем с ними ряд, хазарам платим дань, грекам в Царьграде даем и все берем у них по укладу.
– В Царьграде, – шумели купцы… – с нами не торгуют, а глумятся над нами. И доколе будем платить дань хазарам? За что? За то, что убивают людей наших? Нет, княгиня, надобно нам ехать к императору и кагану, стать с ними на суд.
Княгиня предлагает отправить послов, но воеводы требуют идти «не со словом, а с мечом».
– Как идти с мечом? – горестно сказала княгиня. – Идти на хазар, чтобы тут на нас напали греки, либо идти на греков, чтобы под Киевом встали хазары? А в поле бродят еще печенеги – они служат хазарам и ромеям…
После чего княгиня решает, что «не будет нарушать ряда», а поедет сама в Царьград разбираться с обидами.
Но дело в том, что описанная политическая ситуация – плод авторского вымысла. Возможно, вы удивитесь, но нет ни одного исторически достоверного случая, чтобы греки либо хазары напали на русские земли. (Да, и пушкинское «буйный набег неразумных хазар» здесь не источник.) Последние следы присутствия кочевых культур в Поднепровье – начало IX века, за полтораста лет до Ольги, и все известные истории конфликты между русами и греками либо хазарами происходили во владениях последних. Русы нападали на Византию в 860-х годах (Аскольд), в 910-х (Олег), на рубеже 930–940 х (Хельги Черноморский и Игорь). За IX–X век есть не менее четырех упоминаний о том, как русы ходили на Каспийское море, в ходе чего у них и правда случались конфликты с хазарами – но на Волге, а не под Киевом! И судя по тому, в каком небрежении находились киевские укрепления при Олеге, Игоре и Ольге и Святославе до 968 года, все это время никаких осад не случалось и крепостные стены киевлянам были не нужны. Во всех вооруженных конфликтах между русами и греками либо хазарами инициативной стороной выступают русы.
Зачем поколения писателей изображают Хазарию и Византию кровожадными монстрами, а Русь – бедной обижаемой овечкой, это отдельный и большой вопрос. Это целая историографическая концепция, но корни ее скорее в нашем времени, чем в средневековье. Мы не будем это здесь разбирать, скажем только, что на момент поездки Ольги в Царьград это грекам было что ей предъявить – из-за ее условного «брата», Хельги Черноморского, двадцать лет назад принадлежавшая Византии фема Херсонес подверглась разорению, а возможно, несколько десятилетий после этого платила дань хазарам. Конечно, международная политика и тогда была штукой сложной, у Византии тоже не было постоянных друзей, а были только постоянные интересы. Но чтобы Византия, в тесном союзе с хазарами и печенегами, только и думала, как бы навредить Руси – это вымысел, какая-то мания преследования, перенесенная на целую державу тысячелетней давности. Как мы уже отмечали, в то время самым актуальным врагом для Романии были сарацины, а с Русью у них тогда еще не было ни общих границ, ни спорных территорий, ни еще каких-то особых поводов для конфликта. С хазарами у греков были территориальные споры (восточный Крым и Тамань). С болгарами – были (Фракия, а в принципе – до устья Дуная). А вот с русами – не было, если не считать опасений за ближайшие к устью Днепра крымские территории. Греки были бы рады вовсе не думать о «тавроскифах», если бы те сами не напоминали о себе. И, пожалуй, уже хватит нам изображать своих предков вечными «потерпевшими». Смирные ныне скандинавы гордятся внешней активностью своих предков-вивингов, а мы своих стесняемся, что ли? (За исключением Святослава, которому одному «можно» быть великим воином-завоевателем, и то авторы тратят массу усилий на то, чтобы переложить вину за его заграничные походы на самих хазар и греков. Но об этом можно отдельную книгу написать.)
Вернемся к Ольге. Все источники хором называют крещение как единственную цель ее поездки, даже не упоминая ни о каких других причинах. Ведь если вычесть из целей поездки крещение, то остаются только некие, чисто гипотетические, «переговоры», суть которых неизвестна никому, потому что на этот счет нет никаких данных. Крещение составляло единственную суть рассказа о поездке в летописных рассказах; если его убрать, останется только легенда о том, как Ольга пленила императора своими женскими чарами. Но о «сватовстве императора» мы поговорим чуть позже. И оно уж точно не могло быть целью ее путешествия.
Зато крещение княгини как путь в новую, вечную жизнь во Христе – вполне уважительная причина для поездки за море. Княгиня Ольга, я не сомневаюсь, понимала это лучше, чем автор романа ХХ века, у которого она в полном одиночестве слоняется по улицам Царьграда, разглядывая бедные кварталы, и упорно пытается «поговорить о любви» с Константином, который в ответ отводит глаза.
Конечно, Ольге было о чем поговорить с Константином по части политики (об этом в свое время), но никакая другая причина как главное основание для такой далекой поездки науке неизвестна. И те, кто утверждает, что Ольга была крещена в Киеве, оставляют ее без оснований для самой поездки, но поездка – несомненный факт. Так что, будь Ольга крещена в Киеве, ее знаменитое путешествие просто не состоялось бы.
Прежде чем начать разбирать по порядку ход визита, стоит коротко обрисовать хозяев «царствующего града», с которыми Ольге пришлось иметь дело. Источники путаются, с кем же из цесарей она встречалась, но на самом деле это был Константин VII, называемый Багрянородным, а также его сын и соправитель, Роман II, и вся их семья (весьма многочисленная). Константин Багрянородный был человеком непростой судьбы, и основы его сложностей были заложены задолго до его рождения. При всем нашем нежелании перебирать грязное белье давно умерших людей, нужно в целом обрисовать суть проблем, сопровождавших эту семью на протяжении поколений.
