Книга Долг жизни - Чак Вендиг

— А ты? — спрашивает у нее Джес.

— Отвезу семью, пленников и свою раненую тушку домой. Но я про вас не забуду. Постараюсь прислать помощь.

Кивнув, охотница подходит к напарнице:

— Береги себя, Норра.

— Веди себя хорошо, Джес.

— Постараюсь. Но не слишком.

Она прощается с Синджиром и Джомом. Внезапно у нее возникает ощущение, что она может больше никогда их не увидеть. И ее самая мрачная мысль заглушает все остальные: остаться на Кашиике и попытаться его освободить — чистой воды самоубийство.

Глава двадцать седьмая

У нее кружится голова, острая боль не дает сосредоточиться, но Норра все же осознает, что сидит в кресле пилота «Сокола», ощущая себя здесь незваным гостем. Рядом в роли второго пилота сидит ее сын. А потом сзади к ним подходит Брентин.

Он целует сына в макушку, а Hoppy в щеку.

Он склоняется над ними обоими, положив ладони на их плечи, а когда Норра выводит «Сокол» из гиперпространства и впереди появляется Чандрила — негромко смеется.

— Удивительно, — говорит он.

— Удивительно? — слегка нахально переспрашивает она.

— Многое изменилось, и мне страшно жаль, что я столько всего пропустил. Да взять хотя бы вас! Норра, ты — пилот. И ты, Теммин, тоже. Альянс повстанцев победил, и… Хоть многое и прошло мимо меня, я рад видеть вас теми, кем вы стали. — Голос его дрожит. — Такое чувство, будто я очнулся после долгого сна, а Галактика за это время шагнула далеко вперед.

— Но мы-то остались, — возражает Теммин.

Норра поглаживает мужа по слегка подрагивающей руке.

— Тем прав. Тебя не было с нами, но теперь мы снова одна семья, и ничто не в силах этого изменить, — говорит она, словно пытаясь убедить в этом саму себя. — Возможно, сперва многое будет казаться непривычным, но в том нет ничего страшного. Это пройдет. А пока — не мог бы ты предупредить наших пассажиров, что скоро мы пойдем на посадку?

— Хорошо, — кивает он и тут же добавляет: — Я люблю вас.

— И мы тебя тоже любим, — отвечает Теммин.

Брентин уходит, а Норра переглядывается с сыном. Она отмечает, насколько счастливым выглядит ее мальчик. Собственно, она даже не помнит, когда в последний раз видела его таким. Он сияет, словно солнце.

— Полетели домой, — говорит Теммин.

Норра передает идентификационный код диспетчерской на Чандриле.

* * *

«Сокол» снижается.

На борту не протолкнуться. Теммин пробирается по кормовой части звездолета, разговаривая с каждым пассажиром.

— Вы свободны от гнета Империи, — говорит он втиснувшейся в дальний угол иторианке, которая что-то благодарно бормочет в ответ. — Мы садимся, — сообщает молодому родианцу с изрезанным шрамами лицом. — Все будет хорошо, — заверяет толстяка в форме повстанца.

Теммин натыкается в толпе на отца, который занимается тем же самым — подбадривает других, пожимает им руки, обнимает. Кто-то плачет, кто-то смеется. В воздухе, словно статический разряд, витает всеобщее возбуждение.

— Папа, — говорит Теммин.

— Сын, — отвечает Брентин.

— ОТЕЦ ХОЗЯИНА ТЕММИНА, — произносит Костик, внезапно втискиваясь между обоими. Вытянув две когтистые руки, он притягивает парочку к себе, сталкивая отца и сына головами. — СЕЙ ДРАГОЦЕННЫЙ МОМЕНТ ДОЛЖЕН БЫТЬ СКРЕПЛЕН ОБЪЯТИЯМИ: НЕЖНЫМ, НО КРЕПКИМ СПЛЕТЕНИЕМ ТЕЛ, ПРИ КОТОРОМ ОДИН ИНДИВИДУУМ С СИЛОЙ ХВАТАЕТ ДРУГОГО И СЖИМАЕТ, НО НЕ НАСТОЛЬКО, ЧТОБЫ ЕГО ГЛАЗА ВЫЛЕЗЛИ ИЗ…

— Костик! — резко бросает Теммин. — Цыц!

— ТАК ТОЧНО!

Брентин смотрит на дроида, вытаращив глаза.

— Это же тот старый В1. Ты уже его починил?

— Угу.

— С помощью хлама, что нашел на «Соколе»?

— Ну да.

— Ты весь в меня.

Теммин улыбается во весь рот.

— Еще бы.

* * *

На посадочной платформе, к которой скользит «Сокол», толпится народ.

Все уже в курсе не только о возвращении корабля Хана Соло, но и о том, что на нем прибыла немаленькая группа пленников, многие из которых пропали еще на заре Альянса повстанцев. Здесь собрались некоторые родственники, а также иные представители той эпохи, полные надежд увидеть среди вернувшихся своих друзей, товарищей и любимых.

Слышны радостные возгласы.

Но двоих из этой толпы не ждет ничего хорошего. Вероятно, только они будут по-настоящему горько разочарованы на фоне столь радостного для остальных дня.

Эти двое — Лея Органа и Ведж Антиллес.

Ведж стоит с цветами. Ничего особо выдающегося — странная маленькая женщина из оранжереи в Ханне пыталась всучить ему букет всех цветов радуги размером с его собственную грудь, но он ответил, что Hoppe подобное не по вкусу и он обойдется простым изящным букетиком из шести цветков росянки. Они красивы и долговечны — жесткие стебли и упругие лепестки. Они не вянут и чудесно пахнут.

Для него они так же прекрасны, как и Норра.

Лея же пришла без подарка, хотя сама на него похожа. Она сияет от радости, щеки горят от волнения. «Сокол» возвращается!

И вместе с ним наверняка возвращается ее муж.

— Сегодня чудесный день, — говорит она Веджу сквозь гомон толпы.

— Это точно, — отвечает он.

«Сокол», покачиваясь, садится на свои посадочные опоры. Опускается трап, и в облаке шипящего пара появляются освобожденные пленники. Их десятки. Каждого встречают охранники, которые ведут их сквозь толпу к ожидающим Акбару и Мон Мотме. Затем их направляют к выстроившимся у края платформы транспортам, готовым доставить их на Сенатскую площадь, где ждут предоставленные Канцлером еда и медицинские палатки, а также офицеры, желающие допросить вернувшихся.

Пленники продолжают один за другим сходить с корабля.

Лея не сомневается, что Хан и Чуи сойдут одними из последних.

Ведж не сомневается в том же насчет Норры.

Наконец с корабля действительно сходит Норра — перед ней идет Теммин, а чуть впереди него громыхает дроид Костик. Ведж никогда еще не видел Теммина столь счастливым. Он уже собирается позвать парнишку, крикнуть: «Эй, Снап!» Но тут он замечает рядом с Норрой мужчину.

Ведж не знает, кто этот мужчина, но…

Мужчина обнимает Hoppy за плечи.

Он целует ее в щеку.

Она целует его в губы.

В голове у Веджа внезапно что-то щелкает, будто взведенный термодетонатор. А потом граната в самом деле взрывается — прямо у него в груди. От осознания, что Норра нашла своего мужа, у него перехватывает дыхание.