Книга Степанида и 7 женихов - Наташа Шкот

— Не до конца согласная я с тем, что тебе поведала Матильда. В целом она, конечно, права, но… женихи у Слагалицы изначально добрые существа, не важно, люди, аль нелюди. Чего опасаться, что они тайны прознают?

— Вот и я так ей сказала…

— Раз начала творить, то твори, Степанидушка, с откатами уж придумай что, — и Евдотья захихикала, как девчонка, — ты не барышня, дева взрослая, разберешься с проблемкой… А вот людям помогай. И помни самое главное правило Слагалицы…

— Это какое?

— Внутреннее зрение. Чутье. Оно у тебя расти будет с каждым созданным счастьем. Развивай его и слушайся! Оно тебе плохого не посоветует. Ведь на каждый особый случай ты одна у себя советчица, в твоем деле никто тебе не поможет, окромя самой. Рассчитуй на себя!

— Вы думаете не стоит слушать советов Матильды? — задумалась Слагалица.

— Слушать то ты слушай, Матильда неплохая, знает много. Но решение принимай сама. Повторюсь я, развивай чутье.

— Скажите, Евдотья, это Вам чутье подсказало стать Слагалицей?

Прародительница вскинулась, поглядела в даль.

— Оно самое. Раз спросила, значит Матильда рассказала про мой внезапный выбор?

— Да…

— И просила разузнать о причинах?

— Да…

— Так вот, Степанида, тебе я отвечу. Но, говорить об этом ей или нет, опять-таки решать тебе…

— Хорошо…

— Я была уверена, что Матильда будет лучшей Слагалицей и мы с ней условились об этом без обид. Павлине донесли наше решение. Та приняла его спокойно, согласилась. И уже тогда сказала, что наше чутье при нас, надо его слушать. И раз мы так решили — значит верно. А потом кое-что произошло… Жених у Матильды появился. Это опосля войны было. Дед твой вернулся, мы с ним про свадебку уже говорили. Что тоже сыграло на моем выборе. Не хотела я при такой любви большой ввязываться в жениховство. Ну да ладно, не про то речь. У Матильды никаких привязанностей не было. Мало мужиков с войны вернулось, не каждой девке везло с любовью, ох, как много одиначек было. И тут вдруг этот нарисовался. И никто простой, а огневик. Павлина обеспокоилась малёхо, мол побаивается она огневиков…

— А почему? Огневики плохие?

— В целом нет. Все стихийники они, вроде хорошие. Я думаю здесь сыграло то, что эта стихия самая взрывная. Ее носители эмоциональные шибко. Ох уж, как вспылят!

— Да ладно! Вы нашего лесника не знаете! Вот уж кто взрывной! — хмыкнула Степка.

— Паулина боялась, что Матильда не совладает с его нравом, но я так не думала, она и сама у нас огонь, — Евдотья сжала кулак и потрясла ним, как бы показывая силу характера ведьмы, — и успокаивала этим Слагалицу. Но… потом мне начали сниться странные сны.

— Да? А Вы верите в сны?

— Не то, что верю. Это ж я не о бабских забобонах, мол к чему вошь приснилась, нет. Сны у Слагалицы толковать не надобно, в них все прямо показано… Буде у тебя еще, ежели до этого времени не случалось.

— Случалось… — потупилась Степка, вспомнив укус медведя и видение, как повстречались ее первые «подопытные».

— Это хорошо… Так вот, слушай дальше. Несколько ночей подряд снилось мне… Поле, а на нем поверх знака Слагалицы женщина лежит…

— Какого знака?

— Обряд послевенчальный, когда супруги силушкой обмениваются и запечатывают ее, проходит на этой самой Поляне, — Евдотья махнула рукой на поле, травой поросшее, — когда твой срок придет и заявишься ты сюда со своим избранником, на земле уже будет выжжен знак. Ох, забыла я, что тебя не учил никто. Расскажу. Отвлекусь малёхо. Поверх этого знака, прямо на голой земле и проходит первая связь с избранником.

— Э-э-э, простите, что перебиваю, а если избранников двое? То как же…

— Тогда ты придешь на Поляну с двумя. И близость ваша первая должна случиться именно здесь. Далее, уж как вам угодно будет!

— Что, одновременно с двумя мужиками на голой земле? — оторопела Степанида.

— Можно и по очереди, — снисходительно улыбнулась ее вопросу Евдотья, — а за голую землю не тужись, не застудишься!

Степка стыдливо глаза отвела и сменила тему:

— А еще спросить хотела, разве можно посторонних на Поляну звать?

— Так супруг ведь! Как выбор сделаешь, более отдельным от себя считать не сможешь!

— Понятно… А дальше что, про сон?

— Да, так вот. Снилось мне, что поверх знака Слагалицы женщина лежит в белой сорочке, голова в бок отвернула, лица я не видала. Поверх нее мужик. И вот загорается земля вокруг них кругом, оба они пламенем объяты. Жуткое зрелище. Женщина бьется под ним, я вижу кровь, что по ногам ее течет, а он все никак не отпустит несчастную…

— Он ее насиловал?

— Вроде как. Руки и ноги связаны были… Так вот, потом он с нее на локтях приподнялся и с поцелуем душу вынял. Как высосал из нее жизнь. Потом голову ко мне повернул и я узнала Мечислава.

— Какого Мечислава?

— Так огневика того, что за Матильдой приударял. Мечиславом он кликался.

— А-а-а, тьфу ты, а мне Лукерья сказала, что у него имя с саблей связано!

— Мечислав он. Мечём славен. Древнее славянское имя, одно из имен огненного бога! — пояснила Евдотья.

— Ужас какой. Так Вы во сне видели, как Мечислав изнасиловал и убил Матильду?

— Признаться, лица я ее не видала, но решила что она. Потому как и Слагалицей ей скоро быть и женихался он к ней, а не к кому иному.

— М-да… дела… А Вы Павлине говорили?

— Говорила. Обеспокоилась Павлина, сказала, что мой сон не простой, значит что-то силы древние показать мне хотят. Вот тогда-то и приняла я решение стать Слагалицей. Раптово, в ту же секунду приняла решение. Павлина его поддержала.

— И что дальше?

— Та а что? Резанула руку, да к дому приложилась. Вот тогда-то мой процесс и запустился.

— Значит, Вы таким образом спасли жизнь Матильде…

— Думаю, что да…

— А для чего бы Мечиславу хотелось убить Матильду? Часть силы ее он и так получил, после слияния и запечатывания?

— Я после узнала, когда Письмовник получила, что существует обряд, когда в тело молодой Слагалицы можно поселить чужую душу. Но сделать это простой огневик не в силах. Только Древний способен. А Мечислав, когда угрожался мне, чтоб отказалась от силы в пользу Матильды, проболтался во гневе, что его истинная любимая померла. Я и сделала выводы, что он решил попытаться в тело Матильды ее подселить. Вот так-то…

— Едрена Матрена, как выражается Егорыч! — сказала изумленно Степанида, — а Слагалицей быть, оказывается, не так уж и безопасно! Но из всего этого, Евдотья, вопрос возник, если женихи наши все по умолчанию распрекрасные, как Мечислав гадом оказался?