Книга Пособие для рыцаря - Николай Космич

Так пассажиры пережили ночлег второй. Наутро каждый из них в душе прощался с империей, а карета пустилась в путь по крутым извилистым андагарским дорожкам. Прошел целый день — и горы остались позади. Следующую ночь экипаж провел в небольшом басмийском приграничном городке, носившем имя Ишимбад. До Басмира оставалось всего день пути.

По пути в столицу пассажиры не могли оторвать своих взглядов от окна. Все, что они видели вокруг — большая редкость для жителей империи. Калим Дариэль и вовсе видел подобное впервые. Пустынные моря, красноватые горы, пальмы, паутины пересыхающих рек — все это было в новинку внимательным пассажирам. Первого верблюда экипаж и вовсе встретил аплодисментами. И только чудо-клинок постукивал в ножнах юноши, когда тот вертелся из стороны в сторону, чтобы получше изучить басмийские пейзажи.

Четверо суток утомительного, но незабываемого пути привели Калима в сказочный Басмир. Будучи третьим по величине городом в мире, он сильно отличался от Доки и Мелиты. Впрочем, все басмийские города совсем не похожи на сиенсэльские, что лишний раз доказывает различие в культурах двух многочисленных народов. Дома в Басмире имеют плоскую крышу и строятся из камня. Окна представляют собой небольшие, идеально круглые отверстия в стене, вероятно, подражающие солнцу. Дома здесь в основном одноэтажные, но в некоторых районах города могут возвышаться и 3-х, 4-х этажные постройки. Особенность басмийских городов — невероятно узкие улочки. Во многих местах до двух соседних домов можно дотянуться, разведя руки в стороны. Поэтому лишь главные улицы Басмира способны пропускать многочисленные телеги с товарами. Басмир — один из немногих басмийских городов, обнесенных каменной стеной. Более мелкие населенные пункты, как и прежде, укреплены лишь высоким частоколом. Таков этот огромный оазис, куда судьба забросила Калима на этот раз.

Басмирские таверны не выделялись из беспорядочного столпотворения столичных домов, и юноша не сразу нашел себе приют. Однако вскоре он пользовался скромными апартаментами, предоставленными ему любезным хозяином таверны. Маленькая комната с голыми каменными стенами, круглым окошком, ветхой кроватью и неуклюжим письменным столом — все, чем пришлось довольствоваться нашему путешественнику.

Несмотря на усталость после длительного переезда, Калим решил начать поиски реликвии немедленно. Нынешним вечером он намеревался разведать местность и побольше узнать о ночных работах, «сгибающих спины» басмийцам. Он вышел из таверны и медленно поплелся по кривым басмирским улочкам, не позволяя взору оставить без внимания любую из многочисленных вечерних картин. У одного старика юноше удалось выведать довольно любопытную информацию. Оказывается, в царстве пустынь существует некий редчайший вид одного растения. Этот цветок басмийцы называют игнориос. Его уникальная особенность состоит в том, что он абсолютно не нуждается в солнечном свете. Ночью он раскрывает свои огромные лепестки, а днем предается глубокому сну. Его цвет огромен и роскошен. Игнориосу басмийцы придают большое религиозное значение, ибо цветок является настоящим «солнцем в ночи». По старой традиции, за ним ухаживают исключительно в темное время суток, когда пышный его цвет возвышается над густыми головами согнувших свои спины басмийцев.

Юноша приободрился, и усталость стала уходить прочь, ибо он, похоже, разгадал загадку Лиолата. Он не мог себе представить, каким образом ему поможет священный цветок игнориоса, но был твердо уверен, что находится на правильном пути. А путь его лежал на крупнейшую в Басмире плантацию игнориосов.

Как и ожидалось, на плантации работали басмийцы. Эти люди специально выделялись храмом для ухода за необыкновенными цветами. Тщательная прополка земли, очистка плантации от посторонних растений и даже стирание пыли с гигантских лепестков игнориоса — вот неполный перечень их работ. Ни соринки нельзя было заметить на знаменитой басмирской плантации, даже если сильно этого захотеть. Несомненно, роскошные игнориосы — одно из главных украшений басмийских городов. Глядя на работающих басмийцев, Калим все больше убеждался в том, что они действительно «сгибают спины». Сомнения покинули его голову, и он стал ждать момента, когда басмийцы оставят цветы. А над Басмиром уже плыла ночь.

Что же это, вторая реликвия? Лопата или мотыга? А может, юноше нужен сам игнориос, ведь именно перед ним «каждую ночь сгибают спины жители сердца пустынь»? Но как священный цветок может помочь в бою? Неужто его головку нужно использовать в качестве шлема, а может, его гигантский лепесток со временем окаменеет и сгодится на щит? Сомнения закрались в голову юноши. Однако он терпеливо ждал и наконец дождался: басмийцы покинули свою плантацию. Над Басмиром давно перевалило за полночь, и Калим не знал, отправились они на короткий отдых или же их работа на сегодня завершена. Осознавая весь риск своего предприятия, юноша прокрался на плантацию. Едва ли не ползком пробираясь между величественными цветами, он остановился у одного из них и стал во весь рост. Головка игнориоса располагалась на голову выше Калима, и юноше пришлось нагнуть толстый стебель, чтобы получше рассмотреть этот удивительный цветок. Долго его взгляд огибал большие оранжево-желтые лепестки, но сердце молчало: не билась в нем та искринка, что обычно готова была вырвать его из груди, когда глаза невольно прирастали к очередной реликвии Лиолата. Теперь же молчало все: искринка, всевозможные инстинкты и предчувствия. Оставалось думать, что делать с громадным цветком, и раздумья эти резко ускорились.

Услышав неподалеку голоса, Калим насторожился. Вскоре он взглядом отыскал рабочих-басмийцев, которые шумно возвращались на плантацию. Нельзя было медлить ни секунды. Отчаянно махнув рукой, юноша с треском переломил зеленый стебель игнориоса, и огромная головка с лепестками рухнула наземь. Вокруг стихло. Басмийцы насторожились. Нащупав подле себя огромный мешок, Калим стал наскоро совать туда цветок игнориоса, который вовсе не хотел поддаваться. Совсем рядом вновь послышались голоса басмийцев, которые теперь перешли на шепот. Юноша не на шутку испугался, и, с трудом поместив-таки головку в мешок, рванул со всех ног прочь. Цветоводы не растерялись. Заметив незнакомца на священной плантации, они с криками помчались вслед за ним. Несмотря на темное время суток, в центре Басмира было довольно оживленно. Калим в панике бежал по шумным столичным улицам, пытаясь уйти от преследователей. Ночные прохожие встречали юношу удивленными взглядами, их любопытство привлекал огромный мешок на его спине.

— Держи вора! — вдруг крикнул кто-то из толпы, и Калим стал замечать, что число его преследователей резко увеличивается.

— Держи преступника! — послышалось со всех сторон, и юноша, свернув на ближайшем повороте, помчался по узкой улочке, куда глаза глядят…

Над Басмиром пролетело некоторое время. В одном из глухих дворов, прижавшись к холодной каменной стене, с мешком в руках стоял Калим. Утомившись от длительной пробежки, он жадно глотал воздух, а сердце его бешено колотилось в страхе нового преследования. Но вскоре юноша понял, что опасность миновала, и немедля достал из мешка цветок, наделавший столько шуму.

Чем может быть ему полезен этот игнориос? Может, его нужно засушить, а уж потом он раскроет свои достоинства? А может, его нежный лепесток будет служить талисманом в бою? Или это вовсе не реликвия, а знак, который должен указать путь к очередной части доспехов Лиолата? Но ведь знак не должен молчать, уподобляясь той безмолвной искринке в забытом сердце Калима. Нет, юноша больше не верит этим ярким лепесткам. Похоже, он глубоко заблуждался, придавая этому священному цветку столь большое значение. Увы, придется начинать поиски с нуля, и удар, казалось, сотряс каменную стену одного из басмийских домов, когда ни в чем не повинная головка игнориоса коснулась твердой поверхности.