Книга Под парусом в одиночку вокруг света. Первое одиночное, безостановочное, кругосветное плавание на парусной яхте - Робин Нокс-Джонстон

Fathomer присоединился к нам в 2 часа пополудни, приняв вахту от Queen of the Isles. Казалось, это стало сигналом к началу мероприятия встречи. Над головой стрекотали два вертолета, из распахнутых дверей которых свешивались операторы с камерами в руках, нас окружила целая флотилия всех размеров и форм, в составе которой находился крошечный ярко-красный катер для катания на водных лыжах с Сент-Мери[36]. Видимо, ему было намного легче наблюдать за мной, чем мне за ним, поскольку большую часть времени его от меня скрывали волны. Затем на сцене появился Avro Shackleton[37] подразделения береговой авиации, несколько раз облетевший конвой. Вертолеты шарахались от него, как испуганные цыплята.

Прямо по курсу на горизонте появилась серая тень минного тральщика. Я ждал этого. Корабль Ее величества HMS War sash, военно-морского резерва Великобритании, под командованием капитан-лейтенанта Т.А. Белла был выделен для эскортирования Suhaili контр-адмиралом Б.С. Плейсом, кавалером креста Виктории, командующим резервом. Принимая во внимание мои отношения с военно-морским резервом, выбор корабля был идеальным, я не променял бы тральщик на дюжину авианосцев. Он приблизился к нам со стороны кормы, держась подветренной стороны и поднял на мачте международный сигнал QKF – «Добро пожаловать!»

Том Белл мастерски управлял своим кораблем. С палубы тральщика раздались возгласы приветствия, а среди находящихся на ней членов команды, я заметил трех моих братьев. Мы обменялись особого рода приветствиями, как это делали с самого детства, а затем War sash, конструкция которого не подходила для работы на малых скоростях, прошел вперед и занял свое место в строю. Мы двинулись в Фалмут.

Этой ночью я в последний раз перевел часы, поставив их на стандартное британское время[38]. Меня одолевала усталость. За последние несколько суток я очень мало спал, а следующий день – последний день моего путешествия, будет очень насыщенным. Я уже посадил голос, переговариваясь с другими судами, если не считать вокальных экзерсисов, моим голосовым связкам уже 308 дней не приходилось работать с такой нагрузкой.

Я лег спать в 10.00 в свете огней Вольф-Рока и маяка Тейгер-Дю. В 3 часа утра я поднялся, чтобы сделать поворот через фордевинд в направлении Лизарда, который был хорошо виден. На рассвете я прошел быстрину у Лизарда (к неудовольствию моих сторожевых псов).

Дул свежий западный ветер, я поднял все паруса и на хорошей скорости направился к бую Manacles. Фалмут находился в 8 милях от него, уже были видны Пенденнис-Пойнт и Сент-Энтони-Хед у входа в гавань.

С каждым часом конвой все увеличивался. У буя Manacles к нам присоединились спасательный шлюп фалмутского порта и буксир St Mawes – оба были в рабочей одежде и выглядели этакими смышлеными работягами. Моряки шлюпа были в полной экипировке – морские сапоги, куртки из непромокаемой ткани и характерные красные подшлемники. Эти головные уборы понравились мне с первого взгляда. Уже позже, в Фалмуте, Джон Митчелл с Fathomer подарил мне свой. Теперь он занимает почетное место в моей коллекции морского снаряжения.

Буксир St Mawes изначально назывался Arusha и принадлежал компании British India Steam Navigation Company, порт приписки которого находился где-то на восточноафриканском побережье. Специально для этого дня, компания зафрахтовала его, вернув буксиру первоначальное одеяние, в солнечном сиянии утра на его трубе ярко выделялись два серебряных ободка. Над ним развевался огромных размеров вымпел судоходной компании; я решил поднять свой собственный и флажки клуба Ocean Cruising Club и яхт-клуба Бенфлига, а также для ровного счета, позывные Suhaili на левой нок pee: MHYU.

На борту Arusha я мог видеть капитана Лэттина, капитана Бена Роджерса, под начальством которого я плавал на Chindwara и много других знакомых лиц. После окончания школы, компания стала моим вторым домом, она выучила меня моряцкому делу и помогала всем, чем возможно, в период подготовки к путешествию. Было очень приятно принимать все эти приветствия.

Я находился в шести милях, это менее двух часов пути, от Пенденнис-Пойнта, когда ветер неожиданно переменился на северо-северо-западный и резко усилился. Меня стало относить на восток, пришлось мало-помалу сокращать паруса, так как ветер разыгрался не на шутку – 7–8 баллов! В этот момент я сильно разозлился. Неспособность Suhaili идти круто к ветру в открытом море не являлось большой трагедией, но здесь у берега, она выводила меня из себя.

По мере того, как я удалялся от Фалмута, двигаясь на северо-восток в направлении Додмэн-Пойнта, вертолеты и шнырявшие вокруг легкие суденышки испарились. Было понятно, что они отказались от сомнительной перспективы маневрирования в течение целого дня и удалились на дозаправку, оставив меня на попечение эскорта из более крупных яхт и небольших кораблей, которые храбро держались около меня до самого вечера.

Suhaili, с поднятым кливером и бизанью, сопровождается в Фалмут после пересечения финишной линии.

Наконец, подул ветер с берега, пробираясь к суше, я добрался до более спокойной воды, теперь Suhaili плыла быстрее. Повернув на другой галс, я направился к Портмеллон-Хэду, а затем опять к Додмэну. Было холодно, моросил неприятный дождь, но ничего уже не могло остановить нас. Suhaili и я отсутствовали в продолжение 313 дней, мы прошли вместе 30000 миль, ложиться сейчас в дрейф, было абсолютно немыслимым делом. У Додмэна мы повернулись носом по ветру, и пошли на Сент-Энтони-Хэд. Suhaili приближалась к входу в гавань под

углом, пока я не решил, что настало время войти в бухту. В последний раз за это долгое плавание я повернул носом по ветру и отдал паруса. Мы финишировали быстро и спокойно. Когда мы подошли к лежащей между Пенденнис-Пойнтом и Сент-Энтони-Хэд скале Блэк-Рок, мне оставалось разве что махать руками, приветствуя людей на маленьких суденышках вокруг нас. У Пенденнис-Пойнта уже было видно, как солнце отражается в фарах и ветровых стеклах припаркованных у пристани машин. На берегу стояло множество людей. Мы почти достигли цели, пинта пива была уже чуть ли не в моей руке, когда сквозь месиво лодок к Suhaili прорвался моторный катер начальника порта. Мне было сказано, что редакция газеты Sunday Times установила финишную линию между Пенденнис-Пойнтом и Блэк-Роком. В этот момент из гонки чуть не выбыл еще один участник. Покидая Фалмут, я прошел между Блэк-Рок и Сент-Энтони-Хэд, и мне были неясны причины, по которым нельзя было возвратиться тем же маршрутом. К сожалению, я высказал свое мнение в довольно резких тонах, которые были уловлены находящимися рядом микрофонами тележурналистов с ВВС TV. Тем не менее, проявив большую терпимость, нежели мне обычно свойственно, я развернул лодку на запад. Спустя полчаса, в 3.25 я пересек финишную линию под аккомпанемент пушечного выстрела.