Книга Галерея римских императоров. Принципат - Александр Кравчук

Судьба оказалась милостивой к Марку Аврелию. Сохранился не только его конный монумент, но и письменное свидетельство эпохи — его духовный автопортрет. И до Марка Аврелия многие из сильных мира сего писали дневники, в том числе и египетские фараоны, не говоря уже о великих полководцах, королях и прочих правителях. Однако, как правило, эти записи сводились к перечислению войн, триумфов, покоренных стран и племен, возведению храмов и других великих построек. Очень редко за таким официальным перечнем достижений просматривалась личность человека, свершавшего великие деяния. Дневник Марка Аврелия представляет собой уникальное явление, в нем главное — его мысли, рассуждения, изложение его взглядов, в общем, взгляд на самого себя как бы изнутри и одновременно с этим попытка определить свое место в мире. Это почти невероятно: вот перед нами во всей полноте предстает, так сказать, ментальность, психика, мироощущение человека, жившего семнадцать веков до нас, неглупого, честного и наверняка правдивого. К тому же не простого человека, ведь от его воли зависели судьбы миллионов людей, судьбы стран и целых народов. Ценность «Размышлений» (так ученые назвали дневник Марка Аврелия) не просто историческая, она вневременная, и очень важно, что потомки смогут найти моральную опору в этом документе истинной человечности. И ничего не значат столетия, пролетевшие с тех времен. Мы отлично, без труда понимаем, что именно хочет нам сказать Марк Аврелий. Мы разделяем его сомнения и огорчения, сочувствуем его горестям, ощущению одиночества, даже трагизму. Может быть, именно благодаря этим чувствам, так нам знакомым, слова автора дневника находят отклик в наших душах, и в них мы сами находим утешение и бодрость. Переведенный почти на все европейские языки, дневник Марка Аврелия читался и перечитывался на протяжении столетий, и в каждом веке находились люди, находившие в нем ответы на свои проблемы и сомнения. «Размышления» Марка Аврелия написаны по-гречески, что свидетельствует о взаимопроникновении в то время эллинской и римской цивилизаций. Императору было легче излагать свои мысли на греческом языке, в ту эпоху язык эллинов был несравненно богаче и гибче латыни, которой особенно не хватало выражения в области философии. Боюсь, в наших странах «Размышления» Марка Аврелия известны не так широко, как они того заслуживают. Вот некоторые фрагменты из них:

Ни на минуту не забывай о том, что тебе, как римлянину и мужчине, надлежит совершить в этой жизни, работай самозабвенно, не щадя себя, свободно и независимо от чуждых влияний. И при этом считай каждую выполненную тобой работу последней в своей жизни, достойной остаться в памяти народной, лишенной ошибок, самолюбования, фальши и лицемерия.

Утром, когда не хочется просыпаться, подумай: меня ждет труд человека. И как я могу быть недовольным, коль скоро примусь за работу, ради которой я родился и был ниспослан в этот мир? Для того ли я создан и родился, чтобы нежиться в постели? Разве ты не видишь, как растения, птицы, муравьи, пауки, пчелы делают то, что им положено, в меру своих сил и уменья способствуют созданию гармоничного мира? А ты не желаешь делать то, что обязан свершать человек. Сама природа человеческая наложила на тебя эти обязанности, а ты не торопишься взяться за них. — Но ведь и отдохнуть надо! — Не спорю, поистине мудрая природа и в этом отвела меру. Как отвела ее в еде и питии. Ты же преступаешь границу потребностей. Преступай, но не в работе! Тут ты пребываешь в «границах возможностей». Или же сам себя недооцениваешь, иначе полюбил бы и свою натуру, и ее волю.

Во-первых: ничего вслепую и ничего бесцельно. Во-вторых: не ставить перед собой других целей, кроме общественного блага. Иначе будешь никем.

Мы слышим слова человека мужественного и мудрого, хорошо познавшего человеческую природу с ее слабостями и недостатками, знакомого с жестокостью судьбы и бренностью всего земного. И всегда на первый план в «Размышлениях» выступает неуклонное выполнение человеком своих обязанностей и решимость до конца следовать по этому пути. Обязанность перед государством, перед своими ближними, перед богом или богами, создавшими мир таким, каков он есть. Типичная позиция стоиков. Марк Аврелий принял философию стоиков во всей ее полноте, ибо она полностью совпадала с полученным им воспитанием и образованием и как нельзя больше соответствовала его натуре — честного и ответственного человека, а его «Размышления» (адресованные к себе самому) являются одним из самых известных трактатов стоиков.

СЕМЬЯ

Родиной прадеда императора, Марка Анния Вера, была Испания. Он первым в роду удостоился звания сенатора. Дед его, носивший то же имя, начал свою политическую карьеру еще при Веспасиане, а при Адриане трижды становился консулом и был префектом стольного города Рима. Его дочь вышла замуж за Антония Пия, когда тот еще не был цезарем; а сын умер молодым, достигнув лишь звания претора. После сына осталось двое малолетних детей. Сыну было всего девять лет, к родовому имени Марк Анний он добавил третье — не Вер, а Катилий Север, по деду с материнской стороны. Именно ему суждено было впоследствии стать императором.

И тут опять вернемся к «Размышлениям», в которых будущий император с теплотой говорит об отце, хотя и плохо его помнил:

Доброму имени отца и памяти о нем обязан я приверженностью к скромности и унаследованным от него мужским характером. Богам же я обязан тем, что даровали мне хорошего деда, добрых родителей, милую сестру, отличных учителей, заботливых домашних, внимательных родных, верных друзей и просто людей. Им же я обязан и тем, что сам не обидел никого из них, хотя по своему характеру иной раз и смог бы это сделать.

Кратко, четко человек воздал должное людям, среди которых прошла его жизнь, а перед читателем предстала одновременно и личность автора.

Немного подробнее написал Марк о своей матери, Домиции Луцилле. Он имел возможность ее узнать лучше, чем отца, поскольку она пережила мужа почти на двадцать лет.

Мать провела у меня свои последние годы, хотя и не дожила до старости. Ей я обязан набожностью и стремлением делать людям добро, а также нетерпением не только к несправедливости, но и самой мысли о ней. Примером для меня стал ее образ жизни — простой, далекий от излишеств богатых людей.

Когда мальчик потерял отца, его стал воспитывать дед, тот самый трехкратный консул и мэр столицы Римской империи. Жили они в доме на площади Латерана, там, где позже был возведен храм святого Иоанна. В «Размышлениях» упоминаются спокойный нрав деда и его ровное отношение ко всем гражданам. Тут имеет смысл упомянуть и о некотором пикантном факте в уже цитировавшемся дневнике Марка Аврелия. Воспитывавший мальчика дед, хотя и был уже очень почтенного возраста, имел любовницу, и именно ей неосторожно доверил опекать мальчика. Из записей в дневнике следует, что упомянутая девица понимала воспитание слишком однозначно, во всяком случае Марк благодарит богов за то, что его опекуншей та была не слишком долго, «а я сохранил невинность. И не стал прежде-временно мужчиной, оставшись чистым даже долее положенного времени». А ведь по всему видно, что невзирая на увлечение философией и глубокую порядочность благородный отрок во всем остальном оставался обычным юношей со всеми сложностями переходного возраста. Об этом он тоже оставил записи в дневнике, заметив, что «хотя не связался ни с Бенедиктой, ни с Теодотой», пережил любовные перипетии и исцелился, а впоследствии в законном браке имел тринадцать детей!