Книга 1917. Разгадка «русской» революции - Николай Стариков

Все предельно откровенно — надо разломать «проклятую дисциплину», потом можно будет разломать и «проклятую» страну, правительство которой не может даже запретить доставлять в окопы своих солдат зловредные газеты с призывами к братанию. Это ведь недемократично. Не смущают Керенского и донесения с фронтов о том, что наиболее «интересные» и «полезные» для русской армии статьи попадают в наши окопы с немецкой стороны. Как и громадные тиражи Приказа № 1…

В стране надо было срочно навести порядок. Эта простая мысль очень быстро дошла до сознания самых отпетых «демократов». Даже тех, кто всю жизнь «боролся за свободу». Как, например, «бабушка» русской революции эсерка Брешко-Брешковская. Ее с триумфом вернули из ссылки, Керенский встретил ее с букетом роз. Жить бы «бабушке» да радоваться внезапно свалившемуся на нее признанию и уважению. Ленин и большевики для нее братья, вместе они боролись с деспотизмом. Но видит Брешко-Брешковская, что происходящие события очень быстро ведут Россию к катастрофе. И во главе этого движения так уважающий ее Саша Керенский.

«Сколько раз я говорила Керенскому, — позднее вспоминала она. — Саша! Возьми Ленина! А он не хотел. Все хотел по закону… А надо бы посадить их на баржи с пробками, вывезти в море — и пробки открыть… Страшное это дело, но необходимое и неизбежное».[273]

Россия стремительно двигалась навстречу собственной гибели, а Керенский говорил, говорил, говорил. И ничего не делал. «Все наши усилия имели целью установление в России демократии на основе широких социальных реформ и федерального устройства государства»,[274] — скажет он потом. А если судить по делам, как гласит пословица, его след в истории — это наша Гражданская война, проигранная Первая мировая и полностью разрушенная страна.

Но пока всего этого еще нет. Просто есть одна партия, чей вождь высказывает вредные и невероятные мысли. И разлагает своими газетами и агитаторами фронт и тыл. А что власть? Чтобы якобы открыть Ильичу глаза, Керенский даже дал знать через своих помощников о своем желании встретиться с Лениным, но тот от встречи уклонился. Ленину это ни к чему: он знает, что за самые экстремистские выходки ничего ему не будет. Так зачем же пятнать себя связью с тем, кто в итоге ему, Ленину, проиграет и страну и власть. Зато среди ближайшего окружения Керенского его желание встретиться с Владимиром Ильичом вместо справедливого ареста вызвало недоумение. Ему пришлось даже пояснить, что Ленин «живет в совершенно изолированной атмосфере, он ничего не знает, видит все через очки своего фанатизма, около него нет никого, кто бы хоть сколько-нибудь помог ему ориентироваться в том, что происходит».[275]

Это от непонимания ситуации Владимир Ильич такой радикальный, а на самом деле, если с ним поговорить по душам, — он добрый и человечный. И кому же не поболтать с ним, как не Керенскому. Ведь они хорошо знакомы: родились в одном городе, в Симбирске. В один и тот же день — 22 апреля, только в разные годы: Владимир Ильич в 1870-м, а Александр Федорович в 1881-м. Учились ребята в одной и той же гимназии.

Но и это еще не все: семьи Керенских и Ульяновых в Симбирске связывали дружеские отношения. Папа Керенского — Федор Михайлович, после смерти отца Ленина — Ильи Николаевича по мере своих сил принимал участие в судьбе его детей. В 1887 году, уже после ареста и казни Александра Ульянова, он дал брату политического преступника — Владимиру Ульянову — положительную характеристику для поступления в Казанский университет. И золотую медаль, облегчающую поступление, хотя по одному предмету (логике) у будущего вождя мирового пролетариата было «хорошо», а не «отлично». Одним словом: не чужие люди друг другу Ленин и Керенский…

Интересно получается. Ранее помощь Володе Ульянову оказывал Керенский-папа, теперь Керенский-сын продолжает эту добрую семейную традицию. И вместо удара по пораженцам — большевикам, разлагающим армию, наносит удар… по самой армии. Помните, с каким жаром открещивался Керенский от авторства Приказа № 1? Как ему хотелось остаться от этого в стороне? Это было в марте, а уже в апреле, после перестановки в правительстве, военный министр Гучков уходит в отставку. Его место занимает Керенский и моментально издает документ под названием «Декларация прав солдата». Вы уже можете себе представить, что там было написано. Это тот же самый Приказ № 1, только еще хуже, потому что исходит уже от военного министра! Раньше Керенский от подобного документа открещивался. Теперь он этого не делает, а спокойно подписывает не документ какого-то совета, а правительственный декрет, вводящий в армии совершенно невероятные свободы. Точнее говоря, закрепляя тот хаос, который уже с февраля 1917 года воцарился в русских казармах.

Эта «Декларация прав солдата» «окончательно подорвала все устои старой армии, — пишет генерал Деникин в своих мемуарах. — Она внесла безудержное политиканство и элементы социальной борьбы в неуравновешенную и вооруженную массу, уже почувствовавшую свою грубую физическую силу. Она оправдывала и допускала безвозбранно широкую проповедь — устную и печатную — антигосударственных, антиморальных и антиобщественных учений, даже таких, которые, по существу, отрицали и власть, и само бытие армии. Наконец, она отняла у начальников дисциплинарную власть, передав ее выборным коллегиальным организациям, и лишний раз, в торжественной форме, бросив упрек командному составу, унизила и оскорбила его».[276]

Керенский не умел коротко говорить, потому и документ, вышедший из-под его пера, содержит 18 пунктов. Есть среди них и разумные, но в том-то и дело, что несколько безумных пунктов перечеркивали все остальные и придавали всему документу определенную окраску. Военное руководство ждало наведения в армии порядка и дисциплины, прекращения разлагающей ее большевистской пропаганды, но вместо этого получили официальный документ, не только ее разрешавший, но и запрещавший ей препятствовать! Новый военный министр А. Ф. Керенский издал декларацию, где говорилось только о правах. Обязанности умирать за Родину у солдата больше не было. Вот этот «шедевр», его основные, ключевые моменты:

1. Все военнослужащие пользуются всеми правами граждан. Но при этом каждый военнослужащий обязан строго согласовать свое поведение с требованиями военной службы и воинской дисциплины.

2. Каждый военнослужащий имеет право быть членом любой политической, национальной, религиозной, экономической или профессиональной организации, общества или союза.

3. Каждый военнослужащий, во внеслужебное время, имеет право свободно и открыто высказывать устно, письменно или печатно свои политические, религиозные, социальные и прочие взгляды.

6. Все без исключения печатные издания (периодические или непериодические) должны беспрепятственно передаваться адресатам.