Книга Боги Эдема - Эндрю Коллинз

Примеры необычных антропоморфических голов из обожженной глины, найденных в Джармо в иракском Курдистане и датируемых периодом 6750–5750 г. до нашей эры. Обращают на себя внимание удлиненные черты лица и миндалевидные глаза.

Сравнивать человеческое лицо с мордой змеи — это довольно странное занятие, если, конечно, на то не существует веской причины. В американских джазовых клубах 30-х годов термином «гадюка» обычно называли музыкантов, которые играли долгое время без перерыва, подпитывая свое вдохновение огромными дозами марихуаны. В клубах дыма их вытянутые костлявые лица и расширенные (не только от наркотика, но и от полутьмы) зрачки, создавали впечатление, что на сцене находятся люди с головами змей. Термин «гадюка» настолько прижился в джазовом сообществе 30—50-х годов, что им стали называть «толкачей», или торговцев наркотиками. Совершенно очевидно, что для того, чтобы человека сравнили с гадюкой, он должен был иметь удлиненное костлявое лицо и щелевидные глаза. Точно такими же чертами отличались фигурки из обожженной глины, найденные в Джармо и датируемые 6750 годом до нашей эры.

Возможно ли, что среди представителей неолитической культуры Курдистана, а затем и культур Халаф и Убейд, существовал класс людей, черты лица которых напоминали змеиные?

Если фигурки культуры Убейд действительно изображали этих людей, то кем они могли быть? Почему их сочли необходимым изобразить именно в этом виде? Можно ли сравнить эти изображения со статуэтками из Невалии Чори, где в наивных художественных образах отразилось благоговение простых людей перед правящей кастой жрецов, которым Поклонялись, как богам? Не с этой ли тенденцией мы столкнулись в случае со змеиноголовыми фигурками, найденными и в Джармо, и в более поздних захоронениях культуры Убейд? Может быть, и здесь художники пытались в абстрактной форме запечатлеть правящую элиту или память о ней?

Эти необычные идеи возникли не на пустом месте, поскольку есть твердые основания предполагать, что в сообществах Курдистана, относящихся к культуре Халаф, а позднее и к культуре Убейд, действительно существовала правящая элита крайне необычной внешности.

Длинноголовая элита

Тель-Арпачия — это искусственный курган, расположенный неподалеку от Мосула в предгорьях иракского Курдистана. Он датируется халафским периодом и рассматривается археологами как деревня ремесленников, которые специализировались на изготовлении расписной многоцветной керамики высочайшего качества. В деревне были обнаружены мощеные улицы, прямоугольные здания, некоторые из которых использовались в религиозных целях, как в Невали-Чори и Чайеню, а также строения круглой формы с куполообразными сводами, похожими на толосы — гробницы бронзового века в греческих Микенах. Среди археологических находок можно отметить стеатитовые кулоны и маленькие диски с нацарапанными рисунками, которые считаются предшественниками знаменитых печатей, получивших широкое распространение в таких государствах Месопотамии, как Шумер и Аккад, а после их падения — в Ассирии и Вавилоне.

Во время раскопок 1933 года, проводившихся под руководством археолога Макса Мэллоуна, были обнаружены захоронения, многие из которых располагались на обширном кладбище, датируемом поздним халафским и ранним убейдским периодом, то есть 4600–4300 годами до нашей эры. Большинство скелетов оказались разбитыми или сильно поврежденными, однако 13 черепов, которые сохранились лучше всего, были доставлены в Британию, где они и пролежали забытыми целых 30 лет. В 1969 году Мэллоун опубликовал статью, посвященную этим черепам, и эта статья побудила двух антропологов, Тейю Моллесон и Стюарта Кэмпбелла, вновь исследовать останки. Их выводы относительно внешности и генетических особенностей обладателей черепов полностью изменили наши представления о загадочном мире, в котором 6500 лет назад жили эти люди.

Моллесон и Кэмпбелл обнаружили свидетельства того, что шесть из тринадцати черепов искусственно деформировались при жизни их обладателей — с целью получить удлиненную форму головы и скошенный лоб. Такая деформация обычно достигалась наложением круговых повязок, иногда содержащих деревянные элементы, вокруг головы младенца. В прошлом подобная практика была распространена во многих регионах мира, и особенно в Южной Америке — в религиозных целях, а также чтобы выделить данного человека среди других, подчеркнув принадлежность к определенному классу или касте.

Данные о деформации черепов в Тель-Арпачия не вызвали удивления, поскольку такое предположение высказывал нашедший их Макс Мэллоун, который еще до исследования двух его младших коллег писал:

«…похоже, мы столкнулись с удлиненными головами, причем определенные черты лица и другие признаки заставляют предположить, что владельцы этой [убейдской] керамики обладали характерной внешностью, которая делает их чрезвычайно легко узнаваемыми».

Удлиненный череп с контурами полос, использовавшихся для деформации в младенческом возрасте. Этот странный обычай был распространен на Ближнем Востоке среди правящей элиты культур Халаф и Убейд в эпоху позднего неолита.

Деформация черепов в доисторическом Курдистане сама по себе представляет значительный интерес, однако Моллесон и Кэмпбелл обнаружили у них еще одну важную особенность. Часть аномалий не были сформированы искусственно при помощи повязок и деревянных дощечек, а являлись явно наследственными[50], и это привело ученых к выводу, что «некоторые из этих людей (в том числе и те, у кого отсутствовали деформации) приходились друг другу родственниками». На их взгляд, это открытие доказывало возможную генетическую связь культур Халаф и Убейд. И что более важно, искусственная деформация черепов в Тель-Арпачия практиковалась «отдельной группой» людей, которые могли состоять «в генетическом родстве». Аномалии, отмеченные у этой группы, указывают на кровосмешение, «сравнимое с тем, что встречается в настоящее время в сообществах, где распространены браки между двоюродными братьями и сестрами». По имеющимся анатомическим данным Моллесон и Кэмпбелл сделали вывод, что имеют дело с семейной группой, намеренно формировавшей у себя удлиненные черепа, чтобы отличаться от остальных групп общины, — это было нечто вроде телесной униформы.

Деформация черепов у представителей халафской и убейдской культур шестого и пятого тысячелетий до нашей эры была обнаружена в нескольких поселениях в Северном Ираке и Восточной Анатолии[51]. Антропологи и археологи до сих пор спорят, какую цель при этом могли преследовать эти культуры, являвшиеся предшественниками народов Месопотамии, а в случае культуры Убейд — прямыми предками манденов. Моллесон и Кэмпбелл указывали, «что такая характерная внешность могла указывать на принадлежность человека к определенному классу или группе даже в тех случаях, когда он становился пленником и лишался других видимых признаков своего статуса». Кроме того, исследователи отмечали, что подобная практика «имела существенный потенциал элитизма».