Книга Казанова - Елена Морозова

— Вы должны были надавать ей пощечин, — заметил Казанова.

— Она бы устроила скандал, а я этого не люблю, — ответил обманутый милорд. — А вы по-прежнему влюблены в нее?

— Я, как и вы, — отвечал Соблазнитель.

— Эта паучиха опутает вас своей сетью и обманет.

Но Казанова не послушался приятеля. Человеческая природа далека от совершенства: признавая необходимость учиться на чужих ошибках, люди упорно продолжают совершать собственные.

Шарпийон была самой загадочной и самой коварной из всех женщин, с которыми когда-либо имел дело Казанова. Тщеславный, он, даже понимая, что терпит поражение, не нашел в себе сил отказаться от нее и продолжал лихорадочно делать все возможное, чтобы заполучить красавицу и спасти свою репутацию. Но ловкая и дерзкая интриганка переиграла его, и он вышел из этой истории разбитым и истощенным морально и физически. Шарпийон не была каким-то особенным гением зла, просто Соблазнитель всегда инстинктивно сторонился подобных женщин, но лондонский туман, видимо, сбил его с проторенной дороги. И портрет Шарпийон занял особое место в галерее портретов соблазненных Казановой красавиц…

Возобновив знакомство, Шарпийон пригласила Соблазнителя на обед. Явившись, он застал свою красавицу в обществе трех пожилых дам: маменьки и двух тетушек. Едва взглянув на эту троицу, он тотчас вспомнил ее: в свое время они купили у него драгоценностей на шесть тысяч, расплатившись распиской с обещанием заплатить. Когда же пришел час расплаты, покупательниц и след простыл. «Впрочем, — подумал он, — дочь вполне могла этого не знать».

— Не угодно ли вам вернуть долг, сударыни? — обратился Казанова к трем увядшим грациям.

— Но, сударь, приглашая вас к обеду, дочь назвала нам совсем другое имя! Мы не имели с вами никаких дел, сударь!

Объяснив, что «шевалье де Сейнгальт» также является его законным именем, как и Казанова, Соблазнитель замял разговор, понимая, что не сможет подать на мошенниц в суд, дабы взыскать деньги у матери и теток своей будущей любовницы. Но, как показало время, относительно «будущей любовницы» он жестоко заблуждался. Вскоре прибыли еще три подозрительные личности мужского пола, среди которых Казанова знал только Гудара, и все сели за стол. Обед был нехорош, застольная беседа приятностью не отличалась, и если бы не обходительность Шарпийон, Соблазнитель бы сразу покинул эту компанию. Трапеза завершилась, и все перешли в салон играть в карты. Казанова играл плохо, ибо все мысли его были заняты капризницей Шарпийон. Очень скоро он обнаружил, что кошелек его пуст. Отыгрываться или играть в долг он не стал, подозревая, что партнеры его ловко подправляли Фортуну. Но не выяснять же отношения в присутствии обожаемой красавицы!.. А красавица весело резвилась, однако близко к себе Казанову не подпускала. В конце концов они договорились, что через день Шарпийон явится к нему на ужин, и злой и разочарованный венецианец удалился домой; мужчины остались в доме — делить выигрыш, как потом объяснил ему циничный Гудар. Человек проницательный и осмотрительный на месте Казановы никогда бы не вернулся в этот дом, полный алчных и лицемерных женщин и их нахлебников, и навсегда отказался бы от малышки Шарпийон. Но то ли чувство самосохранения на этот раз подвело Соблазнителя, то ли бог любви решил отомстить ему за тех девиц, для которых встреча с ним оказалась роковой, но он продолжал надеяться на успех и дома приказал своему повару приготовить такой ужин, на который не стыдно было бы пригласить самого короля.

В назначенный день Шарпийон явилась к нему рано утром и заявила, что ей надобно сто гиней для бедствующей тетушки. Располагая этой суммой, она сможет наладить производство «бальзама жизни», от продажи которого они мгновенно разбогатеют. Выслушав столь циничное предложение, Казанова ответил девице, что готов заплатить требуемую сумму, но только в обмен на ее любовь. С видом оскорбленной добродетели куртизанка ответила, что ее любовь не продается и он никогда и ничего от нее не добьется ни посулами, ни угрозами. Однако, добавила она, он может надеяться на ее дружбу, если, оставаясь с ней наедине, будет вести себя кротко, словно ягненок. Соблазнитель покорно обещал выполнить все ее условия, и девица упорхнула, напомнив об их вечернем совместном ужине.

Но и после великолепного ужина, на который Шарпийон явилась в сопровождении своих мегер-телохранительниц, ничего не произошло, хотя Соблазнителю и удалось уединиться с ней у негр в кабинете. Она отвергла все его ухаживания, а когда он попытался поцеловать ей руку, едва не дала ему пощечину. В прескверном настроении венецианец отправился спать, а довольная Шарпийон удалилась, шелестя складками роскошного платья. На следующий день от нервного расстройства у Соблазнителя поднялась температура. Неделю он пролежал в постели, борясь с жестокой лихорадкой. Во время болезни он принял решение никогда больше не видеться с «мерзавкой Шарпийон». Но едва он начал выздоравливать, как к нему заявилась одна из тетушек дерзкой куртизанки и сообщила, что племянница ее тяжело больна и причина ее болезни — его оскорбительное поведение. «Вместо того чтобы честно завоевать любовь моей милой, чувствительной девочки, вы решили нагло купить ее! Так порядочные люди не поступают!» — надменно заявила тетушка и тут же напомнила, что он обещал пожертвовать сто гиней на производство «бальзама жизни». Вспоминая в своих «Мемуарах» историю «перерождения» маркизы д’Юрфе, Казанова написал, что грех не одурачить того, кто сам только и мечтает, чтобы его одурачили. В истории с Шарпийон в роли желающего быть одураченным оказался сам Казанова. Приняв слова тетки за чистую монету, он мгновенно со всем согласился, собрался и помчался к «несчастной больной». Как и следовало ожидать, Шарпийон чувствовала себя превосходно: она принимала ванну. Расчет был точен: от столь откровенного зрелища Соблазнитель просто обезумел и, не раздумывая, выложил на стол чек на сто гиней, даже не потребовав расписки. Добившись своего, куртизанка вновь выставила его ни с чем.

Далее в игру вступил Гудар. Он стал часто навещать Соблазнителя и, получая приглашения остаться на обед, «в благодарность» рассказывал ему истории из жизни Шарпийон, не давая хозяину дома забыть о прелестях наглой девицы. Сам Гудар познакомился с куртизанкой совершенно случайно через итальянского посланника Морозини, выступив при нем в роли сводника. Заметив Шарпийон в Воксхолле, посланник пожелал заполучить ее и отправил Гудара вести переговоры. Сначала куртизанка также пригласила его к себе на обед, во время которого ее маменька и тетушки усиленно убеждали Морозини в глубочайшей порядочности малютки Шарпийон. После обеда гостя обыграли в карты и оставили ни с чем. Тогда посланник передал через Гудара свои условия: он снимает на год особняк и поселяет в нем Шарпийон вместе с одной служанкой, которую он сам подберет. В течение года, то есть того времени, которое посланнику предстояло пробыть в Лондоне, Шарпийон должна была жить в этом особняке, никуда не отлучаться и никого не принимать, кроме Морозини. Каждый раз, когда посланник решит прийти к ней на ужин и остаться на ночь, она станет получать небольшое вознаграждение, и ежели будет вести себя благоразумно, то по истечении срока сего договора получит еще некоторую сумму. От себя же Гудар прибавил, что, коли все условия контракта будут соблюдены, ему, как посреднику, в качестве оплаты будет причитаться одна ночь любви прекрасной Шарпийон. Морозини давно покинул Англию, после него Шарпийон успела сменить нескольких знатных любовников, но долг Гудару она так и не вернула. Для большей убедительности проходимец действительно достал из кармана контракт и протянул его Казанове. «Поэтому я и не могу с ней расстаться», — тяжко вздохнул он. Не зная, что и думать, Соблазнитель вернул бумагу Гудару; в душе он прекрасно понимал его.