Книга Андерсен - Шарль Левински

Родители маленькой Мадди ждут уже семь лет.

201

Семь лет.

«Не могу себе представить», – так обычно говорят, но самое худшее, что очень даже можешь представить себе.

Через семь лет Йонас будет взрослым мужчиной. В моём плательном шкафу стоят три коробки из-под обуви, полные двухевровых и евровых монет. Третью я начал с год назад. Всегда перед сном, вешая брюки на вешалку, я заглядываю в кошелёк, не окажется ли там таких монет, и если оказываются, то они отправляются в коробку. На эти деньги – такова была цель этого ритуала – я хотел купить Йонасу машину, когда он вырастет. Насколько я его знаю, водительские права он захочет иметь сразу в день восемнадцатилетия.

На восемнадцатилетие я планировал подарить Йонасу машину.

Я должен наконец смириться с тем, что всё складывается не так, как ты планируешь. Может быть, однажды мимо меня проедет машина, за рулём будет сидеть Йонас, но я не узнаю его. Может быть, он узнает меня, но не остановится. Или вообще не заметит, что я есть.

Через семь лет мне будет почти пятьдесят. В пятьдесят ты уже другой человек. На работе – и не надо быть пророком, чтобы знать это – я буду уже просто старое железо. В моей профессии всё развивается так быстро, когда-то всё равно отстанешь. Как футболист, некогда лучший в команде, теперь лишь трусит за более молодыми. И мою работу будет делать какой-нибудь индус.

Возможно, у меня уже будут седые виски и плешь надо лбом, как у моего отца на фотографии, которую мама подолгу разглядывала. Тогда я не понимал, почему она не отбросит прочь эти свои воспоминания. Теперь я понимаю её лучше. Может так случиться, что через семь лет у меня тоже ничего не останется от Йонаса, кроме воспоминаний. Тогда я буду рассматривать его фотографии, листать этот дневник, а потом, как это делают пожилые люди, возьму свою собаку за поводок и отправлюсь с ней гулять. Я никогда не хотел иметь собаку, но хорошо могу себе представить, что через семь лет она у меня будет.

Йонас взял Ремуса с собой. Через семь лет Ремуса уже не будет. Собаки так долго не живут.

Буду ли я через семь лет сидеть в этой же квартире и ждать известия о моём пропавшем сыне? Думаю, я этого не выдержу.

«Я носил в себе это семь лет и больше носить не мог». В старших классах мы должны были учить это стихотворение Теодора Фонтане наизусть, даже те, кто не был на углублённом гуманитарном курсе. «Там, где были весна и расцвет, мир теперь опустел и заглох».

202

На этой странице пятна от томатного соуса. Пиа нет-нет да и передаст через Федерико платмассовый контейнер соуса для меня. Мне остаётся только отварить спагетти. Это я могу.

Мне нравится Пиа. Она из тех женщин, которые считают, что все проблемы этого мира можно решить хорошей едой. Или хотя бы сделать их менее болезненными. Она убеждена, что мне будет лучше, если я каждый день буду готовить себе что-то настоящее, а не просто перехватывать пиццу по дороге с работы. Было бы хорошо, если бы мир был так прост. Пиа регулярно передаёт мне приглашение к ним на ужин, и эти приглашения совершенно искренни. Хотя она знает, что я не приму их.

Кто-то должен быть дома, когда Йонас вернётся.

Если.

Пиа совсем не такая, как те женщины, которыми Федерико интересовался раньше, и совсем не такая, как Майя. Немножко полновата, но ей это к лицу. Тип мадонны, особенно теперь, когда она беременна. Он познакомился с ней на семейном празднике, и это, наверное, не было случайностью, что за столом их посадили рядом. Хотели их свести, что успешно и произошло затем. Когда они ссорятся, они переходят на итальянский, а после этого всегда хохочут. «А другие супружеские пары вместе играют в теннис», – говорит Федерико.

А мы с Хелене перестали ссориться.

Федерико, а он ведь крёстный Йонаса, корит себя, что не заметил в нём ничего особенного перед его исчезновением. Но мы и сами ничего не заметили, а ведь мы родители.

Йонас и Федерико всегда хорошо понимали друг друга. Они часто мастерили сообща какое-нибудь приложение, иногда засиживаясь до поздней ночи. Федерико всё ещё не расстался с мечтой, что какое-то из его приложений станет хитом и сделает его миллионером. Иногда Йонас ночевал у него.

Йонас довольно рано заинтересовался программированием и приступил к делу – как и во всём, за что он брался – очень организованно. Он забрал у меня все старые учебники, даже по тем вещам, которые сейчас уже не используются. Кобол, например. Но он никогда не ходил в компьютерный клуб у себя в школе. «Всё, что мне надо, ты мне и так объяснишь», – сказал он.

Ах, Йонас. Ничего я не могу объяснить.

Иначе бы я понял, почему ты сбежал.

Такая вот ерунда.

203

Полиция, разумеется, пыталась обнаружить местопребывание Йонаса через его мобильник, но сигнал не обнаруживался. И я обследовал его компьютер.

Он всегда тщательно оберегал его и регулярно менял пароль. Для него было важно, чтобы никто не имел доступа, кроме него самого. «Он очень индивидуальный человек», – сказала однажды мама, когда у неё ещё ничего не перепуталось и она попадала в точку. Уже в шесть лет он настаивал на том, чтобы его комната стояла запертой, когда он уходит в школу. В конце концов мы ему это разрешили – при условии, что он сам будет убирать и мыть свою комнату. И это условие он строго выполнял. Свою зону он хотел иметь в своём безраздельном пользовании.

Я уже заранее обдумывал, какие пароли мне придётся испробовать, но когда раскрыл его мак-бук, к экрану был приклеен цветной листок. BOND007. Мой старый смешной пароль из давних времён. Совсем недавно я рассказал о нём Йонасу. Мы над этим посмеялись и потом вместе посмотрели на DVD Casino Royale, двое мужчин. Хелене, к счастью, не было дома. А то бы она воспротивилась из-за того, что там слишком много всего волнующего для ребёнка.

Но Йонас всегда смотрел на такие вещи очень по-деловому. Я помню, что в начале сцены пытки, когда злодей вырезал сиденье у стула, к которому потом привязали Дэниела Крейга, Йонас кивнул и сказал: «Это хорошая идея». Не то чтобы боялся или вздрагивал, а просто оценил богатство выдумки автора сценария. Сама сцена – с битьём по яйцам – его уже больше не интересовала. Но может, то была лишь поза. В таком возрасте хочется быть крутым.

BOND007. Это было приглашение для меня порыться в его жёстком диске. Иначе бы он не стал записывать пароль.

Среди его файлов я не нашёл ничего, что навело бы нас на какой-нибудь след. Расписание его уроков, школьные задания, всё такое. Много музыки, почти сплошь классические вещи. Никаких игр, которые можно было бы ожидать у мальчика в его возрасте. Компьютер неинтересного человека.

Йонас был неинтересным человеком.

Он есть неинтересный человек.

И хороника его браузера тоже оказалась не очень урожайной. Было бы полезно знать, какие страницы он просматривал и чем интересовался. Но все запросы были стёрты. Остался только один. Он вёл на веб-сайт со статьёй на тему «Как бесследно удалить поисковые запросы». Как будто он хотел посмеяться надо мной и сделать мне «длинный нос». Но и это тоже было указанием на то, что его исчезновение было спланировано. Указанием, но не объяснением.