Книга Пряжа из раскаленных угле - Анна Шведова

Но Хед молча прошел мимо меня. Его шатало и покачивало, однако ступал он твердо. Тонкие губы его были упрямо сжаты, по вискам стекал пот, а глаза смотрели холодно и отчужденно. Мимо меня.

Я не слышала, о чем щебетал, захлебываясь от восторга, Дриан, семенящий рядом с Ноилином. Я не чувствовала обморочной жары, иссолившей мне губы и потом щипавшей глаза. Я стояла соляным столбом, иссушенным ветром, и не могла поверить в жестокую истину, внезапно открывшуюся передо мной только что: мы чужие друг другу. Это и раньше не было по-другому – граф Хед Ноилин никогда мне не принадлежал и самой большой глупостью было бы надеяться на другое, но… Дурацкое «но»! Когда-то я смела надеяться, что немножко, на самую малую малость ему небезразлична… Прав был Ленни, я непроходима глупа и наивна!

Я догнала их, когда Ноилин и Дриан уже выходили из сокровищницы. Дети Аноха подчистили здесь все – тела охотников лежали друг на друге на небольшом каменном выступе между вратами и мостом, а тела хранителей их сородичи уже унесли наверх. Внизу оставались только живые и очевидно было, что нападение искателей сокровищ нисколько не поколебало их решительности и собранности. Их лица были суровы, однако не растеряны. Ноилина дети Аноха проводили гортанными приветствиями и короткими рубящими жестами. Мне неизвестен был этот жест, но не трудно было догадаться: прикладывая раскрытую ладонь к сердцу, хранители выказывали уважение. И он действительно достоин был уважения. Когда же проходила я… Я просто опустила глаза и смотрела себе под ноги. Я и так была совершенно раздавлена, большее меня уже не задевало… Почти не задевало…

Лестница давалась Ноилину с трудом. Он переставлял свои длинные ноги, рукой опираясь о стену, но очевидно было, что только упрямство заставляет его идти вперед… А на пятой ступеньке оступился и пошатнулся. Я бездумно бросилась вперед, хотела помочь, плечо подставить. Как когда-то уже было. Ведь было же? Когда-то нам очень многое довелось испытать вместе. И он никогда не отталкивал меня.

А теперь он резко выставил назад руку. Нет, мол, не желаю твоей помощи.

И поплелся дальше, держась за стенку. Я заледенела, замерла, слезы молча глотаю, в сторону смотрю, чтобы Дриан вдруг не заметил. Да тот знай себе о своем трещит, глаза восторгом блестят, небось, балладу новую сочиняет. Получил свою великую историю – и счастлив… Где уж ему что заметить…

В этот момент подоспели хранители. Громкий топот сверху меня насторожил, однако трое мужчин бросились к Ноилину вовсе не с угрозами.

Говорили они с еле сдерживаемым возбуждением и тревогой, это трудно было скрыть, однако речь их была мне непонятна – говорили хранители на своем языке, из чего кроме «данна Лиора» я ничего знакомого и не услышала.

Известия, однако, Хеда обеспокоили. Он резко ответил, рубанул рукой и заспешил наверх. Силы его явно были на пределе, но подхватить себя под руки не позволил, а только вцепился клещом, ухватился за плечо молодого хранителя. Тут-то он чужую помощь без колебаний принял…

Но напоследок все же вспомнил. Остановился, обернулся ко мне. Грозовыми глазищами сверкает.

– Лиора умирает, – холодно так, сдержанно сказал, только гнев нет-нет, да и прорывается, – Сегодня слишком многие погибли, Кэсси. Я еще многое должен тебе сказать, но не сейчас. Поговорим позже.

И заспешил наверх.

Ну вот, приговор оглашен. Теперь надежды больше нет.

Когда я поднялась наверх, слезы мои высохли. Шаг стал тверже и увереннее. Плечи расправились.

Разве я собачонка побитая – милость выпрашивать? Не будет этого. Не жду я ни прощения, ни снисхождения, и от вины своей не отказываюсь. Так она на плечи мои давит, что стоять прямо не могу, хоть ложись и волком вой. Но пусть меня убьет кто-то другой, не он, не Хед Ноилин. Тогда, во время смерча я бы с радостью позволила бы ему себя убить, чтобы остановить то безумие. Но не сейчас. Боюсь, сейчас при нем вдруг не выдержу, расплачусь… Показаться слабой ни перед кем не хочу, перед ним – тем более.

Не надеюсь, что кто-то захочет меня понять. Разве что Ленни… но он теперь далеко.

Да и мне пора.

Часть четвертая

Возмездие

Натужный скрежет колес, хруст камешков под копытами лошадей и фырканье почти полностью перекрывались отборной сочной руганью человека, полулежавшего в старой рассохшейся телеге. Роскошный камзол на его груди был распахнут, испачканная кровью рубаха сбилась на бок, штаны, пошитые лучшим портным Дарвазеи, а теперь небрежно разрезанные вдоль штанин, перетягивали тугие повязки. Окольцованные пальцы одной руки мужчины вцепились в корявые брусья телеги, в другой была зажата большая квадратная бутыль, а голова его тряслась в такт подпрыгивающей на камнях повозки.

– Тупые олухи! – пьяно кричал Валдес, не стесняясь ни в выражениях, ни в жестах, – Собачьи потроха! Вы даже править этой телегой не можете! Да не трясите же меня! У меня ноги переломаны! Но не мозги! Я еще могу превратить вас в кучу дерьма! Найдите же наконец приличного лекаря!

О том, что у Главенствующего мага переломаны обе ноги, не мог забыть никто из его заметно поредевшего отряда сыскарей. Об этом Угго Валдес не забывал повторять, с изобилием швыряясь обвинениями в служак, не сумевших уберечь своего хозяина от разгула магии.

Причина этого «разгула магии» ехала рядом с телегой и равнодушно взирала на мучения мага, которому эти взгляды были совсем не по нутру.

– Что? Забавляешься? – орал Валдес, угрожающе тряся передо мной полупустой бутылкой, – Проклятая девка!

Я пожала плечами и отвернулась. Валдеса это взбесило еще больше.

– Ты моя подопечная! Ты принадлежишь мне! Я научу тебя уважать своего опекуна!

Я заткнула уши и отъехала в сторону – слушать эти пьяные вопли было накладно для моих ушей. Но они меня не злили и не раздражали. Мне и вправду было смешно. Это я когда-то боялась Валдеса?

В тот день, когда исчез Ленни, в Ниннесуте царила порядочная суматоха, так что мне без труда удалось отделаться от Дриана и незамеченной покинуть город. Я не искала безопасный путь и совершенно не обращала внимания на магические ловушки, хотя, признаться, даже была бы рада, если какая-нибудь из них испепелила бы меня на месте. Но этого не случилось. То ли от того, что дуракам везет. То ли потому, что магическая буря, разыгравшаяся здесь часами раньше, смела все магические щиты Ниннесута и оставила его совершенно беззащитным. Нет, в магии я и теперь разбиралась не лучше прежнего, но ведь не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться об этом? Да и другое я поняла наверняка: когда во время устроенного мною смерча разорвалось чудное золотистое полотно, нависавшее куполом над городом, тем самым не только уничтожилась защита города. Тогда обезвредилась и ловушка Эрранага, то самое препятствие, не позволявшее Странникам покидать этот мир. Для своего бегства Ленни использовал силу вулкана и реликта, презрительно называемого им «драконьей скорлупкой», но основную работу для него сделала я.