Книга Битва за Балтику - Владимир Шигин

– Не воевать будем в нонешнюю кампанию, а играть с принцем шведским в кошки-мышки! – объявил Чичагов своим капитанам, собравши их у себя в салоне адмиральском.

– А когда же воевать-то? – насторожились те.

– Еще навоюетесь! – хмыкнул командующий. – Сейчас, главное, все в кулак един собрать, а вот когда соберем, тогда и дадим в лоб королю Густаву, да так дадим, что помнить долго будет нас, моряков балтических!

* * *

Затем Кронштадтская эскадра контр-адмирала Спиридова перешла на Ревельский рейд. По пути был встречен английский купец, с которого пересажены три наших матроса: Иван Меньшой, Карп Ермолин, Сильвестр Вахрушев и крестьянин-водоходец Василий Оксов. Матросы были пленены в прошлом году и отвезены в Стокгольм. Содержали их сносно, но сидеть под запором было обидно.

– Покуда мы тут сухари свейские жуем, там дружки наши кровушку свою проливают! – первым завел разговоры Иван Меньшой.

Его поддержал Карп Ермолин:

– То-то и оно! Как мы сотоварищам своим в глаза смотреть станем, когда вернемся домой!

– А не сбежать ли нам из полона басурманского! – подал мысль Сильвестр Вахрушев.

К матросам присоединился и водоходец Оксов. Улучив момент, они бежали. Не зная ни языка, полураздетые, без куска хлеба, несколько дней они прятались в прибрежных камнях, а потом выкрали рыбачью лодку. Все были матросами опытными – кто пять, кто десять, а кто и все пятнадцать годов на службе флотской. За шкипера водоходец Василий Оксов. Быстро поставили парус и вышли в море. Когда шведы кинулись беглецов, их уже и след простыл.

Воды в лодке был всего анкерок, а еды – и вовсе пара сухарей. Поначалу хотели плыть на Эзель к датчанам, но потом передумали и повернули прямо на Ревель. Плавание было не из легких, сначала попали в шторм, а потом – еще хуже, в штиль. Кончилась вода. Теперь оставалось только молиться и надеяться на помощь свыше. Наконец на горизонте показался парус. После недолгого совещания матросы решили, подождать судна и, если то окажется шведским, подпустить поближе, а потом рубить топором днище, чтобы лодка врагу не досталась. Что касается себя, то прикинули так, ежели повезет, то из воды и выловят, а ежели нет, то, видать, так на роду и написано. Обнаруженное судно оказалось, на счастье, английским купцом, которое к тому же шло в Ревель. Англичане взяли матросов к себе на борт и доставили в Ревель.

Когда Чичагову доложили о беглецах, он велел привести их к себе. Выслушав рассказ обо всех злоключениях, благодарил сердечно за верность Отечеству, одарил целковым и велел выдать каждому по две чарки для поправки здоровья.

– Всех четверых оставляю при себе на «Ростиславе»! – сказал он Шишкову. – Мне такие орлы всегда по душе!

Несколько позднее побег из шведского плена совершила еще одна группа наших матросов. Из воспоминаний адмирала А. Шишкова: «Присланные от контр-адмирала Лежнева 5 человек, ушедших из Швеции, взятых на плывущей по морю лодке. Трое из них русские, а двое пруссаки. Русские подштурман Дмитриев, матрос Андреев и сиделец рижского купца Леткевич. По их показанию, разными случаями в начале войны попали в плен и отосланы сперва в город Видштад, а потом в Мальпо, где, обремененные тяжкими работами, получали наибеднейшее содержание (по 4 копейки в день), так что для избавления себя от крайнего изнурения принуждены были вступить в их службу… Сии пять человек, будучи в Свеаборгской крепости на карауле, согласились бежать, сыскали на берегу лодку и, пустясь в море, пристали к крейсировавшему там фрегату «Мстиславец». За ними гналась шлюпка, но они успели от нее уйти».

* * *

Только 2 июля Балтийский флот вышел в море. Выстроившись длинной кильватерной колонной, он двинулся на запад. Все ночи плавания флота вдоль финского побережья и аландских шхер, там мерцали частые огни – то шведские дозоры извещали друг друга о прохождении русского флота.

Спустя неделю флот миновал Готланд, а спустя две он был уже южнее Гобурга.

Утро 14 апреля эскадра встретила на траверзе мыса Гобурга, дул умеренный норд-вест и небо было ясным. Флот шел в походном ордере, имея впереди и по сторонам дозорные фрегаты. В восемь утра с передового фрегата просигналили: «Вижу берег на зюйд-вест и чужие суда».

В девять утра к флагману Чичагова подошел датский коттер. Туда перепрыгнул лейтенант Фабрициус Теглер.

– По поручению моего короля нахожусь в крейсерстве для наблюдения за шведами. Готов передать все ваши устные и письменные приказы адмиралу Козлянинову! – приложил он пальцы к треуголке, увидев вышедшего на шканцы Чичагова.

Появление датчанина было как нельзя кстати!

– Видели ли шведов? – осведомился адмирал.

– Видел сегодня на рассвете!

– Карту! – обернулся Чичагов к адъютанту.

Тот кинулся к штурманской тумбе, вытащил зеекарту и, держа ее на вытянутых руках, поспешил к адмиралу.

– Покажите, где видели! – кивнул на карту Чичагов.

– Шведы были в 36 милях к югу от Эланда. От места, где я вас нашел, это 58 миль на норд-вест! – уверенно ткнул пальцем в переплетение изобат датчанин.

– Хорошо! – кивнул Чичагов, затем, чуть подумав, добавил: – Передайте Козлянинову, что я назначаю точку рандеву по пеленгам – от прусского мыса Резергофт на ост-тень-ост 34 мили и от южной оконечности Эланда 62 мили на норд-вест. На словах же передайте, чтобы спешил немедленно, а ежели заставит меня в сражении со шведами, пусть сразу вступает в бой.

Когда Тайгер отъезжал, с фрегатов сообщили, что шведы приближаются с норд-веста, неся все возможные паруса при попутном ветре. Удерживая наветренное положение, шведы имели свободу выбора дистанции и времени атаки.

– Уж как не хотелось мне драться, Господь тому свидетель! Ан делать нечего! Начать приготовление к баталии! – вздохнул тяжко Чичагов и перекрестясь добавил: – Вот и дождались праздничка, поди давно кровушкой не умывались!

И хотя встреча со шведами до соединения с козляниновской эскадрой в планы Чичагова не входила, но убегать от неприятеля после Гогландской победы он считал тоже недостойным.

«Особо рьяно нападать не буду, а ударят – приму позицию оборонительную». – решил он про себя.

В два часа пополудни Чичагов поднял сигнал «Построиться в две линии бейдевинда на левом галсе. Фрегатам и мелким судам быть за линией в назначенных им местах».

…Переглянулись. Обозначенный Чичаговым строй давал возможность принять бой на любом из галсов, но притом говорил о нежелании адмирала самому решительно атаковать противника.

Историк пишет: «Он (Чичагов. – В.Ш.) выражал… такое выжидательное положение, на которое решается только тот, кто имеет в виду принять нападение более сильного противника, сохраняя флот в наиболее плотном сборе. Выигрывать тут было уже нечего. Оставалось только одно: покориться своей участи и строить плотную линию баталии при сближении флотов».

– Мы не можем уклоняться от сражения ради нашей чести, но обязаны соединиться с Козляниновым в силу имеемых инструкций! – пояснил адмирал свое решение.