Книга Подари мне рай - Эллен Таннер Марш

У Кушны Дев слегка дрогнули губы.

– Вот этому я охотно верю.

Но Мора не замечала комическую сторону положения. Слишком тяжело было у нее на сердце. Любить вот так и то было достаточно трудно, но знать, что всю оставшуюся жизнь она должна скрывать свое чувство от Росса, казалось совершенно непереносимым. Слезы выступили у нее на глазах, но она упрямо не дала им пролиться.

Однако Кушна Дев, должно быть, это заметила.

– Не надо больше говорить об этом. Ведь ты пробудешь здесь недолго. Не лучше ли провести время...

В комнату без предупреждения вбежала служанка и бросилась в ноги своей госпоже:

– Меня послали предупредить тебя, что Гамильтон-сахиб в саду. Он ищет мэм-сахиб!

Мора ахнула:

– А как он узнал, что я здесь?

– Я сама поговорю с ним, – встревожилась Кушна Дев.

– Нет, позволь мне.

Мора со вздохом встала. Нет смысла откладывать неизбежное. Она предпочла бы встретить Росса в европейском утреннем платье, однако по испуганному лицу служанки поняла, что ему не хватит терпения ждать, пока она снимет чоли и покрывала. Ясно, что он зол на нее. Единственное, что она может сделать, – это избавить женщин занана от неприятной сцены.

– Погоди, – остановила ее Кушна Дев, схватив за свободный конец покрывала. – Мы можем обе...

Мора мотнула головой:

– Я поговорю с ним во дворике, в саду слишком жарко.

Бегума поджала губы:

– Может, ты и права. Я лучше помолюсь за тебя.

Во внутреннем дворике было тенисто и прохладно. Над мраморными арками шелестели на ветру кроны пальм. Росс стоял спиной к выходу и наблюдал за игрой солнечного света в воде фонтана. Должно быть, он недавно приехал из Дели и явился в городок, не позаботившись вымыться и переодеться, потому что был весь в пыли и с растрепанными волосами.

Шаги Моры в мягких шлепанцах по гладкому камню были бесшумны, но Росс обернулся. Он то и дело похлопывал себя хлыстом по бедру и при виде Моры сощурил мрачные глаза. Он молчал, но Мора видела, как подрагивает мускул на небритой щеке.

Она вооружила себя заранее против его гнева, но была вовсе не готова к тому впечатлению, которое произведет на нее его обветренное лицо. Отчаянное желание охватило ее, и она едва удержалась, чтобы не броситься к Россу, а спокойно стоять на месте.

«Говори – яростно приказывала она себе. – Скажи хоть что-нибудь, чтобы защитить себя! Дай ему понять, будто тебе безразлично, что он думает, безразлично, что он поймал тебя. Пусть осознает, что я вовсе не рада его видеть!» Но она была рада. Потрясена до самых глубин своего существа. Ничего больше не хотела – только подбежать к нему, подняться на цыпочки и обхватить за шею, когда он обнимает ее крепко-крепко и прижимает свои изголодавшиеся губы к ее губам.

Она закрыла глаза, чтобы удержаться от искушения. Оба молчали и не двигались, только ветерок играл концом покрывала Моры.

– Вы сердитесь на меня, – прошептала она наконец. Он в ответ набросился на нее со всей яростью тигра:

– Как же мне не сердиться? Вы снова удрали из дому, чтобы поиграть еще разок в переодевание! Ради Бога, миссис Гамильтон, вы ведь замужняя женщина! Чересчур респектабельная для подобных игр!

Спазм перехватил горло Моры. Она была не в состоянии вынести его ненависть. Ей захотелось броситься вверх по лестнице, а ведь она ни разу в жизни ни от чего не убегала. И Мора очень строго напомнила себе, что она дочь кавалерийского полковника; а теперь жена капитана. Она не имеет права опозорить себя постыдным бегством!

Она по-детски выпятила нижнюю губу:

– В вашем бунгало было невыносимо жарко...

– Так сказала мне ваша айя. Почему же вы не вернулись к дяде?

– Я предпочла быть здесь.

Его пылающий взгляд остановился на ее полупрозрачном одеянии с преувеличенным презрением.

– Могу это понять.

– У меня здесь друзья.

– И это мне известно. И поверьте, я им признателен. Но настало время взглянуть фактам в глаза.

Мора посмотрела на него со всем доступным ей высокомерием.

– Это очередная лекция, Росс? Одному Богу известно, сколько вы их мне прочитали со времени нашего знакомства.

– И никакого толку мне от них не было – и вам тоже. Страшно подумать, сколько неприятностей вы причинили! Так хоть теперь постарайтесь соблюдать декорум. Неудивительно, что ваши опекуны постарели на двадцать лет, с тех пор как вы вернулись из Англии!

Подбородок Моры храбро выдвинулся вперед.

– Для этого есть причина, сэр, или оскорблять людей для вас нечто вроде спорта?

– Нет, мэм. Я по мере сил постараюсь избежать преждевременного появление седых волос.

– И лучший способ для этого – крепко взять меня в руки, не так ли? – огрызнулась Мора. – Именно это вы обещали моему дяде.

– Надеюсь, мне это удастся.

– Ну так смелее за дело!

Он подошел ближе и посмотрел ей прямо в глаза. Это лучше, чем смотреть на ее губы, которые, несмотря на все горькие слова, ему страстно хотелось поцеловать. И вообще лучше изображать негодование, чем дать ей понять, что на самом деле он не возражает, чтобы она находилась здесь. Видеть ее одетой в полупрозрачные шелка – значит забыть обо всем, кроме того, как он сильно желает ее.

Господи, как он хотел ее! Просто невообразимо! Но еще больше ему хотелось, чтобы она испытывала то же чувство к нему. Увидеть, как она спешит ему навстречу и ее чудесные глаза сверкают от радости. Горят желанием и любовью.

– Вы достойный противник, миссис Гамильтон – заявил он.

Но вопреки этим резким словам, вопреки всему он не хотел, чтобы она и дальше оставалась его противницей. Он не думал о ней так уже с давних пор. С той самой ночи, когда они спали бок о бок под иккой. Может, и раньше: в поезде из Дели, когда она, такая красивая с горящими глазами, едва не ударила его зонтиком.

Да, он уже тогда хотел ее, и эта безрассудная, будоражащая душу страсть со временем все росла. Одному Богу ведомо, как он изводил себя, стараясь скрывать свои чувства. Но какой смысл скрывать их дольше? Стоило кому угодно взглянуть на тоненькое золотое кольцо на пальце у Моры, чтобы понять, что она принадлежит ему.

«Я совершил ошибку, – подумал Росс с внезапной яростью. – Я ошибался, когда говорил Лоренсу Карлайону, что усмирю его племянницу, просто женившись на ней». Он понял теперь, что утихомирит ее бешеный ирландский темперамент и упрямую волю. Но только не злобой...

Но как этого добиться, не открыв ей свое сердце? Боже милостивый, да она сотрет его в порошок, если узнает правду!

– Переоденьтесь, – бросил он. – Я отвезу вас в Симлу.