Книга Прогулка по краю пропасти - Анна и Сергей Литвиновы

Саня мысленно прикинул, сколько они ехали. У него была способность: определять время без всяких часов с точностью до пары минут.

Получилось: они спускались с горы пятьдесят минут. Среднюю скорость грузовик держал около пятнадцати километров в час. Значит, «осиная база» находилась – если двигаться по дороге – где-то в двенадцати километрах вверх от подножия горы.

Полог брезента откинулся. Бритый парень в камуфляже протянул руки, чтобы помочь Варе сойти. Она проигнорировала его, прыгнула сама. Оступилась, охнула. От удара о землю немедленно отозвались поврежденные в аварии ребра.

Саня спрыгнул следом.

Бритый мен, не сказав ни слова, вернул Сане ключи, мобильник и документы на машину. Протянул Варе телефон, компас. Снова залез в кабину «Урала», рядом с шофером. Грузовик дал мощный выхлоп соляры. В несколько приемов ювелирно развернулся на полянке и, рыча, полез в гору.

Вонь дизтоплива и рев грузовика слышались еще долго после того, как он скрылся на крутой дороге, ведущей вверх через горный лес.

Саня отомкнул свою одинокую «девяточку» и сел в машину. Рядом с ним заняла пассажирское кресло Варя.

Чудно было после всех сегодняшних перипетий оказаться среди привычных вещей: блокнот на «торпеде», атлас России в кармане дверцы… И – умильная плюшевая овечка, приклеенная к ветровому стеклу. Ее когда-то подарила Сане Динка.

Да, Динка…

Саня еще сегодня днем, в тюремной камере, ни на что уже не надеялся. И мысленно простился со всем на земле – в том числе и со своей «девяточкой».

До самого последнего момента – покуда люди из грузовика не оставили их здесь, пока «Урал» не полез обратно в гору – Саня все время ждал подвоха. И потому (как он понял теперь) находился по дороге назад в постоянном напряжении. Готовился подороже отдать свою жизнь.

Саня понял, насколько сильным было это напряжение, только сейчас, когда оно отступило. И лишь теперь, внутри своей родной машины, он почувствовал, что – живой, что – будет жить, и его охватила дикая, нечеловеческая радость.

Саня включил зажигание, приборная панель уютно засветилась зелеными и рубиновыми огоньками. Пустил стартер – мотор завелся с пол-оборота.

– Куда едем, шеф? – весело спросил Саня у Вари, не умея скрыть (да и не считая нужным скрывать) свою радость.

Варино лицо выглядело скорее озабоченным, чем счастливым.

– Пока – в Абрикосово, – бросила она, закусив губу.

Варя

Абрикосово встретило их бездумным, яростным весельем. От кафешек на море доносились звуки музыки, мешавшиеся друг с другом. Свет фар высвечивал: по дороге и тротуарам идут толпы отдыхающих. Большинство одеты по-праздничному – каждый на свой лад: кто в вечерних платьях, кто в шортиках и топиках. Люди надеялись урвать долю своего курортного счастья, и никто не подозревал об угрозе, скрытой в каких-нибудь двадцати километрах отсюда.

Спина у Вари болела все сильнее. Она начинала болеть, стоило Варе оказаться в спокойной обстановке. Стоило ей перестать действовать.

«Наверно, ребро все-таки сломала, – безучастно подумала она. – Удар был будь здоров. Может, надо сходить к врачу?..»

Народ, бездумно и вольготно перемещающийся по дороге, мешал Сане ехать быстро. «Девятка» тащилась со скоростью километров двадцать в час.

«А что толку во врачах? – возразила себе Варя. – Ну, допустим, ребра у меня сломаны. Все равно на них гипс не наложишь. Скажут: нужен покой. Валяйся, мол, отдыхай. Да только не время сейчас валяться».

– В Суджук сегодня не поедем. Переночуем в Абрикосове, – неожиданно для себя самой сказала Варя. Она не могла объяснить, почему вдруг решила именно так. Решение пришло интуитивно. Она словно кожей почувствовала: надо спешить. Каждый час на счету.

– Зачем здесь? – удивился Саня.

Как ему объяснить? Как вообще можно объяснить предчувствие? Подсказку собственного подсознания?

– Я дико устала. Бок болит, – отговорилась Варя.

– И где мы будем ночевать? В машине? – скептически спросил Саня.

– Найдем что-нибудь. Смотри, – усмехнулась она, – какой выбор!

По обочинам улицы, через каждый дом, несмотря на поздний час, сидели люди. Рядом с каждым – плакатик:

СДАМ КОМНАТУ, КВАРТИРУ.

КОМНАТУ, МЕСТО ДЛЯ СТОЯНКИ,

ГОРЯЧИЙ, ХОЛОДНЫЙ ДУШ.

СДАЕТСЯ ДОМ С БАССЕЙНОМ.

Завидев тверские Сашины номера, рекламисты подымались со своих мест, зазывно махали машине.

В свете фар показался следующий плакат:

ГОСТИНИЦА. НОМЕРА С УДОБСТВАМИ.

КОНДИЦИОНЕР. МЕСТО ДЛЯ АВТО.

И стрелка – сто метров вдоль по улице.

– Нам сюда, – безапелляционно сказала Варя.

Бок и спина болели все сильнее, а сегодня ей предстояло еще много дел.

Саня

Гостиница оказалась частным домом, только очень большим.

На крыльце их встретила хозяйка – или портье?

Из восьми номеров был свободным один. – Зато самый лучший, – заверила хозяйка. – Кондиционер имеется, а также душ и туалет прямо в номере.

– Кроватей в номере две? – бросила Варя.

– Одна. Но есть диванчик.

– Хорошо.

Хозяйка смотрела на них без особого любопытства. На характер их взаимоотношений ей было явно наплевать. Видно, за сезон она насмотрелась на множество парочек. В том числе на тех, кто после долгой автодороги из России на юг уставал так, что смотреть друг на друга не хотел.

За такую парочку она, очевидно, приняла и Саню с Варей. Не смутила ее и их грязная пропотевшая одежда. И документов хозяйка никаких не потребовала.

Вот только количество поклажи ее удивило: один-единственный Варин кофр с ноутбуком (она его таки взяла с собой и прятала под сиденьем).

Номер оказался уютным и чистым – не чета суджукской государственной гостинице. Кондиционированный воздух, на окнах жалюзи, на стене акварель.

Варя коротко бросила:

– Ложись. Я еще поработаю.

– Собираешься писать «срочно в номер»? – осклабился Саня.

Весь сегодняшний безумный день выбил его из колеи, и теперь, когда они очутились в уюте и безопасности, ему захотелось поссориться с партнером, разрядить на Варе все скопившееся напряжение.

– Не совсем, – кротко, не вдаваясь в детали, ответила она.

– Слушай, так все-таки кто ты? – продолжил наседать Саня. – Журналистка? Или частный детектив? Или – еще кто? А?.. Гюльчатай, открой личико!

– Санечка, ложись спать, – очень мягко проговорила она.

Она впервые назвала его «Санечкой». И впервые говорила с ним ласково.