Книга Девять подвигов Сена Аесли. Подвиги 1-4 - Игорь Мытько
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Надо ее обаять!» – в отчаянии решил Лужж.
– Долорес… э-э-э, – произнес соблазнитель, – я… м-м-м… в общем… А зовите меня просто Юги!
Преподавательский состав от стыда отвел глаза в сторону.
– Прекрасно, Юги, – отозвалась соблазняемая, – а меня можете звать Долли. Сразу после экзамена. А пока, профессор Лужж, обращайтесь ко мне запросто – миссис Пузотелик.
– Пузотелик! Очаровательное имя, – заявил майор Клинч. – У меня был в роте сержант Пузотер, так однажды он…
– Пузотелик, – улыбнулась миссис Пузотелик, – это не имя. Это фамилия. Причем известная вам фамилия.
– Ах да! – воскликнул Лужж. – У нас же есть такие студенты, Пузотелики! Это ваши родственники?
– Это мои дети, – улыбка Долорес стала несколько натянутой.
– Отлично! Э-э-э, не помню, на каком они курсе?
– Ни на каком! – подала голос МакКанарейкл. – Мы их исключили. Они осенью под Трубу попали.
Теперь казалось, что улыбка миссис Пузотелик не просто натянута, а натянута на череп волчицы. Тем не менее, Долорес продолжила любезнейшим тоном:
– И правильно! Ведь только детям с магическими способностями можно учиться в Школе волшебства. Не правда ли… Юги?
– Правда… Долли, – онемевшими губами произнес ректор.
– После экзамена, – проворковала Долли, – все после экзамена!
«После экзамена она меня сожрет, – отчетливо понял Лужж. – За то, что мы ее балбесов выперли, а Сена и Мергиону нет. И почему я не навел справки, кто председатель комиссии?!»[162]
– Есть еще какие-нибудь идеи? – одновременно спросили Мордевольт у Гаттера, а Мергиона у Аесли.
– Нет, – ответили мальчики.
И один из них соврал. У него была идея, но говорить о ней не следовало.
– Тогда все, – опустил руки Мордевольт. – Очень жаль, я в тебя верил. Пойду собирать вещи. Мисс Паркер! Больше Гаттера в кабинет не пропускать. А то еще спаяет что-нибудь, потом придется по всему Первертсу собирать.
– Сен, придумай что-нибудь! Сен, придумай что-нибудь!… О, Порри, сделай что-нибудь!
И Порри, только что влетевший в комнату, тут же начать делать. Одной рукой он плотно закрыл дверь, другой – рот Амели, и произнес таинственным шепотом:
– Мы спасены!
Подождав, пока восторженный визг Амели, приглушенный ладонью, утихнет, Гаттер продолжил:
– Трубу мы даже не начали переделывать. И слава Мерлину! Она нам и так пригодится.
– И как она нам пригодится? – спросила Мерги, немного ревнуя Порри к Амели.
– Для обмена магией! – сообразил Сен. – Да отпусти ты ее. Нам ведь необязательно передавать магию частями. Диспозиция такая: сначала экзамен сдаю я. По алфавиту. Значит, первым делом Порри перекачивает магию в меня. Кто дальше по списку? Аесли, Баскет, потом Болл… Так, Гаттер через двух человек. Значит, я быстренько возвращаю магию Гаттеру, он спихивает экзамен, передает магию Мерги, она получает законный «трояк», а потом…
Аесли запнулся. Вроде бы следовало сказать «…а потом Мерги возвращает магию Гаттеру», но логика и еще какое-то чувство, похожее на обиду, запротестовали. А почему, собственно, Гаттеру? Почему не Сену? Или почему не оставит себе? Или Сену? В конце концов, это Порри родился мудлом, а не Мергиона и Сен.
– …а потом эти чинуши убираются восвояси, несолоно хлебанувши.
– Точно! – сказал сияющий Порри. – Здорово я придумал?
– Это ты придумал? – спросила Амели. – Тогда ты плохо придумал. А я что буду делать?
– У тебя, – сказал Сен, – самая важная задача. Ты будешь нам по радио подсказывать.
– Вот видишь, – сказал Гаттер, – я все предусмотрел.
Софья Паркер оторвалась от своего любимого вязания[163], напряглась, но тут же успокоилась: в кабинет влетал филин Филимон, доступ которому, в отличие от его хозяина, запрещен не был. Как не был запрещен и вынос из кабинета ректора черной блестящей штуковины, напоминавшей портативный двенадцатиствольный гранатомет.
Долорес Пузотелик, вдоволь налюбовавшись на близкого к инфаркту Лужжа, повернулась к Бальбо:
– Секретарь, кто у нас первый по списку?
Коротышка встал, заложил руки за спину и нараспев произнес:
– Несравненный и несравнимый герой всех народов и времен: прошедшего, прошедшего продолженного, прошедшего совершенного…[164]
– Не трудитесь, Бальбо, я читала вашу докладную записку и в общих чертах представляю, о ком вы, – красивая председатель комиссии даже облизнулась. – Сен Аесли.
«Главное, чтобы Сен начал говорить, – уцепился за соломинку Лужж, которому Мордевольт уже сообщил о прекращении экспериментов с Трубой и о своей отставке. – Сдал же он на Открытом уроке теоретическую часть так лихо, что Рюкзачини…»
– А знаете что, Юги? – сказала Пузотелик. – Я верю, что с факсом произошло недоразумение. Я пойду вам навстречу. Давайте упростим экзамен. Теоретическую часть…
Она обожгла дернувшегося хоббита коротким злым взглядом.
– …сдавать не надо. Только практические навыки.
– Вот теперь точно хана, – ректор даже не заметил, что подумал вслух.
– Воспарямус, – сказал Сен.
Смайлик воспарил с таким ускорением, что если бы не Филимон, перехвативший нового друга на лету, расшибся бы о потолок.
– Полегче, – напряженно бросил Порри, опуская Трубу, которая еще потрескивала фиолетовыми искорками, – у меня довольно сильная магия. Не развороти чего-нибудь.
– Пора! – приказала Мерги. – Давай уже иди быстрее!
По горящим глазам девочки Аесли понял, как ей хочется поскорее снова стать ведьмой. Хоть на минуточку! Хоть на время экзамена! А по своим негнущимся пальцам, которыми он прилаживал наушник, догадался, как ему не хочется отдавать только что полученную магию.
