Книга Стихия боли - Иван Стрельцов

Штурман, которому в годы развала СССР исполнилось тринадцать лет, ничего подобного знать не мог. Поступая в военно-морское училище, парнишка мечтал командовать если не крейсером, то, на худой конец, самым современным корветом, а попал сперва на базовый тральщик, где честно оттрубил три года, ни разу не выйдя в открытое море. А когда подал рапорт о переводе, угодил во вьетнамскую тмутаракань, на «старую калошу», поставленную как корабль-памятник на вечный прикол. Своего нынешнего командира штурман также считал устаревшим, как и само судно, поэтому с превосходством продвинутого спеца заносчиво заявил:

— Поголовное стукачество — это вчерашний день. Теперь все пространство земного шара под контролем спутников. «Большой брат» все видит.

— Весь хрен до последней копейки видит твой «Большой брат», — разозлился капитан; нажав клавишу селекторной связи, рявкнул: — Радист! Срочную радиограмму на берег: «В квадрате десять-шестьдесят обнаружил на встречном курсе ордер из одиннадцати вымпелов во главе с атомным авианосцем „Нимитц“. Капитан „Валерия Чкалова“».

Следующий день выдался таким же безоблачным, как и предыдущий. На мостик поднялся руководитель испытательной группы. Пожав руку капитану, он произнес:

— Ну что, Старый Морской Волк, приукрасим здешний пейзаж?

— А то, — усмехнулся капитан, — давай, винтокрылый, продемонстрируй свою молодецкую удаль.

— Мы уже давно не винтокрылые, мы теперь реактивные, — руководитель испытательной группы поднес ко рту рацию и скомандовал: — Трюм, начинаем предварительную подготовку.

Со скрежетом, слышным даже на мостике, медленно отъехала крыша трюма. Потом из темной глубины появилась платформа, на которой красовался похожий на выброшенную на берег плоскую рыбину беспилотный самолет, под его фюзеляжем находилась стальная колба ракетного ускорителя.

Несмотря на то что весь процесс подготовки и взлета был почти автоматический, без участия людей все же не обойтись. Четверо мужчин в ярко-оранжевых комбинезонах быстрыми и ловкими движениями установили «Ската» на край двадцатиметрового стартового трамплина, после закрепили метательную тележку пневматической катапульты.

Старший из механиков по рации доложил:

— У нас все готово.

— Хорошо. Всем покинуть стартовую площадку, — руководитель группы переключился на оператора управления полетами. — Хакер, минутная готовность.

— Понял, — проговорил молодой человек, сидящий за пультом управления, больше напоминающего навороченную игровую приставку, в глубине корабля в отсеке электронной разведки. — Начинаю отсчет.

— Я думаю, лучше будет, если вы покинете мостик, — главный испытатель обратился к капитану «Чкалова», имея в виду его и находящихся на мостике вахтенного матроса и штурмана. Предложение было не пустой болтовней, современная гонка вооружения среди мировых лидеров теперь требовала не столько количества, сколько качества. Вечное противостояние меча против щита вышло на новый высокотехнический уровень, причем на бешеной скорости (кто не успел стать первым, тот безнадежно устарел). Ко всему еще нужно было пуще зеницы ока беречь собственные «ноу-хау». Как говорится, мудрому достаточно, попади к оппоненту экспериментальная технология… Поэтому все образцы, испытываемые за рубежом, были оснащены системой самоликвидации. «Скаты» были нагружены почти сотней килограммов сверхмощной пластиковой взрывчатки. В случае выхода из-под контроля оператора, беспилотник тут же превращался в облако раскаленной плазмы. Так что предложение покинуть капитанский мостик имело практический смысл. Взрыв «Ската» при запуске был равноценен попаданию тяжелой противокорабельной ракеты. «Чкалов», может, и не затонул бы, но корабельные надстройки непременно как корова языком слизала бы. На предложение испытателя капитан ответил в манере, свойственной военным морякам:

— Здесь побудем; как говорится, двум смертям не бывать, а от одной все равно не убережешься.

— О'кей, — ожидавший чего-то подобного, согласно кивнул руководитель испытательной группы. Секундная стрелка бодро обежала полный круг, и следом с оглушающим хлопком катапульта швырнула беспилотник в море. «Скат» отдалился от борта «Чкалова» на полсотни метров. Когда включился разгонный ракетный двигатель, самолет стремительно взмыл ввысь, потом колба от работающей ракетной ступени, отделившись от фюзеляжа, кувыркаясь, полетела в море и, подняв каскад брызг, ушла на дно.

Вскоре «Скат» исчез из поля зрения, набрав свою рабочую высоту. Когда самолет отдалился на сотню километров, капитан судна включил селектор:

— Радарная группа, наблюдаете нашу «птичку»?

Без промедления последовал ответ:

— Нет, горизонт чист.

Действительно, летящий на высоте пяти тысяч метров беспилотник, выполненный из самых современных композитных материалов, не был видим ни для локаторов, ни для невооруженного глаза, хотя сам при помощи мощной оптико-электронной системы фиксировал все на своем пути, передавая на командный пункт информацию в режиме реального времени.

Главный испытатель снова включил рацию.

— Хакер, как изделие в работе?

— Просто блеск, — не смог скрыть своего восторга оператор управления. — Никакой разницы между северными и южными широтами. Что и говорить, сделано с любовью к себе.

На капитанский мостик поднялся радист.

— Кэп, радиограмма для летунов.

— Давай. Ну что там? — спросил он, когда руководитель группы пробежал текст глазами.

— Вовремя успели провести обкатку, — со вздохом облегчения проговорил испытатель. — Теперь начинается боевая работа.

Короткая автоматная очередь прозвучала резко и оглушительно, как удар хлыста, и тут же все пространство заполнил пронзительный вой — страшный, нечеловеческий.

Девушки, спящие в гамаках в хижине сельского старосты, синхронно соскочили на земляной пол, ничего не понимая, не успев окончательно отойти от сна. Они знали, что огнестрельного оружия в деревне нет, аборигены жили почти в каменном веке. Да и психология их практически не отличалась от первобытной. Девушек они действительно приняли за посланниц с небес, и по этому поводу устроили настоящий пир. Столы ломились от жареных кур, поросят, рисовых лепешек, разнообразия фруктов и овощей. Также от широты души выставили несколько больших глиняных кувшинов с приторно-сладкой пузырящейся бурдой. Сперва напиток с непривычки показался ужасным на вкус, но уже вторая порция пошла намного лучше. От выпитого в голове приятно зашумело, а в конечностях появилась необычайная легкость.

«Да это же брага», — после третьей плошки сообразила Наталья Серпень. Подобный напиток ей довелось попробовать в тренировочном лагере «Тайга», где летчиков готовили к выживанию в экстремальных условиях. С алкоголем там был серьезный напряг, вот матерые летуны и «зарядили» огнетушитель напитком из воды, сахара и изюма. Окончание курсов они дружной компанией отметили этой веселящей амброзией. Впитавшийся в кровь алкоголь неожиданно оказал благотворное влияние на межплеменное общение. Изрядно захмелевшая Болотина, разбросав по своим плечам золотистые кудри, с помощью жестов и сурдоперевода вела оживленную беседу с вождем и его приближенными. Потом, повернувшись к Наталье, ошарашила ее новостью: