Книга Британская империя - Наталья Беспалова

Каковы же эти условия? Северный берег Тугелы почти повсюду выше южного. Гряды высоких холмов, усеянных булыжниками и деревьями, резко поднимаются прямо из воды, образуя мощный барьер. Река здесь течет широким быстрым потоком в обрывистых берегах, с немногочисленными узкими бродами – это большой ров. Опять-таки, перед рекой, с нашей стороны простирается ровная, волнистая, покрытая травой равнина – настоящий гласис. Чтобы защитить этот крепостной вал и очистить гласис, по моим сведениям, полученным в Претории, собраны 12 000, а по сведениям нашей разведки – 15 000 лучших стрелков в мире, которые вооружены отличными магазинными винтовками и обеспечены неиссякаемыми запасами амуниции, их поддерживают 15 или 20 превосходных скорострельных пушек, причем все это искусно запрятано в траншеи. Те участки реки, которые должны форсировать наши войска, окружены траншеями и окопами, отсюда может вестись перекрестный огонь, а на самом дне реки наверняка установлены различные препятствия, вроде колючей проволоки. Но даже если преодолеть все эти препятствия, задача все равно будет далека от завершения. Около двадцати миль пересеченной местности, хребет, возвышающийся за хребтом, холм за холмом, все это, вероятно, уже приготовленное к обороне, встает между осажденным гарнизоном и идущей на помощь к нему армией.

Ледисмит выдержал два месяца осады и бомбардировки. Провизия и запасы амуниции подходят к концу. С каждым днем все больше больных. Гарнизон, несмотря на свою выдержку, находится в состоянии крайнего напряжения. Как долго они могут продержаться? Трудно сказать, но еще месяц станет пределом их выносливости, а затем, если помощь не придет, сэру Джорджу Уайту останется только расстрелять все боеприпасы, взорвать тяжелые пушки, сжечь вагоны и оборудование и сделать вылазку всеми силами, пытаясь прорваться на юг. Возможно, половина гарнизона и доберется до наших позиций, но остальные, не считая раненых и убитых, будут посланы в новый лагерь военнопленных у Уотерфолла, который для них уже приготовлен».

Положение англичан было очень непростым, но к началу 1900 года затянувшаяся осада Ледисмита, Кимберли и Мафекинга сковала основные силы буров, они больше не могли вести активные наступательные действия. А переброска английских войск в Южную Африку продолжалась; если в начале войны британских солдат здесь было 23–24 тысячи, то к этому моменту их численность составляла 120 тысяч человек. Англичане имели над бурами приблизительно двукратное численное превосходство. Переправлялась и тяжелая артиллерия. В декабре 1899 года командующим британскими войсками был назначен фельдмаршал Робертс, в феврале 1900-го началось контрнаступление англичан. 15 февраля, первым из трех крупных осажденных городов, был деблокирован Кимберли. Уинстон Черчилль в то время был уже лейтенантом гусарского полка, находящегося в составе британских войск, пытающихся прорваться к Ледисмиту, и был так озабочен своей непосредственной задачей, что даже не упомянул об этом обстоятельстве в своих записках, хотя две его корреспонденции, отправленные из штаба генерала Буллера, помечены 15 и 19 февраля. Речь в них идет исключительно об операциях на подступах к Ледисмиту. Черчилль правда отмечает, что противостоящие им силы буров уменьшились на 5000 человек, которых послали в Свободную Республику для защиты от наступления лорда Робертса.

22 февраля армия Буллера сумела наконец занять выгодную для наступления позицию и начала решительную операцию по освобождению Ледисмита. Она была тяжелой, кровопролитной и длилась семь дней. Каждая высота и каждая линия траншей доставалась англичанам после ожесточенных боев. Наконец наступил вечер 28 февраля. «Был дан приказ к отступлению, – рассказывает Черчилль, – и мы уже начали двигаться, когда прибыл посыльный от Гоу с сообщением, что последний хребет между нами и городом не занят врагом, что он мог видеть оттуда Ледисмит и что в настоящий момент путь туда свободен. Дундональд немедленно решил сам двинуться в город с двумя эскадронами для разведки, а остальную бригаду отправил обратно в лагерь. Он пригласил меня сопровождать его, и мы галопом помчались туда.

Я никогда не забуду эту поездку. Был очаровательный прохладный вечер. Подо мной был сильный и свежий конь, которого я сменил в полдень. Почва была неровная, с камнями, но нас мало это волновало. За следующим хребтом и еще за одним подъемом или холмом был Ледисмит – предмет всех наших надежд и устремлений в течение многих недель почти непрерывного сражения. Где-то через час мы будем в городе. Возбуждение этого момента было усилено быстрым галопом. Смело вперед, с азартом, вверх и вниз по холму, через камни, сквозь кусты! Мы обогнули холм, и нашему взору предстали домики с жестяными крышами и темные деревья. Ради того, чтобы увидеть и спасти их, мы шли так долго.

Британские пушки в Лагере Цезаря методично стреляли, несмотря на сумерки. Что там происходило? Не важно, мы уже прошли опасную зону. Теперь мы были на ровном месте. Бригадир, его штаб и кавалеристы выпустили из рук поводья. Мы неслись через терновник вдоль Интомби Спрюйт.

Неожиданно нас окликнули. «Стой, кто идет?» – «Колонна освобождения Ледисмита», – и тут из траншей и окопов, искусно скрытых среди кустов, с радостными криками выбежал десяток оборванных людей, некоторые из них плакали. В сумерках они казались страшно бледными и худыми. Несчастный бледнолицый офицер размахивал шлемом и глупо смеялся, высокие сильные колониальные всадники, встав в стременах, тоже разразились приветственными криками, ибо теперь мы знали, что дошли до линии пикетов Ледисмита».

13 марта англичане заняли столицу Оранжевой республики Блумфонтейн. Два месяца спустя, 17 мая, была снята осада с Мафекинга. В Англии это известие было встречено бурным ликованием, а руководитель обороны генерал Баден-Поуэлл стал национальным героем. Позже он также прославился как основатель бойскаутского движения.

5 июня 1900 года британские войска вошли в Преторию. Казалось, Англия одержала победу, но «буры по выбору», собеседники пленного Черчилля, говорили правду. Взятие столицы Трансвааля знаменовало собой лишь переход конфликта в стадию партизанской войны.

Уход гиганта

После освобождения Кимберли Сесил Родс вновь получил возможность всерьез влиять на события. 23 февраля он выступил с программной речью на собрании пайщиков «Де Бирс». Он говорил о послевоенном устройстве Южной Африки. Тогда прозвучала фраза, которую впоследствии часто цитировали: «Равные права всем цивилизованным людям к югу от Замбези». Впоследствии ее трактовали по-разному, часто отбрасывая два последних слова, но тогда Родс имел в виду, что англичане, когда установят свою власть именно к югу от Замбези, не намерены ущемлять права и интересы проживающих там буров. Собственно, даже злейшие враги британского империализма никогда не утверждали, что до войны буров в Капской колонии угнетали по национальному признаку. Наоборот, Родс всегда близко принимал к сердцу проблемы голландских фермеров, старался развивать фермерское хозяйство, поставлять новые сельскохозяйственные культуры. Лучшее тому доказательство – капские буры всегда были его избирателями. Если потом их что-то не устраивало, то это была не национальная сегрегация, а английские порядки вообще. Но в данный момент времени разговор о послевоенном устройстве вообще оказался почти бессмысленным. Буры не желали слушать, а англичанам до «после войны» надо было еще дожить. С момента освобождения Кимберли и, особенно, когда взяли Преторию, могло казаться, что победа Британии наконец близка, но это было не так.