Книга Галки - Кен Фоллетт

В два часа пополудни они достигли деревушки Сэнди, что в Бедфордшире. Автобус проехал по вьющейся проселочной дороге, свернул на немощеную лесную просеку и подъехал к большому зданию под названием Темпсфорд-хаус. Флик уже здесь бывала — это была точка сбора для близлежащего аэродрома Темпсфорд. Спокойное расположение духа ее покинуло. Несмотря на всю элегантность этого дома, построенного еще в восемнадцатом веке, для нее он символизировал невыносимое напряжение последних часов перед вылетом на вражескую территорию.

Для обеда было уже слишком поздно, но в столовой им подали чай с сандвичами. Флик выпила чаю, но была слишком возбуждена, чтобы есть. Тем не менее остальные с аппетитом поели. После этого все разошлись по комнатам.

Немного позднее женщины собрались в библиотеке, которая скорее напоминала гардеробную где-нибудь на киностудии. Здесь были развешаны пальто и платья, стояли коробки со шляпами и обувью, картонные коробки с этикетками «кюлот», «шоссетт» и «мушуар»,[36]а посреди комнаты на специальном столе стояли швейные машинки.

Командовала операцией мадам Гильмэн, худощавая женщина лет пятидесяти в платье-рубашке и шикарном жакете. На кончике носа у нее болтались очки, на шее висел сантиметр.

— Как вы знаете, французская одежда значительно отличается от британской, — заговорила она на идеальном французском с парижским акцентом. — Я не хочу сказать, что она более стильная, но, знаете, она… более стильная. — Она чисто по-французски пожала плечами, и девушки засмеялись.

Дело не только в стиле, мрачно подумала Флик; французские жакеты обычно на двадцать пять сантиметров длиннее британских, существуют бесчисленные различия в деталях, каждая из которых может стать фатальной и выдать агента. Поэтому вся одежда закупалась во Франции, ее также выменивали у беженцев на новую британскую одежду или тщательно копировали с французских оригиналов, после чего некоторое время носили, чтобы она не выглядела новой.

— Сейчас лето, так что у нас есть хлопчатобумажные платья, легкие шерстяные костюмы и непромокаемые плащи. — Мадам махнула рукой в сторону сидевших за швейными машинками двух молодых женщин. — Мои ассистентки подгонят одежду по фигуре, если она будет плохо сидеть.

— Нам нужна достаточно дорогая, но сильно поношенная одежда, — сказала Флик. — На тот случай, если нас будет допрашивать гестапо, я хочу, чтобы мы выглядели респектабельными женщинами. — Когда нужно будет стать уборщицами, они смогут быстро ухудшить свою внешность, сняв шляпы, перчатки и ремни.

Мадам Гильмэн начала с Руби. С минуту она пристально ее рассматривала, затем сняла с вешалки темно-синее платье и коричневый плащ.

— Примерьте вот это. Он мужской, но во Франции сейчас никто не привередничает. — Она указала в другой конец помещения. — Вы можете переодеться вот за этой ширмой, а для самых робких за столом есть небольшая комната. Наверное, хозяин дома там запирался, чтобы читать какие-то грязные книжки. — И снова все засмеялись — кроме Флик, которая уже слышала шутки мадам Гильмэн.

Пристально посмотрев на Грету, швея сказала:

— К вам я еще вернусь. — Она подобрала одежду для Джелли, Дианы и Мод, после чего все они скрылись за ширмой. — Это что, шутка? — повернувшись к Флик, тихо спросила она.

— К чему вы клоните?

Она повернулась к Грете.

— Вы же мужчина.

Флик разочарованно фыркнула и отвернулась. Швея за несколько секунд разоблачила всю маскировку Греты. Это было плохое предзнаменование.

— Вы можете провести многих, но только не меня, — добавила мадам. — Точно вам говорю.

— Как вы догадались? — спросила Грета.

Мадам Гильмэн пожала плечами:

— Неправильные пропорции — плечи у вас слишком широкие, бедра слишком узкие, ноги чересчур мускулистые, руки слишком большие — для специалиста это совершенно очевидно.

— Для этой операции она должна быть женщиной, — раздраженно сказала Флик, — так что оденьте ее наилучшим образом.

— Разумеется — только, ради Бога, не показывайте ее портнихам.

— Без проблем. В гестапо их не так много. — Уверенность Флик сразу увяла. Она не хотела, чтобы мадам Гильмэн знала, насколько она озабочена.

Швея снова посмотрела на Грету.

— Я дам вам контрастирующие юбку и блузку, чтобы уменьшить рост, и плащ на три четверти. — Подобрав одежду, она подала ее Грете.

Грета посмотрела на нее с неодобрением — она предпочитала более эффектные наряды. Тем не менее она не стала жаловаться.

— Я буду робкой и запрусь в примерочной, — сказала она.

Под конец мадам подала Флик светло-зеленое платье с соответствующим жакетом.

— Этот цвет оттеняет ваши глаза, — сказала она. — Можно не выделяться, но быть красивой. Может, так вам будет легче выпутаться из неприятностей.

Платье было просторным и выглядело как балахон, но Флик надела кожаный ремень, который подчеркивал талию.

— Вы так шикарно выглядите — прямо как настоящая француженка, — сказала мадам Гильмэн. Флик не стала ей говорить, что ремень нужен в первую очередь для того, чтобы носить на нем пистолет.

Надев свою новую одежду, они расхаживали по комнате, прихорашиваясь и хихикая. Мадам Гильмэн сделала хороший выбор, им нравилось то, что они получили, но кое-что нужно было подогнать.

— Пока мы будем подгонять одежду, вы можете подобрать себе кое-какие аксессуары, — сказала мадам.

Сразу забыв о всякой сдержанности, они в одном исподнем принялись валять дурака, примеряя шляпы и туфли, шарфы и сумочки. Забыв о предстоящей опасности, думала Флик, они находят простые удовольствия в новой одежде.

Вышедшая из примерочной Грета выглядела на удивление шикарно. Флик посмотрела на нее с интересом. Грета подняла воротник простой белой блузки так, что она стала стильно выглядеть, а бесформенный плащ накинула себе на плечи, словно мантию. Мадам Гильмэн приподняла бровь, но ничего не сказала.

Платье Флик нужно было укоротить. Пока это делалось, она исследовала свой жакет. Работа в подполье научила ее уделять внимание деталям, и теперь она тщательно проверяла строчку, подкладку, пуговицы и карманы, чтобы удостовериться, что все сделано в нормальном французском стиле. Она не нашла никаких изъянов. На воротнике красовалась этикетка «Галери Лафайет».[37]

Флик показала мадам Гильмэн свой потайной нож. Всего семь сантиметров длиной, с тонким лезвием, он был чрезвычайно острым, с маленькой рукояткой и совсем без эфеса. Нож находился в узких кожаных ножнах с дырочками для прошивки.

— Я хочу, чтобы вы зашили его под воротник, — сказала Флик.