Книга Предания о самураях - Джеймс С. Бенневиль

После того как Манкэи удалился, Сукэсигэ напомнил о своем распоряжении: «Время не терпит. Косиро и Котаро должны отправиться со своими заданиями темной ночью. Ваш Сукэсигэ с Тэрутэ выйдет с зарей. Путешествующие вместе мужчина и женщина подозрений не вызовут. Яхаги находится не так далеко, чтобы не достичь его до наступления темноты. Оникагэ вполне может доставить двойную тяжесть на расстояние 20 ри (80 километров). Надо посоветоваться с братьями Асукэ». Подготовку в путь заканчивали в спешке. С наступлением темноты Косиро и Котаро, подобающим образом попрощавшись со своим господином и его женой, отправились на запад и север. Оникагэ уже под седлом привязали возле дома. Сукэсигэ с Тэрутэ пошли несколько часов отдохнуть перед дорогой. Неожиданно Сукэсигэ сел на постели. Как гласит старая японская пословица: «Спящий самурай проснулся от стука удила». Он разбудил Тэрутэ: «Надо собираться без промедления. По дороге приближается группа всадников». Все, что можно было сдвинуть, он собрал в своего рода баррикаду. Сукэсигэ посрывал все поддавшиеся ему легкие деревянные двери. Погасили андон. Тут послышался стук в амадо. Громкие голоса требовали от них сдаваться. Сломанные доски после сокрушительного удара полетели внутрь.

Оставив Тэрутэ за баррикадой, Сукэсигэ выступил вперед. «Ория! Что вы себе позволяете, милостивые государи, так вот врываясь среди ночи, следовательно…» – «Молчать! – прозвучал бесцеремонный приказ. – Представься, чтобы мы могли тебя связать. Это – конвой дайгуана (пристава сёгуна) Хикавы Дзинроку, прибывший взять под стражу Огури-доно и его жену Тэрутэ. О вашем присутствии здесь известно Мияко. Владелец постоялого двора по имени Мантё дал полное описание вас обоих. Ни о чем таком не подозревая, он предоставил приют женщине, а ее господин его обманул. Немедленно сдавайтесь и постарайтесь не доставлять нам лишнего беспокойства». На такое бесцеремонное предложение Сукэсигэ ответил так: «Ложь владельца постоялого двора в данном случае видна невооруженным глазом. С этой девушкой обращались неподобающим образом и за нее передали выкуп в присутствии многочисленных свидетелей. А вашего Сотана все знают». – «Словами делу не поможешь. Сдавайтесь, иначе вам крепко достанется. Стража, вперед, схватите их!» По приказу Дзинроку полдюжины человек бросили в рока. Сукэсигэ без особого труда быстро прогнал их с помощью своего меча. На земле остались лежать головы и члены, отделенные от тел бывших их владельцев. Стоны раненых и крики не оставивших своих намерений стражников нарушили тишину ночи. Нарастал шум собирающейся толпы зевак. Дзинроку выкрикивал приказы: «Доставайте луки и стреляйте! Этот человек прославился своей силой и умелым владением мечом. Его голова, представленная Мияко, послужит доказательством вашего добросовестного служения ему. Поразите стрелами обоих: и мужчину и женщину». Похоже, судьба Сукэсигэ и Тэрутэ определилась. Подхватив сломанный амадо, Сукэсигэ решил с этим слабым щитом броситься на врага. В этот момент из-за дома к месту сражения подоспела помощь. При появлении Сукэсигэ его верный Оникагэ легко разорвал привязь и поспешил к хозяину. Лягаясь, кусаясь и тараня, он ломал и разбрасывал тела лучников. Мгновенно Сукэсигэ оказался в седле своего скакуна. Подбежала Тэрутэ, и Сукэсигэ посадил ее на коня позади себя. Сгорая от ярости и огорчения, Хикава Дзинроку схватился за одежду Сукэсигэ. Описав дугу, сверкающий меч опустился на него. Разрубленное пополам тело Дзинроку откатилось по обе стороны дороги. Подстегнутый голосом всадника и уздечкой, Оникагэ рванул сквозь толпу якунинов. Несколько выпущенных в темноту стрел пролетело в сторону Яхаги, Великого океана, в пустоту. Цокот копыт стал стихать. Ругаясь, стражники подобрали своих раненых товарищей, убитого командира и отправились в Аохаку. Остальных оставили на месте до рассвета. Аямэ-га-сато снова погрузилась в деревенскую тишину.

Получив такое известие, Мантё оставалось только скрипеть зубами от обиды и ужаса. Раскрытие личности его служанки и сэнсэя Сотана повергло его в животный страх. Больше всего этому ничтожному владельцу постоялого двора хотелось бы увидеть шкатулку с головой Сукэсигэ. Как жабе перед серпом, ему оставалось только ждать мести знаменитого рото Огури, неизбежной из-за предательства своего господина и оскорбления ее светлости. Каждый случайный путник, каждый совершающий паломничество жрец вызывал в нем холодящее кровь подозрение. Тем временем пришла новая беда. Он мог возлагать слабую надежду на сомнительную связь Ханако с Сукэсигэ, потому всячески охранял и лелеял свою девочку, рассчитывая на какие-либо благоприятные последствия такой связи. Но однажды ночью степень его несчастья достигла предела. Утром Ханако пропала. Вскоре ее тело всплыло со дна глубокого озера Кагами-икэ, и судьба несчастной прояснилась. Лишившись рассудка от горя, когда ее бросил Сукэсигэ, ночью она покинула дом, чтобы, покончив с собой, освободиться от душевных мук. Милосердной руки не протянул ей ни человек, ни божество; и так завершилась жизнь совсем молодой несчастной девушки.

Глава 16

Битва при Яхаги и путешествие Мито-но Котаро

Какое-то время Сукэсигэ ничего не ведал обо всех этих событиях. К Яхаги с его стражей на стенах удалось добраться еще до наступления ночи. Здесь господину и его даме утроили теплый прием. Тэрутэ снова предоставили ночлег, соответствующий ее положению. Трудные дни, на протяжении которых рото Огури собрались по вызову своего сёгуна, пролетели быстро. Феодальное владение Асукэ в Яхаги считалось важным опорным пунктом, так здесь осуществлялась охрана переправы через реку на главном тракте, ведущем на север. Как раз поэтому положение дел для них становилось опасным, а у Ёсимоти K° возникал соблазн доводить свои меры до крайностей. Главной целью в доме Асикага казалось разрушение дома Огури, причем самым радикальным образом. Тем не менее, пока воины созывали совет, Тэрутэ в сопровождении возлюбленной Дзиро Нобуёси гуляла по саду, расположенному в окрестностях местного замка. В протекавшей неподалеку реке утопилась возлюбленная принца Ёсицунэ по имени Дзёрури-химэ. Как раз на этом склоне холма наши влюбленные познакомились и расстались после непродолжительного ухаживания, при этом девушка наблюдала, как ее сёгун со своей свитой преодолел водную преграду и отправился в опасный поход на север. Вечера коротали за прослушиванием под бива (своего рода гитару) и кото (арфу) старинных легенд из Хэйкэ Моногатари, а также многочисленных баллад, позже изданных в виде Дзёрури Моногатари. Однажды ночью, проведя время таким образом и покончив с трапезой, состоявшей из рыбы с сакэ, все отправились спать. Заснув в неудобной позе, Сукэсигэ заворочался и проснулся. Ему показалось, что в комнате находится кто-то посторонний. Он протер глаза и огляделся. В ушах у него звенел плачущий голос: и-и-и-и! Тускло горел андон. Тут рядом с ним стала проступать какая-то тень. Наконец он разобрал туманные, расплывчатые одежды женщины. Чуть позже ясно обозначилась тонкая фигура женщины, лицо которой скрывали длинные волосы. С широко открытым ртом, похолодевшим сердцем и натянутыми нервами Сукэсигэ наблюдал, как загадочное создание скользит и струится в воздухе, приближаясь к его ложу. Понятно, что ему виделся призрак. У него отсутствовали ноги. Сукэсигэ привстал: «Что тебе здесь надо, коварная тварь?! Зачем явилась и пристаешь к Сукэсигэ? Поди прочь, призрак!» Подобрав подушку потяжелее, он энергично метнул ее в привидение. С отчаянным криком от такого грубого обращения оно исчезло. Звук стенаний растаял вдали, «как колокольчик в ночи, уносимый все дальше и дальше прочь». Когда проснувшаяся Тэрутэ коснулась его руки, Сукэсигэ резко обернулся к ней. Потом уже спокойно поведал о посетившем его видении. Обоих данное событие весьма озадачило с точки зрения его последствий для их судеб. День начался после бессонной для них ночи.