Книга Бегство из-под венца - Карен Кинг

Скользнув, словно тень, по выложенному мрамором холлу, Хелена распахнула дверь. На улице стоял только ночной сторож.

От разочарования она даже споткнулась о порог. Когда она сообразила, что стоит у распахнутой входной двери в ночной сорочке и тоненьком пеньюаре, ее охватило чувство стыда и унижения.

– Вы знаете этого джентльмена, миледи? – услышала она голос сторожа.

Хелена взглянула поверх его головы и на другой стороне улицы увидела Тревора. Тот стоял, прислонившись к фонарному столбу. Словно камень свалился у нее с души, она прикусила губу, борясь со слабостью.

– Да, мы его ждем.

Сторож подозрительно посмотрел на нее и покачал головой.

– Это мой кузен из Америки, – солгала Хелена. Господи, да если бы он жил в Лондоне, то знал бы, как избежать встречи с ночным сторожем. Но нет, Тревор стоял у всех на виду под горящим фонарем. Или он таким образом дает ей понять, что не станет прятаться?

– Входите, Тревор, – сказала она, понизив голос, и, плотнее запахнув пеньюар, обратилась к сторожу: – Благодарю вас за то, что вы так внимательно смотрите за нашим домом. Мама уже легла, но я сейчас позову отца поздороваться с кузеном.

Сторож скептически смотрел на нее. Но поскольку Тревор без всякой спешки направился к двери, он только снова покачал головой и отошел в сторону.

Тревор снял шляпу и искал, куда бы ее положить. Хелена заперла дверь и, взяв у него из рук шляпу, потянула Тревора к лестнице.

Он сопротивлялся.

– Хелена, ты хотела позвать отца.

– Нет!

– Потому что он скорее убьет меня, чем согласится признать твоим мужем?

– Говори тише, – шепотом попросила она, свернув в библиотеку, чтобы забрать с подоконника свечу.

Осторожно закрыв дверь, она снова вернулась к Тревору, держа в одной руке и его шляпу, и горящую свечу.

– Значит, ты решила бежать со мной? – спросил он. Сердце неистово колотилось в ее груди.

– Пожалуйста, давай обо всем поговорим в моей комнате.

Хелена почти взбежала по лестнице, каждую секунду опасаясь, что голос Тревора разбудит слуг или родителей. Она не знала, что произойдет в этом случае, но о том, что ей позволят выйти за него замуж, даже думать не приходилось.

Свободная от корсета грудь подрагивала в такт ее шагам. Хелена прижала руку к горлу, чувствуя себя в сравнении с Тревором совершенно раздетой.

Наконец она втащила гостя в свою спальню. Казалось, от его мощной фигуры в комнате, выдержанной в светло-зеленых тонах, сразу стало тесно. Хелена заперла дверь и положила шляпу Тревора на этажерку.

Мягкий свет лампы, освещавший спальню, казался Хелене сейчас слишком ярким.

– Возьми самое необходимое, я помогу тебе одеться.

Почему он в такую минуту говорит о женитьбе? Неужели он не понимает, что она не может выйти за него замуж?

– Я не могу уехать прямо сейчас. Я нужна родителям.

– Тогда зачем ты позвала меня сюда?

Хелена отпрянула, почувствовав себя глупой, безнравственной и в то же время униженной. Сильнее обхватив себя за талию, она пыталась унять внутреннюю боль.

– Потому что я хотела… – Она посмотрела на постель, потом перевела взгляд на Тревора. – В парке тебе не требовалось особого поощрения.

Тревор шагнул к ней, и Хелена вдруг испугалась. Даже по резкому движению его огромной тени на стене она почувствовала его гнев.

– Сегодня на балу я лишний раз убедился, насколько дурна связь такого рода. Что это для тебя значит, Хелена? Я нужен тебе лишь для того, чтобы ты могла потренироваться пускать в ход женские чары? Или ты хочешь набраться опыта для любовников, которых заведешь после свадьбы?

– Нет!

Хелена пятилась назад, пока не оказалась в углу между кроватью и туалетным столиком. Тревор следовал за ней. Да, это совсем не было похоже на ту нежную встречу, которую она рисовала в своем воображении. Хелена не могла справиться с нахлынувшими чувствами.

Тревор взял ее за руки.

– Разве ты не понимаешь, что я хочу жениться на тебе?

– Понимаю, но это невозможно.

Покачав головой, Тревор шагнул к двери.

Он уходит. Мучительные мысли о том, что она лишена способности разбудить в мужчине страсть, терзали Хелену. Поток эмоций прорвал плотину привычной сдержанности.

– Не покидай меня снова! – взмолилась она. Тревор остановился, но все еще смотрел на дверь.

– Ваши проблемы меня мало волнуют, леди Хелена. Я американец, и ваше положение в обществе не производит на меня никакого впечатления.

– Тревор, пожалуйста, мне страшно.

Ее сердце болело так сильно, что, наверное, лучше ей было бы оставаться в состоянии того спокойного безразличия, в котором она пребывала большую часть своей жизни. Колени ее подгибались, и Хелена ухватилась за столбик кровати, чтобы не упасть.

– Я не могу допустить, чтобы ты снова покинул Англию, не выслушав меня.

Тревор повернулся и скрестил руки на широкой груди, к которой ей так хотелось прижаться.

– И что же ты собираешься мне сказать?

– Я бы очень хотела выйти за тебя замуж. О Господи, с тех пор как ты уехал, не было дня, когда я не думала бы о тебе. Я существовала словно во сне. Только когда ты рядом, я оживаю.

Тревор жестом указал на кровать:

– К чему эти приготовления?

– Я хочу, чтобы ты любил меня. Я не могу даже подумать об интимной близости с другим мужчиной. – Хелена передернула плечами от отвращения, представив себе, что кто-то, кроме Тревора, может коснуться ее самых сокровенных мест. – После встречи в парке я решила, что ты тоже этого хочешь.

– Если ты выйдешь замуж за Уэдмонта, тебе придется делить с ним ложе.

Ей вдруг стало нечем дышать. Хелена двумя руками вцепилась в кроватный столбик.

– Я хочу, чтобы ты был первым. Не думала, что будет так трудно уговорить тебя.

Тревор шагнул к ней, отвел с ее лба отливавшую золотом рыжую прядь.

– Я хочу тебя больше всего на свете, но возьму тебя, только если ты станешь моей женой. Твоя девственность должна стать подарком твоему мужу.

Его слова пристыдили Хелену.

– Я хочу подарить ее тебе.

– Бежим со мной. Если я не смогу получить лицензию на брак здесь, мы отправимся в Америку. Любой капитан имеет право соединить нас брачными узами в море.

– Я не могу, правда… мои родители… нездоровы. – Если ее мать родит здорового мальчика, возможно, ее перестанут так опекать? И на радостях не слишком будут о ней скучать?