Книга Боевой устав эльфа - Олег Никитин

Через секунду Стволов стоял возле черепахи, хватая ртом воздух. Сердце колотилось как сумасшедшее.

– Запомни, этруск, от золотого Угря еще никто не сбегал, – удовлетворенно сообщил Ил-Лаарт. Затем поманил плавником Пупа. – Дружок, примотай-ка трос, как ты умеешь. А то этим неумехам я бы и слюнявчик ребенку повязать не доверил.

Под удивленными взглядами бельмастый заика сноровисто и уверенно взялся за работу. Коричневые руки так и мелькали. Скоро третья растяжка была закреплена прочным морским узлом.

– Лишенец пусть и не болтлив, но руки ему будто от меня передались – «золотые»! – с нелюдоедской нежностью похвастался Ил-Лаарт, подставил Пупу передний плавник, чтоб гоблину было удобней забираться на спину, и был таков.

* * *

Море магмы тяжело колыхалось. На носу «ковчега» соорудили высокую «мачту», собранную из копий, закрепили ее растяжками, натянули крупное жаропрочное полотнище. Прохладный ветер Хино с немалой силою дул в него, сообщая рукотворному судну сравнительно бодрое движение.

Держаться старались поблизости от твердой траппы, в багровой прибрежной зоне – здесь было все-таки не так изнуряюще жарко, как на открытом огненном просторе, где постоянно лопались крупные пузыри и взметались в небо вытянутые алые капли.

Бороться с неудачами и сочувственными взглядами солдат следовало самым решительным образом. Федор воспользовался властью войскового комиссара – от должности его почему-то не отстранили, – и объявил банный день. В кормовой части по его указаниям воздвигли сдвоенный шатер, разделенный плотной шторой.

– Мы что, собственным потом должны отмываться? – принялись наседать на Стволова сотники.

– Скоро все узнаете.

Первоочередники на помывку недоверчиво просовывали головы в шатер, морщились и проходили внутрь. Это были все больше темные эльфийки – их и упрашивать почти не пришлось. «Сотня» Зака держалась от «сауны» подальше.

– Внимание! – громогласно объявил комиссар и поднял над головой карту Подтеменья. – Сейчас будем проходить под водопадом! Приготовиться набирать воду во все плошки, миски, бутыли!

Действительно, до того, как разлилась магма, именно здесь находился важнейший источник пресной воды для подземного моря, встреча с которым ждала ополченцев в самое ближайшее время. Волосебугу предрек скорое окончание плавания по раскаленному разливу. Впрочем, искусственный ветер Хино уже не был таким бодрым и прохладным – жрица устала и экономила силы. Так что плавание могло и затянуться.

И вот в полумиле по курсу показался столб падающей с черного неба воды. Его окружали облака густого пара. Слышалось громкое шипение.

– Нас же смоет! – завопили командиры и простые воины в унисон. – Мы сваримся!

– Спокойно! Дождь еще никого не смывал, – попытался урезонить паникеров Федор, но ему мало кто поверил.

Все заметались по «ковчегу» в поисках укрытия, животные заревели, воцарилась глупая суета. К счастью, Волосебугу через луженую глотку одного из рапторов сумел докричаться до разума солдат, и паника понемногу улеглась.

С неба хлынул теплый ливень. Падая на магму за бортом «корабля», он моментально вскипал, создавая непередаваемую атмосферу парилки. Федор забыл обо всех своих невзгодах и с наслаждением засел в мужском отделении шатра, орудуя пучком черных лопухов и обучая солдат премудростям банной гигиены. Многие воины настолько втянулись в процесс, что даже решили освоить новую для Подтеменья профессию банщика и тем нажить капитал. В итоге Стволову удалось хотя бы частично вернуть подорванный отставкой у Фундис авторитет.

Труднее всех пришлось Онибабо. Сначала его чуть не смыло-таки в магму на его рунной доске, будто серфера, а потом дерево отсырело и стало ощутимо тяжелее. Однако расстаться с артефактом тувлюх не пожелал, невзирая на уговоры комиссара и одной из темных эльфиек.

А вот Борька остался всем доволен, прыгал по ковчегу словно молодой. А может, он и был молод по меркам речных монстров, «личинка» все-таки.

Погиб только молодой хорхой, приписанный к корыту с бегемотом – беднягу сильно обварило паром. Он скукожился буквально в одночасье. Но и в этом был плюс, рапторы и черепахи получили хороший запас свежего мяса.

Даже Хино угомонила свой ветер, чтоб присоединиться к купающимся. Помывка удалась на славу, избежать ее не удалось даже хроническому грязнуле Цаво. И одежду заодно постирали.

* * *

Траппа осталась далеко позади. Воинство поднимало целые облака черно-рыжей пыли, в которую превратилась местная растительность, и сухих пепельных чешуек. Широкая расселина, по которой обычно текла небольшая речушка, сейчас полностью высохла. В спину армию подгонял жаркий ветер, и всем хотелось поскорее выбраться на открытое пространство.

Федор залез под панцирь черепахи в попытке укрыться от пылевых облаков, но все без толку. Бани как не бывало!

Ближе к вечернему привалу «небесный» свод резко поднялся, впереди посветлело – и авангард разразился криками восторга. С перевала открылся великолепный вид на море Донигартен. Небо над ним было усеяно россыпями крупных светящихся кристаллов, будто маленьких лун.

Дроу-ополченцы, гоблины и прочие дети Паучьей Королевы в восторге уставились на ландшафт – никто не бывал так далеко от родных краев.

– Прежним порядком, глядим под ноги! – приказала Фундис и направила раптора под уклон.

Федор уперся ногами в край люка, чтобы не скатиться под черепашьи лапы. У подножия склона лежала крошечная долина, обычно заполненная водой, но сейчас только в самом ее центре сохранилась мелкая лужа с грязью. На левом краю долины – то есть залива в обычное время, – у берега моря лежал поселок сектантов Гауна. Приземистые каменные бараки, уродливая башня в честь их божества, узкая пристань с двумя килботами и десятком шмаков на привязи.

– Что говорят эльфийки об этой дыре? – поинтересовался Федор.

– Жалеют, что мало чистыми побыли, – охотно отозвался Маггут. – А наши гоблины и рады! Тут правит верховный жрец Гаунадара – древнего бога слизи и грязи. Радуйся, что сейчас засуха, грязь берегут для боев. А то бы сразу вымазали с ног до головы от счастья. Гости-то тут редко бывают.

– Каких еще боев?

– В грязных лужах, естественно!

– Точнее, в Яме Кровавой слизи, – пояснил Жрадк, который уже предвкушал развлечение и поживу. Карлик-полудроу шагал рядом со штабной черепахой. – Ставки смехотворные, но бьются всерьез, хотя и не до крови. Ручаюсь, без славного побоища разговаривать с нами о делах никто и не станет.

* * *

Цветом и консистенцией грязь напоминала малиновое варенье, а пахла как дешевый «цветочный» дезодорант – то есть чем угодно, но только не цветами. Бороться в ней следовало либо голышом, либо в коротких атласных шортах с помочами наподобие детсадовских штанишек.

Открыл праздник, объявленный главным адептом Гаунадара по случаю прибытия гостей, бой ветеранов – неторопливый как в замедленной съемке. Затем в борьбу вступили дети и отроки. Смотреть на их барахтанье было забавно, но быстро надоедало. К счастью, продолжалось эта комедия недолго – место на арене заняли мужчины селения Гауна и солдаты ополчения. Невысокие и худенькие, темные эльфы напоминали скорей тринадцатилетних подростков, чем взрослых мужей, однако боролись на редкость здорово. Каскады бросков, подсечек, болевых приемов – все это выглядело бы впечатляюще, проходи где-нибудь в другом месте. Но скользкая грязь мешала захватам, а ноги оступались в самый неподходящий момент, мешая выполнять приемы. Падения, сопровождаемые многочисленными брызгами, вызывали веселый смех у зрителей, и особенно зрительниц.