Книга Заложник удачи - Владислав Русанов

— Пряник?

— Совершенно верно. Вукаш считает, что за «кровь земли» ему будут служить драконы всего мира. А это, должен тебе сказать, не стая голодных волколаков. Весь мир в руках!

— Как же так? — Годимир потер лоб. — Я всегда считал дракона воплощенным злом, а тут выходит…

— Что такое воплощенное зло и воплощенное добро? Зло, как и добро, нужно искать в собственных душах, а не в окружающем мире. Что такое жестокость испускающего струю пламени дракона по сравнению с жестокостью человека, вознамерившегося эту струю использовать в корыстных целях? Жадность, властолюбие, подлость — вот те драконы души, с которыми можно и должно бороться! Только их не одолеть обычным мечом и искусством фехтования! Тут нужно гораздо больше труда, гораздо!

Отец Лукаш приподнялся, опираясь одной рукой, а другой даже взмахнул, как во время проповеди. Глаза его горели неистовым огнем. Простые вроде бы слова падали в душу, словно зерна в жирную пашню. Не зря же записано в «Деяниях Господа»: «Проповедник учения моего есть сеятель и жнец. Сеятель мудрого слова и жнец благочестивых поступков».

— Вот я не сумел, — в самый разгар красноречия пылкое воодушевление вдруг оставило иконоборца. Он сник, опустил голову, снова полез свободной рукой под рогожу. Надо думать, чесать задницу. — Попер на Вукаша в открытую и не рассчитал сил. Троих братьев потерял. Сам теперь буду седмицу регенерировать, а значит, вдобавок ко всему и время потеряю.

— Где хэвра Сыдора? — Годимир решительно взялся за меч.

— К Ломышам они пошли, — угрюмо ответил вампир. — На соединение с загорцами. Войско Кременя добьют в труху, а после на Ошмяны ударят.

— Как же так?! Ведь Аделия рассчитывает… Она и письмо Сыдору написала. Вот оно! У меня! — Рыцарь хлопнул по груди, где в кошельке из провощенной кожи хранилось отданное ему королевой письмо.

— Я ж тебе сказал, всем в хэвре Сыдора теперь Вукаш Подован заправляет. Слово вожака теперь мало что значит. Как чародей из Загорья прикажет, так и сделают, — удрученно пояснил Лукаш.

— Он что, околдовал их?

— Можно и так сказать. Кого блеском славы, кого перезвоном монет, кого и на испуг взял. Сыдор еще кое-как, больше для виду, спорит, но делает все равно угодное Вукашу. Остальные так и вовсе в рот загорцу заглядывают.

Годимир отставил котелок с кашей, сразу показавшейся безвкусной, прогорклой и слизкой. Уставился в костер.

Молчали они долго. Тишина прерывалась лишь потрескиванием хвороста под напором огня, криком козодоев, устроивших развеселую охоту за насекомыми вокруг кольев с трупами, да ожесточенным почесыванием регенерирующего иконоборца.

— Я догоню Сыдора, — медленно произнес рыцарь. — Я догоню его, передам письмо Аделии. А там поглядим. Не удастся ли моему клинку то, что не удалось тебе, отец Лукаш.

Вампир поглядел на него долгим, испытующим взглядом. Кивнул, выпростал руку из-под покрывала и благословил Годимира размашистым знамением Господним.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯСЛОВО ВОЖАКА

Сыдорову хэвру Годимир нагнал второго дня, сразу после полудня.

Одинокий всадник, не особенно щадящий коня, может преодолеть за день по бездорожью под сотню верст. Отряд из десятка всадников с вьючными лошадьми до пятидесяти, вряд ли больше. Войско, обремененное обозными телегами, — двадцать-тридцать.

Словинец спешил очень.

Игреневый, не привыкший к подобному обращению, хрипел, косил налитым кровью глазом на седока, но держался.

Вампир Лукаш указал направление весьма приблизительно. Так, махнул рукой — Ломыши, мол, там. Утром иконоборцу заметно полегчало, а вот рыцарь спал плохо. Как бы ни был добр и приветлив вампир, опаска остается всегда, и меч под рукой держать надежнее, чем доверять чьим-то словам.

Разбойники, в отличие от драконоборца, не спешили никуда. А куда им торопиться? Они шли на соединение с победоносной армией загорцев. Теперь уже не оставалось сомнений, что армия Кременя Беспалого разбита в пух и прах. Если бы зареченским рыцарям противостояли обычные воины со стальным оружием, пусть даже и обученные, слаженные, превосходящие числом, о сопротивлении можно было бы вести речь. Но чародейство…

Иконоборец пояснил, что адепты Ордена Василиска не обладают смертоносными боевыми заклятиями, о которых рассказывается в старинных легендах — валы огня, ледяные стрелы, молнии, отравленный туман и разлетающиеся на острые осколки каменные глыбы. Вампир вообще сомневался: не поэтическое ли преувеличение закралось в творения древних сказителей? За свою долгую жизнь он не сталкивался хоть с одним колдуном, способным в одиночку разогнать вражескую армию. Но, может, оно и к лучшему? Ведь в противном случае разгулявшиеся, разохотившиеся до войны и разрушений чародеи могли бы стереть с лица земли не только все человечество, но и заровнять землю огнем, льдом и ураганами. А потом долбили бы друг друга до победного конца, причем последний умер бы с голодухи, лишившись всех кметей, сельской скотины и съедобных растений.

Вукаш Подован мог зачаровывать взглядом — лишать воли, обездвиживать или подчинять себе. Мог наводить пугающие иллюзии — те же огненные валы, не способные никого сжечь, но заставляющие сердца останавливаться от ужаса. Для поддержки загорского войска он придумал использовать налитую в горшки «кровь земли».

Теперь Годимиру стало ясно, кому принадлежал замысел выдать побег королевны за похищение драконом. Кувшин с вонючей жидкостью, залепленный сверху, просунутый через глиняную нашлепку фитиль, огонек и мгновенное сгорание, разрывающее глиняную емкость на десяток остроконечных черепков.

Изобретение, просто созданное для войны: осколки поражают людей (и кто его знает, защитят ли кольчуги и шлемы?), а вырвавшееся на свободу пламя, которое нельзя затушить водой, уничтожает защитные укрепления, а в Заречье они по обыкновению деревянные. Опять же, воинам, на кожу и одежду которых попадут капли горящего снадобья, не позавидуешь. И главное, никакого чародейства! Сплошная алхимия — наука, которой в университетах молодежь обучают и опасной никто не считает. Но когда Годимир представил себе, что произойдет с войнами, если противоборствующие стороны начнут пользоваться подобными средствами, ему стало по-настоящему страшно. Вначале горящие, самовзрывающиеся горшки, потом присыпанные пылью ямки, набитые горючими смесями, на дорогах, потом ядовитый дым, насылаемый на вражескую армию.

А чем же закончится? Тем же, обрисованным Лукашем, ужасом, что и в случае беспрепятственного использования разрушительного по мощи чародейства.

А для чего тогда честь, отвага? Для чего оттачивать умение рубиться на мечах, если любой горожанин, заплативший десяток скойцев мудрецу-алхимику, может облить тебя горящей «кровью земли»?

Это означает крах всего, на чем воспитывались многие поколения рыцарей. И уже за одно это Вукаша Подована следовало убить. Разрубить от плеча до пояса. Так, чтобы ни один лекарь, ни один чародей не заштопал. А заодно с ним и Сыдора, предающего родимый край в угоду призрачному зову власти, пошедшего на сговор с извечными врагами — загорцами. Вот они — истинные нелюди! Куда там вомперам, кикиморам и драконам!