Книга Игры героев - Андрей Лавин

– Ты цел? – спросил я.

– Что мне сделается? – Усмешка в голосе. – Вот вторая опора.

Приземлиться удалось безболезненно. Спасибо разрабам, Хатбор до сих пор пребывал в орочьем обличье.

Следом за ним влетела шаровая молния Илая, и длинный черный коридор с закругленными сводами озарился светом. Спрыгнул кобольд, добавляя алого к голубоватому свечению. Илай разложил на колене свиток с картой лабиринта, провел по нему пальцем, бормоча неразборчиво, и поднес увеличительное стекло, под которым сосуды ходов ожили, переплелись и потянулись к вершине горы. Все равно не понятно, как мы будем ориентироваться в этих хитросплетениях.

Закончив изучать свиток, Илай дохнул на него, припечатал к коленке и положил на пол. Карта начала съеживаться, словно невидимая рука мяла ее. Кровь набатом заколотилась в висках, ладонь легла на эфес Барда. Это что? Предательство? Но почему он не уничтожил карту раньше? Почему не сдал нас Краснобару?

Карта тем временем съежилась в комок, начала светиться желтым. Мгновение – и на полу сидит мышь. Желтая мышь, похожая на включенную лампочку. Илай указал на нее:

– Проводник. Идем за ней.

Хатбор шумно выдохнул:

– Фууф, а я уж подумал, то ты нас уморить захотел. Идем. Только подожди, свое обличье хочу принять.

Следующие несколько минут, прежде, чем двинуться дальше, мы наблюдали монотонное покачивание Хатбора. Наконец, могучий орк в доспехе объявил, что готов.

Или мне казалось, или коридор закруглялся – гулкое просторное помещение, идущее под уклон. Потом он растроился. Мышь юркнула налево, встала на задние лапы, обернулась. Проход был очень узким, я протискивался, чиркая рукавами по стенам, а вот Хатбор двигался боком, лязгал металл доспеха, трущийся об отполированную породу. Впереди, за Илаем, то и дело мелькала шевелюра Ярины. Лучше всех себя чувствовал кобольд – шагал, размахивая левой рукой, правой он держал булаву. Коридор словно под него делали.

Ход закончился ступеньками, слишком узкими и низкими для человеческих ног – приходилось, переступая через две, идти на цыпочках. Представляю, каково Хатбору с его-то лапищей. От каменной спиралеобразной лестницы в разные стороны отходили коридоры: одни, квадратные, с колеей посередине, были нормального размера, там пролез бы даже Хатбор. Маленькие круглые сгодились бы разве что для Борка, да и ему было бы в них тесно. Охватить картину целиком не получалось: здесь царила тьма.

Пахло пылью и сыростью – характерным запахом скорее пещер, чем подвалов. Не было ни намека, что в лабиринтах кто-то жил, но все равно казалось, что кто-то движется в темноте и прячется, стоит приблизиться.

По-видимому, лестница, по которой мы поднимались, была огромна – эхо шагов вперемешку с лязгом доспехов грохотало в вышине. Я глянул вниз, в черноту, и подумал, что лестница спиралью закручивается вокруг шахты, где вполне мог поместиться лифт.

Техногенка не вязалась с фэнтезийностью мира, и я решил думать не об этом, а о предстоящем поединке с Краснобаром. Как мы найдем его в Шамбе? Там наверняка тоже полно запутанных ходов.

Вдруг проклятье не сработает? Так и поляжем…

Круглые и квадратные штреки повторялись через три каждых этажа, эта часть горы напоминала не жилой, а технический отдел. Вероятно, круглые коридоры не предназначались для людей, то есть живых существ, там проходили, например, трубы. А по квадратному что-то ездило: колея посередине очень уж напоминает паз под монорельс.

Я встал на цыпочки, провел по полу круглого коридора в поисках следов ржавчины и не обнаружил ее. Значит, либо ошибся, либо разрабы задумали так, что с момента, когда исчезли создатели лабиринта, прошли тысячелетия, от металла и следа не осталось.

Детализация мира, достоверность поведения неписей заставляла верить в Мегалон, иногда забывалось, что это игра, настолько все здесь было по-настоящему. И моя смерть, если Краснобара не удастся убить, тоже будет настоящей.

В воздухе витала нервозность. Особенно переживала Ярина. Даже невозмутимому орку было не по себе. Илай выглядел как кот на охоте, а вот кобольд… Кобольд вел себя странно – метался от коридора к коридору, все высматривал, обнюхивал, словно что-то искал.

Мышь, прыгавшая со ступеньки на ступеньку, сначала повернула в квадратный коридор, затем по стене вскарабкалась в круглый – свесился хвост, светящийся желтым.

– Опять, – возмутилась Ярина.

Я шумно сглотнул. Как представил, что придется ползти по узкому, как кишка, лазу в абсолютной черноте, биться головой о потолок, не знать, когда и чем закончится пытка, будто ледяная лапа сжимала сердце.

– Придется тебе, Хатбор, снова становиться троллем, – сказал Илай. – Не пролезешь.

– То истощает. Троллем стать нетрудно, а вот назад обратиться… я ослабну крепко.

– Выпей восстановитель маны, – посоветовал я.

– Менять обличья трудно и больно, иначе каждый смог бы, – пояснил он, сел на пол, скрестив ноги, и принялся раскачиваться.

На наших глазах его морда уменьшилась, вытянулась и превратилась в лицо пусть гоповатого, но человека. Странно, что он в кобольда не превратился, было бы проще ползти по шкуродерам. Я озвучил вопрос и получил логически обоснованный ответ:

– Кобольд маленький, больше маны и сил понадобится, чтоб орком стать. Если человеком буду – все проще, сил больше будет.

Новый Хатбор встал. Нацепил шлем – оскаленную орочью морду – и повернулся к лазу. Мышь ждала нас. Илай, как и в прошлый раз, полз первым. Потом – Ярина и я, Хатбор и кобольд замыкали. На этот раз светящийся шар летел впереди Илая. Позади путь освещал кобольд, напоминающий раскаленный уголь.

Короткий коридор заканчивался овальным помещением наподобие того, где была явочная квартира повстанцев. Когда вылез из коридора, я на корточках съехал в середину выеденного каменного яйца, протаранил кости заплутавшего тут путника. Кто это был, уже не разобрать – одежда истлела, волосы сбились в серо-бурую паклю.

Огляделся. Точно, что-то техногенное. Или мотор здесь стоял, или клапан какой-то. В вогнутых стенах друг над другом имелся ряд отверстий, на противоположной стороне – тоже.

Илай с интересом рассматривал дырки в стене. Наверное, его волновали те же вопросы, и он хотел обсудить их, но нашу беседу не поняли бы остальные, потому приходилось молчать.

Одно я знал с уверенностью: невозможно продумать каждую деталь лабиринта, который на фиг никому не нужен. Или этот маршрут – часть сложнейшего квеста?

Подождав, пока все соберутся, наш «джипиэс-навигатор» устремился к разлому в стене. Разлом точно не имел ничего общего с системой – просто трещина, в которую с трудом можно протиснуться боком. На полу – груда меловой крошки и мелких камешков. Теперь первым полез я. Шаровая молния светила впереди, и виднелось просторное помещение.

Несколько шагов, и я на месте. Мама дорогая! Давным-давно мы с родителями посетили пещерный город. Вот что мне напоминал огромный зал. Только в древних городах, вырубленных в скале, комнаты не были настолько симметричными.