Книга Распад - Брюс Стерлинг

— Почему ты так думаешь?

— Ну возьмем хотя бы нас. Я хочу сказать о том, с чем мы сами сталкиваемся. — Пеликанос нагнул голову и начал загибать пальцы. — Моя жена — шизофреник. Бамбакиас — в глубокой депрессии. Бедная Мойра потеряла контроль над собой и попала в тюрьму. Дугал — алкоголик. Зеленый Хью — мегаломаньяк. И плюс те сумасшедшие, что охотились за тобой… Когда это кончится?

Оскар продолжал идти в молчании.

— Ты думаешь, я преувеличиваю? Или это подлинная тенденция?

— Я называю это «донной волной», — сказал Оскар. — Она объясняет возросшую популярность Бамбакиаса с тех пор, как он заболел. Он классик харизматической политики. Даже его негативные качества играют ему на руку. Люди благодаря этому ощущают его подлинность, они признают, что он истинный человек нашего времени. Он представляет американских людей. Он прирожденный лидер.

— Он может принять меры, чтобы защитить нас в Вашингтоне?

— Ну, у него есть имя… но, если, по сути, то не может. Лорена держит меня постоянно в курсе, и, по честному, он действительно не в себе. Он зациклился относительно Президента, что-то такое, связанное с войной в Европе… Он видит голландских агентов, скрывающихся под каждой кроватью… Его пробуют привести в чувство с помощью разных антидепрессантов.

— Это поможет? Они могут привести его в норму?

— Ну, его лечение подробно освещается в средствах информации. У Бамбакиаса целый фэн-клуб, огромное количество поклонников с тех пор, как он начал голодовку… У них есть собственные сайты и средства поддержки, у них хорошо налаженная поддержка по электронной почте, все присылают сведения о домашних средствах для восстановления умственного здоровья. Это классическое проявление фетишизма. Ну, сам понимаешь — футболки, автографы, эмблемы, кофейные наклейки, магниты для холодильника. … Я не думаю, что это поможет в нашем случае.

Пеликанос потер подбородок.

— То есть он стал вроде тех популярных звезд, о которых пишут бульварные газеты?

— Точно. В самую точку. Ты зришь прямо в корень.

— И насколько все это плохо, Оскар? Я подразумеваю, что в основном это наша ошибка, не так ли?

— Ты так думаешь? — Оскар был удивлен. — Знаешь, я не слишком сейчас слежу за всем этим, так что вряд ли могу судить…

Посыльный на велосипеде остановился рядом с ними.

— У меня посылка для господина Гамильтона.

— Тебе нужен вон тот парень в инвалидном кресле, — показал Оскар.

Посыльный сверился с ручным спутниковым считывающим устройством.

— О да! Правильно. Благодарю. — Он нажал на педали.

— Ну, ты никогда не был главой его администрации, — сказал Пеликанос.

— Да, верно. Это большая удача. — Оскар наблюдал, как посыльный на велосипеде общается с шефом безопасности. Кевин поставил подпись на свернутых листах бумаги. Он просмотрел адреса отправителей и начал говорить что-то в укрепленный на голове и торчащий около рта мундштук микрофона.

— Ты знаешь, что он ест из тех пакетов? — спросил Пеликанос. — Длинные белые палки, похожие то ли на мел, то ли на солому. Он жует их все время.

— Ну, по крайней мере, он ест! — утешил его Оскар. Его телефон зазвонил. Он отделил его от рукава и ответил.

— Привет?

Послышался отдаленный, будто протравленный кислотой голос.

— Это я, Кевин.

Оскар оглянулся и увидел Кевина, что катил в ускоренном темпе коляску позади них.

— Да, Кевин? Что случилось?

— Думаю, у нас проблемы. Кто-то только что включил пожарную тревогу внутри Коллаборатория.

— Ив чем проблема?

Оскар наблюдал, как движется рот Кевина. Голос Кевина достиг его уха на десять секунд позже.

— Ну, это же герметический купол. Местные жители серьезно относятся к пожарам.

Оскар посмотрел наверх в безоблачно-ясное зимнее небо.

— Я не вижу дыма. Кевин, что с твоим телефоном?

— Меры против прослушивания — я прокручиваю этот звонок приблизительно восемь раз вокруг земного шарика.

— Но мы с тобой стоим в десяти метрах. Почему ты не подъедешь и не поговоришь со мной?

— Мы должны быть осторожны, Оскар. Прекрати смотреть на меня и продолжай идти. Не оглядывайся, у нас копы на хвосте. Такси впереди и такси позади, и я думаю, они вооружены.

Оскар повернулся и компанейски положил руку на плечо Пеликаноса. Действительно, в их поле зрения появились какие-то полицейские. Обычно полиция использовала грузовики Управления безопасности национального Коллаборатория в Буне, но эти офицеры передвигались на такси, пытаясь быть неприметными.

— Кевин говорит, что полицейские следят за нами, — сообщил Оскар Пеликаносу.

— Рад это слышать, — сказал Пеликанос. — После трех покушений на твою жизнь ничего удивительного. Местные полицейские получили развлечение, какого у них не было годами.

— Он также говорит, что была пожарная тревога.

— Как он узнал?

Ярко-желтая пожарная машина выехала из здания Охраны труда. Тут же засверкали мигалки, завыла сирена, машина поехала на юг от кольцевой дороги.

Оскар почувствовал странное покалывание на коже, затем сильно увеличилось атмосферное давление. Где-то над его головой хлопнула, закрываясь, невидимая дверь — Коллабораторий полностью запечатал шлюзы.

— Боже, это пожар! — воскликнул Пеликанос. Действуя инстинктивно, он повернулся и побежал в ту же сторону, куда поехала пожарная машина.

Оскар счел более разумным остаться рядом с телохранителем. Он подошел к Кевину.

— Слушай, Кевин, что находится в тех пачках, что тебе доставили по почте?

— Сверхпрочный крем от загара, — солгал Кевин и зевнул, чтобы не закладывало уши.

Оскар и Кевин свернули с кольцевой дороги и направились на юг мимо Вычислительного центра. Их полицейский эскорт все еще покорно тянулся за ними, но небольшие такси скоро затерялись в любопытной толпе пешеходов, высыпавших из зданий.

Пожарная машина остановилась рядом с пресс-центром Коллаборатория. В этом здании проходило заседание правления, где выступала Грета. Оскар старательно протискивался сквозь толпу, которая беспорядочно валила из дверей. У восточного подъезда вспыхнула кулачная драка. Седовласый человек с окровавленным носом сжался в комок под металлическими перилами, а юноша в жесткой ковбойской шляпе и шортах пинал его. Четверо других людей пытались плечами оттеснить молодого человека.

Кевин остановил инвалидное кресло. Оскар ждал рядом, глядя на часы. Если все шло, как запланировано — чего наверняка не было, — тогда Грета должна была уже закончить свою речь. Он посмотрел снова в сторону пресс-центра и увидел, что с ковбоя слетела шляпа. К своему глубокому изумлению, он признал в этом ковбое Студента Нормана из его команды.