Книга Детская книга - Антония Байетт

Принц завел обыкновение совершать долгие прогулки по обширным угодьям дворца. Принцу не разрешали выезжать за ворота дворцовой ограды, так как боялись, что его похитят разбойники или иностранные авантюристы. Но и в пределах стен, окружающих дворцовые угодья, были рощи, красивые полузаросшие поляны и длинные дороги, над которыми нависал древесный полог. Принц заметил, что выходит на прогулки все больше в пасмурную погоду, когда все одного цвета с тенями, или в солнечный полдень, когда солнце стоит в зените и ничто не отбрасывает тени.

У принца было любимое место — в березовой рощице, окружавшей небольшой холм. Принц сидел там, наблюдая за насекомыми, которые деловито выползали из норок и возвращались обратно, или читая книгу, или глядя на небо сквозь полог листьев. Принц мысленно звал это место волшебным и всегда думал, что там даже воздух другой, полный движения и искр посреди всеобщей неподвижности.

Там стояла каменная скамья, но принц на ней не сидел. Он сидел на траве, которая летом была теплой, а осенью — прохладной.

Иногда он задремывал. Должно быть, и на этот раз задремал, потому что обнаружил, что глаза у него закрыты, а до слуха доносится очень слабый звон множества крохотных колокольчиков — словно деревья были полны ими. И еще послышался шелест, словно на поляне приземлилась очень большая птица. Принцу не хотелось открывать глаза. Колокольчики замолкли, и он понял, что надо посмотреть, иначе время замрет в неподвижности.

На поляне, где прежде ничего и никого не было, стояла белая лошадь, на которой сидела благородная дама; лошадь цвета сливок и серебра; копыта — цвета слоновой кости, шея гордо выгнута, а в тяжелую волнистую гриву вплетены мириады крохотных серебряных колокольчиков на алых нитях. Колокольчики сверкали на солнце, словно капли дождя, и звенели, когда лошадь встряхивала головой или поворачивала ее, чтобы поглядеть на Томаса. Седло было из алого сафьяна, а длинная юбка всадницы — из бархата, зеленого, как трава, с отблеском: как зеленое поле высокой травы идет волнами под ветром. Всадница была обута в изящные зеленые сапожки с серебряными шпорами; Томас поднял взгляд и наконец увидел ее лицо: он в жизни не видал ничего прекрасней. Оно было изящно, бледно, с острым подбородком, высокими скулами и узким ртом. Тяжелые золотистые волосы дамы были убраны в серебряную сеточку и прикрыты охотничьей шапочкой с кудрявым зеленым пером — от такой птицы, какую принц не видал никогда в жизни и даже не мог себе вообразить. Длинные пальцы рук были затянуты в перчатки, и в одной руке дама держала хлыстик с рукояткой черного дерева и серебряным навершием. Глаза у нее были зеленые. Зеленые, как у огромной настороженной кошки, а не как у женщин и мужчин, которых принц видал в своей жизни. С виду дама была не добрая и не злая, и Томасу пришло в голову, что, может быть, она его не видит — может быть, она находится в каком-то другом мире, часть которого вдруг стала видимой в мире Томаса. Затем он увидел, что ни дама, ни ее красивая лошадь не отбрасывают тени. По ним шли волны блеска, свет играл на колокольчиках и сверкающей лошадиной гриве, на волосах дамы и ее бархатной юбке, но ни лошадь, ни дама не отбрасывали тени.

Она посмотрела на принца сверху вниз и улыбнулась — не доброй улыбкой и не злой. Он встал и вежливо склонил голову — ему показалось, что это будет правильно, — и продолжал стоять, не отбрасывая тени, рядом с лошадью и всадницей, у которых тоже не было теней. Он хотел сказать что-нибудь вроде «приветствую тебя» или «ваш покорный слуга», но вместо этого произнес:

— Ты не отбрасываешь тени.

И понял, что впервые в жизни это слово сорвалось с его уст.

— Я из страны эльфов, — ответила дама. Голос у нее был как осколки тонкого льда на ветру, как серебряные колокольцы в лошадиной гриве. — Я королева страны эльфов, мы не отбрасываем тени. А ты — Верный Томас, человек, у людей должны быть тени, но у тебя ее нет.

— Это казалось пустяком, — ответил он, — поначалу. Забавной особенностью. Но теперь уже не так забавляет.

— Ты не от рождения лишен тени, — произнесла эльфийская королева. — Ее у тебя похитили, когда ты был в колыбельке, — похитила огромная крыса, она отгрызла твою тень острыми зубами и осторожно унесла к себе в нору. Крысиные норы есть повсюду, даже во дворцах, они ведут под землю, вниз, вниз, в мир теней, где королева темных эльфов ткет из них сети, чтобы уловлять смертных людей и прочих тварей. Твоя тень спрятана в сундуке, в темном чертоге, куда отнесла ее крыса, осторожно сжимая в зубах, через туннели и коридоры. Эта крыса — друг и слуга королевы темных эльфов. Они умеют, используя тень человека, взять в плен ее обладателя, заточить во тьме и обратить в рабство. Когда ты станешь королем, они, управляя тобой из теней через твою тень, смогут захватить власть в твоем королевстве. Мало-помалу они смогут увести всю страну из-под солнца и затянуть ее в царство теней.

— Кажется, я виноват, но я ведь ничего не делал! — воскликнул Томас.

— Зло может совершиться помимо чьего-либо желания или действий. Но твоя воля и твои действия могут предотвратить его.

— Что я должен сделать? — спросил Томас, ибо ясно видел, что королева эльфов явилась, чтобы велеть ему что-то сделать.

— Они не могут использовать твою тень, пока ты — и твоя тень — не стали мужчинами. Поэтому ты должен спуститься под землю — сейчас, пока ты еще мальчик и твоя тень безвредна, — и найти ее, и вывести обратно на солнце.

— Как это сделать?

— Я помогу тебе одолеть часть пути. Садись в седло позади меня.

— Я не готов, — сказал Томас, думая о жизни во дворце, о вещах в своей комнате, о своих книгах, играх, заботливых родителях, старой няне.

— Если ты не готов сейчас, то не будешь готов никогда, — ответила эльфесса, наклонилась с седла и протянула ему руку, в которой все еще был зажат хлыстик.

Том подумал — он был осмотрительный мальчик, хотя и честный, и прямой, — что, может быть, она сама на стороне злых сил и явилась, чтобы причинить зло.

— Если ты мне не поверишь, это будет горчайший день твоей жизни, — сказала она, и он в глубине души понял, что это действительно так. И он потянулся кверху, взял руку, которая оказалась сухой и прохладной, легко вскочил в седло позади королевы эльфов, обхватил руками тонкий стан и склонил лицо к бархатному платью.

— А теперь, — сказала она, — мы помчимся вместе с ветром через необитаемую страну.

И лошадь оттолкнулась от холмика и полетела, как ветер (некоторые создания действительно умеют летать, как ветер), к высокой стене, окружавшей дворец. Там лошадь остановилась, и присела, и встала на задние ноги, и поднялась, и взмыла в воздух, и перелетела через стену (еще и с запасом), и зеленый плащ развевался по воздуху, и ветер шевелил волосы Тома.

И они стремительно поскакали, пересекли королевство и вступили в незнакомые земли, и ненадолго остановились у ворот некоего сада. Эльфийская королева сказала Томасу, что он не должен срывать эти плоды, призывно кивающие с ветвей, ибо они кажутся прекрасными, а на самом деле опасны и смертельно ядовиты для него. Но она достала из седельной сумы и дала ему пирог, замешенный на молоке, и фляжку чистой воды для питья. И небо начало темнеть — не так, как дома, а так, словно его задергивали занавесом, или словно они въезжали в невидимую пещеру.