Книга Том, Дик и Дебби Харри - Джессика Адамс

— Да? — Сара спокойно посмотрела на него.

— Это касается Гарри. Ему кажется, что у нас неудачный брак.

— Правда?

— Он разговаривал с Томом. И ему каким-то образом известно про книгу о здоровом браке. И про многое другое — про личное. Вроде наших ссор.

— Ох, пожалуйста… — Сара отвернулась.

— И про то, что я только с животными умею общаться. Это тоже ты ему рассказала?

— Что? Ричард, что с тобой?

— Спасибо за поддержку, Сара. И кого еще, кроме Тома, ты посвящаешь в наши дела?

Сара растерянно оглянулась по сторонам — вокруг были сплошь улыбающиеся лица, и никакой поддержки.

— Ричард, это обязательно?

— Что именно? Разговаривать о том, что ты готова общаться со всеми, кроме меня?

— Ричард, перестань.

— Ты думаешь, что нас ждет развод?

— Нет!

— А то, что я был разведен, тебя смущает? Насколько я помню, когда мы познакомились, тебя это мало волновало, но чем черт не шутит. У Гарри все записано.

Сара уставилась в ковер.

— Не знаю, что там опять натворил Гарри, и знать не хочу, но разговаривать об этом я сейчас не могу.

— А ты никогда не можешь разговаривать, — прошептал Ричард. — Довольно забавно, учитывая, что это у меня проблемы с общением.

— Прошу тебя. У нас же гости.

— Это ты рассказала Тому про кровать?

— Нет. — Сара сглотнула.

— Ты что, ему в жилетку плакалась?

В отчаянии Сара помотала головой и отвернулась к стене, пряча лицо.

— Мне надо выйти, — пробормотала она. Протиснувшись мимо Ричарда, Сара выскочила на улицу и кинулась к машине.

— Сара, подожди! — крикнул Ричард и бросился следом.

Забравшись на соседнее сиденье, он подождал, когда она успокоится.

— Хороший праздничек устроили — у всех на глазах скандал закатили, — пробормотал он, заглядывая ей в лицо и не сомневаясь, что гости наблюдают за ними из окна.

— Ничего, пусть знают, что ты тоже не совершенство, — ответила Сара, чувствуя, как в ней закипает злость.

— В каком смысле? — опешил Ричард.

— Ты прямо как… черт, да не знаю я! Тебя здесь прямо-таки за местного героя считают.

— Не смеши меня.

— А каково, думаешь, от этого Гарри? Да и Тому. Ты никогда не жалуешься. Никогда не ошибаешься. Ты — эталон, до которого им расти и расти.

— Так… — Ричард скрестил руки на груди, с трудом сдерживая гнев. — Вот какая, значит, у тебя теория.

— Они из кожи вон лезут, чтобы чего-то добиться — как все нормальные люди. Только тебе одному все само дается. Знаешь, мне ведь тоже непросто. А тут ты — такой идеальный, прямо не от мира сего. И никогда ты не ошибаешься, Ричард, ну ни разу.

— Я развелся.

— Ты и об этом молчишь. Что я знаю о вас с Бронте? Вот столечко… — Сара показала кончик мизинца.

— Господи. — Ричард закрыл глаза.

К кухонному окну прилипли лица — гости в открытую наблюдали за происходящим.

— Что у тебя в душе происходит? Никто не знает, Ричард, даже я, а мы ведь прожили вместе уже год.

— О чем ты?

— Ладно, — сдалась Сара. — Давай поговорим, но не сейчас. И не здесь.

— Нет, сейчас, поехали куда-нибудь. Хоть ко мне в клинику.

— Что?

— Заводи машину. — Ричарда просто трясло. — Поехали!

Чувствуя взгляды гостей, Сара повернула ключ в зажигании и завела двигатель.

За всю дорогу они не вымолвили ни слова. У клиники Ричард молча вылез из машины, дождался Сару и открыл дверь черного хода, ведущую прямо в его кабинет. Когда дверь за ними закрылась, он тихо заговорил:

— Через пару месяцев годовщина нашей свадьбы.

Сара кивнула.

— Мы с Бронте годовщину не праздновали. Я надеялся, с тобой все будет по-другому. Хотел тебе сюрприз устроить, поехать куда-нибудь.

— Ну почему все, что мы делаем или не делаем, нужно сравнивать с тем, как было с Бронте?

— Вот видишь! — вскинулся Ричард. — Стоит мне заговорить о Бронте, как вдруг — раз — и мне нельзя о ней говорить. А потом ты жалуешься, что я не общаюсь и ничего тебе не рассказываю.

— Я не это имела в виду, — пробормотала Сара, сунув руки в карманы джинсов. В кабинете пахло больницей и псиной.

— А что тогда?

— Единственное, что я знаю, — это то, что у нее был выкидыш! — выпалила Сара. — И все! Ты сказал… — она подыскивала слова, пытаясь припомнить давний разговор в Лондоне, — ты сказал, что это было грустно. Бога ради, Ричард! Это было грустно?! И все?!

— Какое это имеет сейчас отношение к делу?

— Самое прямое. Я вышла за тебя замуж. И мы с тобой — семья. Только не получается. И мне осточертело жить со святым! Ты никогда не ошибаешься, никогда не оступаешься, никогда не грешишь, никогда не даешь слабины, да? Я не понимаю, зачем я тебе вообще нужна! — орала Сара.

Повисла тяжелая пауза; из соседней комнаты, где Ричард держал ночных пациентов, донесся лай.

— И ты решила излить душу Тому? — спросил наконец Ричард.

— Нет! Том к этому не имеет ни малейшего отношения, — отрезала она.

Вздохнув, Ричард принялся рассеянно передвигать склянки на столе. Завтра он как ни в чем не бывало придет сюда работать — общаться с животными, как тот самый муж из письма Гарри.

— Мы тогда потеряли не только ребенка, — произнес он наконец, — мы потеряли и Ангела. Когда погибает лошадь, это очень больно — в конце концов, это такие красивые животные, — но пережить можно. К этому привыкаешь и в глубине души знаешь, что так надо — не принимать смерть близко к сердцу. Если убиваешься из-за одного животного, начинаешь ко всем так относиться, а тогда работать становится просто невозможно.

Сара кивнула.

— Существуют определенные правила — как держать лошадь, поддерживать, — продолжал Ричард, захлебываясь словами, словно в горячке, — а я ее на руки взял. Почти как человека — да она и была для меня человеком. И для Бронте. Мы уже давно считали ее членом семьи. Понимаешь, мы в один миг потеряли и ребенка, и члена семьи.

Сара не могла отвести от него глаз.

— Меня это тогда совсем подкосило. Я потом много месяцев к лошадям даже близко подходить не мог. Передавал работу другим.

— Я не знала… — Сара сглотнула.

— Вот ты сказала, я тут что-то вроде местного героя, ничем меня не прошибить, но ты даже представить не можешь, как далека от истины. — Ричард чуть не плакал. Он чувствовал себя шестилетним ребенком. — Ты мне нужна, — тихо произнес он. — Когда я тебя встретил, это было похоже на чудо. Я уже совсем отчаялся — и вдруг ты. Словно дар небес. Думаешь, мне легко было до того, как я тебя встретил?